– У нас с Катей был роман, – выпаливает на одном дыхании и глаза прячет.

– Роман? – уточняю я.

– Да! Я помню, вы велели держаться в стороне, не особо контактировать, но это невозможно, когда живёшь дверь в дверь! Я помог ей как-то сумки до квартиры донести, разговорились, она на чай пригласила, и как-то завертелось, – спешно проговаривает и смотрит, словно меня в чём-то обвиняет.

– С объектом надо держать дистанцию, тебе ли об этом не знать? – рычу сквозь зубы и взглядом своей охране показываю, чтобы на месте стояли, а то двинулись уже в мою сторону.

– Ну оплошал, накажите, можете даже прикончить, только разрешите сначала её увидеть, – просит, и в глазах тоска и… боль?

– Ты привязался к ней? – прищуриваюсь я, внимательно смотря в его глаза.

– Я люблю её, как никого в своей жизни, – уверенно заявляет, чем меня сильно удивляет.

– Любовь – выдуманное чувство, – сухо говорю и отхожу от него на шаг. – Думаю, где её палата знаешь, – бросаю через плечо и ухожу.

Охрана следует за мной, на улице загружаемся в машины, и я велю им домой ехать. На сегодня достаточно, даже жрать не хочется, двойную порцию виски бы бахнуть и прилечь. Но едва я захожу в квартиру, как меня к полу пригвождает “сюрприз”. За обеденным столом в гостиной сидит Каролина, а на противоположной стороне девчонка с розовыми волосами.

– Привет, папочка, – раздаётся знакомый голос, и «гостья» поворачивается ко мне лицом.

– Какого чёрта ты здесь делаешь, Амина? – рявкаю на всю квартиру.

– И я рада тебя видеть, – хмыкает моя дочь и, откинувшись на спинку стула, кивает на Каролину. – С каких пор ты домой своих шлюх таскаешь? – спрашивает она, и я вижу, как бледнеет лицо Каролины.

Глава 6

Лина

Когда раздалось звяканье ключей, и открылась входная дверь, я подумала, что это Самойлов домой вернулся. Мысленно уже подготовилась встретиться с ним, выдержать это напряжение, которое не спадает с того дня, когда я увидела на полу Мишу без сознания. Жуткая картинка преследует меня повсюду, он приходит ко мне во снах и кричит, что это я его убила. Просыпаюсь несколько раз за ночь в холодном поту и в слезах.

Я его убила! Это моя вина!

Мне теперь страшно с кем-то даже просто здороваться, особенно после того, как узнала про Максима. В нашей гостинице его больше не видно, мне сказали, что его уволили, и я надеюсь, так и есть, и с ним всё в порядке. Ещё один труп моя совесть точно не выдержит, итак на грани срыва нахожусь.

Я уверена, даже малейших сомнений нет, что увольнение Максима дело рук Самойлова. Парень работал в этой гостинице несколько лет, отлично справлялся со своими обязанностями, начальство было им довольно, и тут ни с чего его уволили.

Разве это нормально? Ладно, я могу понять внезапное рвение защитить меня непонятно от чего, но зачем в мою личную жизнь лезть? Кто Самойлову право дал распоряжаться моей жизнью? Я даже понимаю, почему Марат так поступил с Мишей, но я боюсь представить, что будет, когда у меня молодой человек появится. Что Самойлов с ним сделает, и главное – зачем? Не могу понять этого мужчину и его поступки, и чем больше думаю, перебираю варианты, тем грустнее мне становится.

И вот мало было мне Самойлова, явилась ещё и какая-то девушка с розовыми волосами, которая, между прочим, зашла в квартиру с помощью своих ключей. Кто она, думаю, даже гадать не стоит, правда, не ожидала, что Самойлов путается с малолетками, ещё и с такой экстравагантной внешностью. Однако я ошиблась с выводами и, к моему удивлению, даже облегчённо выдохнула, когда поняла, кто она ему.

И почему, Лина? Тебе какое дело до того, с кем спит Самойлов?

– Какого чёрта ты здесь делаешь, Амина? – рявкает на всю квартиру Марат.

Имя у неё интересное, собственно, и Самойлов у нас Давыдович, наверное, у них есть кавказские корни. Мы с девушкой не успели даже поговорить. Я пила чай за обеденным столом и просматривала ленту в соцсети, когда она вошла. А особа с розовыми волосами, в короткой шубе зелёного цвета, расклёшенной юбке в клетку и тонкими колготками в сетку прошла к столу и присела напротив меня, а тут и Марат зашёл.

– И я рада тебя видеть, – хмыкает Амина и, откинувшись на спинку стула, кивает в мою сторону. – С каких пор ты домой своих шлюх таскаешь? – спрашивает она, а у меня кровь с лица схлынула от таких слов.

Какого-то чёрта я именно так себя и чувствую иногда, но не ожидала, что на меня повесят ярлык, как и не ожидала, что у Самойлова есть дети. За время, проведённое с ним, он не создал впечатление семьянина, скорее, одинокого волка, который никого к себе не подпускает.

А с чего ты решила, что она, и правда, его дочь? Мало ли почему она его папочкой называет, может, ему так нравится, – шепчет голос в голове, но нет, сходство на лицо. Она очень похожа на Марата, тут слепой только не заметит. Да и характер, судя по всему, девочка унаследовала от отца.

– За словами следи, – предупредительно обращается к ней Самойлов и, сняв пальто, бросает на тумбу и направляется к нам. – Откуда ты здесь взялась? – спрашивает и, отодвинув стул, садится рядом с ней.

– С самолёта, папочка, – улыбается притворно.

– В разгар учебного года, – кивает Самойлов. – Тебя опять отчислили? – совершенно спокойно задаёт вопрос, и я замечаю, что он старается быть сдержанным с ней.

– Нет, я всё автоматом сдала и приехала к любимому папочке в гости, – а вот девочка кажется неискренней.

– Деньги закончились? – усмехается Самойлов.

– И это тоже, – вздыхает Амина.

– Тебе регулярно перечисляют, и сумма немаленькая, – всё так же спокойно проговаривает Марат.

– Ну… – девушка опускает голову, явно что-то скрывая, но, кажется, Самойлов этого не понимает.

– Машину разбила? Штраф влепили? Взятки дала? Говори, – подаётся вперёд и внимательно смотрит в глаза девчонки, явно собираясь что-то там прочитать.

– Не угадал, папочка, – улыбается и снова глаза прячет.

Может, потому что тоже девушка, но я вижу влюблённые глаза. И когда она губы поджимает, словно что-то вспоминает, лицо у неё сияет. Только Марат ничего не видит и не понимает.

– Мать твоя где? – меняет тему Самойлов и достаёт свой телефон из кармана.

– Не знаю, – пожимает плечами Амина и переводит взгляд на меня. – А ты что здесь сидишь, уши греешь? – я чуть воздухом не давлюсь.