– Теперь я должна тебя покинуть. У меня есть и другие вещи, которые могут тебе приглянуться. Поверь мне, и ты добьешься процветания. До свидания. Всего тебе доброго.

Меня ослепила еще одна вспышка. Когда я снова смог глядеть, комната была темной и пустой, а до меня донесся запах озона.

Я посмотрел на дискету. Если можно было верить Белой Даме, то в моих руках была Карта Космострады.

НАСТОЯЩАЯ.

– Вот, черт меня побери, – сказал я.

Сон и видение преследовали меня, по меньшей мере, час, пока я бродил по Изумрудному городу. Я прошел не так много, потому что вокруг лежало множество интересных вещей, и я провел немало времени, разглядывая их. Что они из себя представляли, мне трудно было сказать. Какое-то инопланетное волшебство.

– Джейк! Где ты был, черт тебя побери? – Сьюзен обняла меня, когда я вошел в комнаты.

– Карл, – сказал я, – мне очень жаль, что я накинулся на тебя за то, что ты потерялся.

– Правда, это легче легкого?

– Еще бы. Вы, ребята, в порядке?

– У нас все просто замечательно, – сказал Шон. – Хотя «мне сон диковинный приснился».

– Тебе тоже снились сны, Джейк? – спросила Дарла.

– Угу.

– Доброе утро.

Мы все повернулись, чтобы поздороваться с Примом.

– Надеюсь, вы хорошо отдохнули, – сказал он весело.

Мы все кивнули.

– Тогда позавтракаем?

– Я проголодалась до смерти, – сказала Сьюзен.

– Отлично. Мой слуга придет и проведет вас в обеденный зал, где я очень скоро к вам присоединюсь. Пока.

Он поклонился и вышел из комнаты.

Мы все уселись и стали ждать.

– Он всегда вежлив и словно бы все время на приеме у короля – такой весь официальный, – отозвалась о нем Лори.

– Ну да, словно туза припрятал в рукаве, – издевательски отозвался Карл.

– Карл! – с возмущением сказала Лори.

– Извини.

– Интересно, какой это у него слуга, – вслух размышлял Лайем. – Может, он зовет Прима «Ваше Лордство» или еще как-нибудь по-чудному.

– Мне показалось, что он имел в виду еще один из этих светящихся шариков, – сказал Роланд.

– Похоже, что он имел в виду настоящего слугу, – сказала Сьюзен. – Разве он раньше не говорил, что у него есть слуга, живой слуга?

– По-моему, говорил, – сказал Джон, – но мне очень интересно, что именно в такой ситуации могут значить слова «настоящий» или «живой».

– Я все думаю про сон, – сказал Юрий.

– Что вам снилось, ребята? – спросил я.

Зоя ответила:

– Мы все обсуждаем это с тех самых пор, как проснулись.

– Я видела такие… существа, – сказала Сьюзен. – Те, которые все время спорили.

– У кого-нибудь есть мнение, о чем эти существа говорили? – спросил я.

– Это было просто всепоглощающе, – сказала Сьюзен, глубоко вздохнув. – Не могу поверить, что я была избрана для того, чтобы быть свидетелем того, что должно произойти через несколько миллиардов лет в будущем, что я оказалась частью процесса, который развертывается в космических масштабах – в буквальном смысле. Может быть, для меня это слишком много. Прим прав – это пугает.

– Мне кажется, у меня есть смутное представление о том проекте, который они рассматривали, – сказал Юрий. – Групповой разум того или иного вида. Союз сознательных существ, которые как целое – больше, чем просто сумма его составляющих. Видимо, это и была Кульминация или, по крайней мере, самое ее начало.

– По словам Прима, Кульминация – уже реальность, – сказал Шон.

– Очевидно, так оно и есть.

– Или он так говорит, – вставил я.

– Ты сомневаешься в его словах, Джейк? – спросил Джон, не то чтобы не веря своим ушам, а так, словно и у него были свои сомнения на этот счет.

– У меня есть основания верить…

Мысль о том, чтобы сказать им про Белую Даму, мелькнула у меня. Но нет. Прим мог вполне спокойно подслушивать каждое наше слово. Вероятно, так оно и было.

– Мне кажется, – продолжал я, – что не следует принимать все, что нам говорит Прим, абсолютно как стопроцентную истину. Это касается и тех сведений, которые приходят к нам как видения или сны. Естественно, у нас не так много возможностей проверить то, что он говорит. Но хорошая доза скепсиса еще никому не помешала.

– Джейк прав, – сказал Юрий, – нам всем надо иметь это в виду. Я, естественно, далек от того, чтобы принять все это на веру.

– Ну что же, думаю, что я прирожденно легковерное существо, – сказала Сьюзен, – я хочу сказать, что сон был таким реальным. У него не было тех сюрреалистических особенностей, которыми отличаются прочие сны. Не хочу сказать, что я совершенно убеждена, но… – она нахмурилась и почесала голову. – Единственное, чего я не могу взять в толк – это то, какая роль отведена во всем этом нам.

– Прим хочет, чтобы мы присоединились к групповому сознанию, – сказал Роланд.

– У меня совершенно неколебимое чувство, что Прим соотносится с нами примерно так же, как мы с моллюском. Или с амебой, что более вероятно, – сказал Юрий.

– Но почему? Я хочу сказать – почему именно мы? Почему кому-то понадобился мой маленький не вполне разумный мозг?

– Не могу себе представить, – сухо ответил Роланд.

Сьюзен швырнула в него подушкой.

– Или твои мозги, скотина ты бессовестная.

– Да и вообще все наши мозги, если уж на то пошло, – сказал Юрий.

– Тогда он наверняка что-то от нас скрывает, – сказал я.

– Может быть, он не бог, не наш Господь Бог, но он наверняка какое-то божество, если смотреть с практической точки зрения. А это его Олимп.

– Может быть и так. Но там, где есть один бог, могут быть и остальные боги.

– Ты хочешь сказать, что Прим не один?

– Ну, существование группового разума по определению подразумевает, что должны существовать и остальные.

– Ты думаешь, что Прим не является частью группового сознания? – спросила Сьюзен.

– Не знаю, – ответил я, – но посмотрим, есть ли тут смысл. Прим что-то вроде терминала у компьютера. Групповое сознание действует через Прима. Может быть, где-нибудь здесь есть суперкомпьютер, где крутятся все эти групповые разумы. А Прим просто устройство ввода-вывода. Он и сам примерно так же выражался. Когда мы разговариваем с ним, мы разговариваем с Кульминацией.