Лиза сжала под столом кулаки.

Собирай вещички и отчаливай. А как?! У нее нет ни вещичек, ни денег, ни, что самое главное, документов. Все: и четыре тысячи долларов, отложенных на черный день, и паспорт – осталось в том проклятом особняке! Из-за своей доверчивости она оказалась в безвыходной ситуации. Даже если бы каким-то чудом удалось достать денег, то без документов ни за что не купить билета. И никто ей не поможет, потому что рядом никого нет, кроме этого самодовольного, сытого, насмешливого москвича Макса Легостаева. А он ей никто. Нет, не так: это она ему никто. И он не обязан принимать участие в судьбе излишне доверчивой дуры Лизы Тихомировой. Тем более что она сама во всем виновата…

Она бы, наверное, разревелась от отчаяния, если бы не звонок в дверь. Звонили настойчиво и, как показалось Лизе, сердито.

А Макс растерялся – по лицу было видно. Сначала застыл как вкопанный, потом метнулся к двери. Лиза, затаившаяся в кухне, не могла видеть, что происходит в прихожей, зато она могла слышать.

Щелкнул замок.

– Лора, ты?! – В голосе Макса слышалось неподдельное изумление.

– Легостаев! Ты мерзавец! Я прождала тебя вчера целый вечер, – чувствовалось, что невидимая Лора разгневана не на шутку. – Мне полночи пришлось провести в компании уродов и придурков!

– Я тебе звонил, ты не отвечала, – оправдывался Макс.

– Не отвечала! Да я потеряла этот гребаный телефон! И тачка у меня заглохла! Я к твоей берлоге от самого проспекта пешком добиралась. Потому что у тебя тут дорога не расчищена, и таксист, козел, дальше ехать отказался! – Женщина на мгновение замолчала.

– Лора, если бы я знал…

Она не дала ему договорить, сорвалась на крик:

– Если бы ты знал! Да ты и представить себе не можешь, как мне тяжело! Этот сраный город по самые крыши завален снегом! Я без машины! Через четыре часа съемки, а у меня еще куча дел! В общем, так, Легостаев, ты мне нужен. Я даже готова тебя простить, если ты поработаешь моим водителем.

– Я поработаю, Лора. Только успокойся.

– Успокоишься тут, – фыркнула невидимая Лора. – В этом дурдоме хрен успокоишься. Пить хочу…

Послышался раздраженный цокот каблуков, а через мгновение в кухню влетела ослепительная блондинка в норковой шубке до пят. У нее было красивое, до боли знакомое лицо. От удивления Лиза даже на время забыла о собственных горестях, потому что посреди Максовой кухни, покачиваясь на высоченных каблуках, стояла сама Лора Лайт, экс-модель, теледива, самая популярная ведущая самого популярного музыкального канала.

Теледива, похоже, тоже удивилась, окинула Лизу изумленно-вопросительным взглядом. Особо пристального внимания удостоился банный халат.

– Легостаев, что это?! – спросила она голосом, не предвещающим ничего хорошего. – Я спрашиваю, что это такое и что оно делает у тебя дома?

– Это Лиза, – в кухню торопливо вошел, почти вбежал Макс. – Лора, ты не о том думаешь, я сейчас все тебе объясню.

Лиза виновато улыбнулась Лоре Лайт и поплотнее запахнула халат. Кажется, она стала свидетельницей и виновницей семейной сцены.

– Я не о том думаю?! – взвизгнула теледива. – А о чем я должна думать, когда на твоей кухне расселась эта… шалава?! Вот, значит, с кем ты ночку коротал! – Презрительно поморщившись, она ткнула в Лизу наманикюренным пальчиком. – Я его, как последняя дура, дожидаюсь, а он тут резвится…

– Лора, – Макс попытался обнять ее за плечи.

– Отвали, урод! – Теледива махнула рукой, уселась напротив вконец растерявшейся Лизы, сказала: – Ну, рассказывай, голуба, сколько он тебе заплатил, понравилось тебе, не понравилось? Поделись впечатлениями…

– Она тебе ничего не скажет, – прервал монолог теледивы Легостаев.

– Это еще почему?

– Да потому, что она немая!

Теледива перевела недоверчивый взгляд с Макса на Лизу. Подумала секунду-другую, а потом простонала:

– Так ты, Легостаев, еще и извращенец! Нормальных баб тебе мало, тебе теперь убогих подавай!

– Лора, ну что ты говоришь?! Сама подумай, зачем она мне такая?

От этих обидных слов Лиза дернулась, попыталась встать из-за стола.

– Куда?! – Макс толкнул ее обратно на стул, сказал чуть спокойнее: – Так, Лора, пойдем в кабинет, я тебе кое-что расскажу, – он ласково, но настойчиво потянул теледиву из кухни.

Лиза осталась одна, неприязненно покосилась на захлопнувшуюся дверь, поежилась, как от холода. Эта Лора Лайт, эта разряженная кукла назвала ее убогой! Ладно, черт с ней! Ей, дуре, такое простительно, но Легостаев… Он тоже считает ее убогой? Лиза потерла пылающие уши, встала из-за стола, подошла к окну. На улице все было белым от снега. Вдоль расчищенной дороги громоздились сугробы по пояс. Стайка ребятишек лепила снежную крепость. Обычный выходной день, тихий, размеренный. Для всех, кроме нее, Лизы Тихомировой. Ей теперь спокойствие только снится. Она теперь бомж, по собственной глупости очутившийся в чужом городе. И единственный человек, с которым свела ее судьба, считает ее убогой…

Из-за прикрытой двери доносились приглушенные голоса: нервно-обличительный Лоры Лайт и успокаивающий Макса Легостаева. Потом наступила подозрительно долгая тишина.

Когда дверь наконец распахнулась, Лиза поняла – что-то изменилось. Лора Лайт больше не бросалась на нее коршуном, смотрела со смесью жалости и легкой брезгливости. Легостаев виновато улыбался, а его стильная льняная рубашка была застегнута не на те пуговицы…

– Ты правда немая? – спросила теледива.

Лиза отвернулась к окну.

– Макс, может, она еще и глухая? – послышалось за ее спиной.

– Лора, я же тебе уже все объяснил, – в голосе Легостаева слышались смущенные нотки.

– Ох, и удивляюсь я твоей доброте, Максим Валерьевич! С такой добротой впору приют для сирых и убогих открывать.

Лиза крепко зажмурилась, чтобы не заплакать. Все-таки странно устроен человек. Она лишилась всего: денег, документов, надежды, а расстраивается из-за нападок какой-то невоспитанной теледивы…

– Лиза, – голос Легостаева раздался над самым ее ухом, – мне нужно будет уехать. Вернусь только к вечеру. Ты же все равно никуда не уйдешь, пока твоя одежда не высохнет, так?

Она, не оборачиваясь, кивнула.

– Вот и хорошо. В таком случае чувствуй себя как дома. Захочешь есть, пошарь в холодильнике. Станет скучно, посмотри телевизор. Ты меня понимаешь?

Она снова кивнула.

– Легостаев, ну хватит уже! Пойдем, – капризно протянула Лора. – Я к стилисту опаздываю.

Ах, она к стилисту опаздывает! Лиза закусила губу. Бедная Лора Лайт! Как же она теперь будет жить? Стоп, не о том сейчас надо думать. Сейчас надо думать о том, как она сама собирается жить…