— О, а это особый товар! — источая пафос, объявил рыжий. — На первый взгляд, выглядит совсем как человек. Но на деле — опасное кровожадное чудовище, наводящее ужас на добропорядочных граждан всех северных анклавов. Оно поймано прямо здесь, в замке, и по приговору коменданта будет казнено завтра в полдень. Однако приговор может быть заменен, если найдется тот, кто обеспечит этой твари более яркую смерть — на арене!

Толпа разразилась было нестройными криками, но потом притихла в ожидании — помощники как раз потащили пленника чуть ближе к краю помоста. Я расслышал, как Катон сказал своему спутнику:

— Узнаю старину Руфуса. Умудряется заработать даже на преступниках.

— Да он даже пыль в пустошах сможет продать, если захочет, — со смехом отозвался тот.

Тем временем с головы пленника сорвали мешок, и аукционист под рёв толпы объявил:

— Встречайте — великая и ужасная Потрошительница!

То, что это именно Хестия, я понял ещё во время объявления. Из одежды ей оставили лишь какие-то грубые лохмотья, сшитые будто бы из старых мешков из-под картошки. Но в фигуре и поведении угадывалось что-то знакомое.

Амбалы-помощники заломили разбойнице руки, почти приподнимая её над помостом. Та смотрела на толпу исподлобья, сквозь пелену неровно остриженных волос, падающих на лицо. Глаза её, казалось, горели изнутри от бессильной злости.

Да уж… Аксис тесен.

Толпа снова загудела, я расслышал несколько выкриков о том, чтобы вздёрнуть преступницу на месте немедленно. А вот желающих воспользоваться предложением аукциониста пока не нашлось.

Я не удержался и взглянул на мир вторым зрением, частично нырнув на изнанку так, что моё физическое тело оставалось на месте, а взору открылся смежный слой.

В отличие от самой Хестии, повисшей на руках палачей с заломленными назад локтями, её жутковатая призрачная спутница бесновалась, рыская из стороны и в сторону. Страшная чёрная пасть растягивалась в беззвучном крике, окровавленные по локоть когтистые лапы сжимались в тщетных попытках ухватить кого-то. При этом призрак не отлетал от дочери дальше пары шагов, будто привязанный к ней невидимыми путами.

В этих дерганых беспорядочных движениях баньши было столько надрывного, клокочущего отчаяния, что я проникся к ней некоторым сочувствием, которое пересилило даже инстинктивный страх перед потусторонним существом.

Растрепанная, размытая фигура вдруг замерла, руки её плетьми повисли вдоль туловища. Чуть повернув голову, баньши воззрилась бездонными провалами глаз в мою сторону. Это было так неожиданно, что по спине невольно пробежал холодок. Но ещё больше меня удивило то, что произошло дальше. Призрак выпростал руки вперёд, но не угрожающе, а ладонями вверх, в жалобном умоляющем жесте. Он будто бы тянулся к чему-то, чего и не надеялся коснуться.

— Хм… Занятно, занятно… — раздалось у меня над самым плечом.

Я дернулся, сбрасывая морок, и едва сдержался от того, чтобы выругаться в голос.

Энки, неизвестно когда успевший подобраться ко мне вплотную, смотрел на помост, как завороженный. Лицо его исказилось от какого-то странного азарта, схожего с возбуждением.

— Ты её видишь? — спросил я.

Демон удивлённо покосился на меня.

— И ты тоже? Впрочем, ты же какой-никакой, но Ныряльщик… Да, конечно, я вижу её. А она — меня.

— Я вижу, она тебя не на шутку заинтересовала?

— Потом расскажу. Давай лучше понаблюдаем.

Рыжеволосый тем временем назначил стартовую цену в сто таланов. Но это не особо помогло — он до сих пор не получил даже первой заявки.

— Ну же! Неужели среди нас нет ни одного ланисты? Потрошительница может стать отличным вложением. Она свирепа в бою, как пустынная кошка!

— Ага, и возни с ней столько же! — насмешливо выкрикнул кто-то из богатеев.

— Все затраты окупятся! Тем более что сейчас есть шанс урвать этот лот по смехотворно низкой цене. О, кажется, я вижу прославленного Айвра Волкобоя! Не заинтересовало ли вас мое предложение, доминус?

Я насторожился, вытягивая шею и пытаясь поверх голов в толпе разглядеть, к кому он обращается. Самого Волкобоя увидеть не удалось, но я засек бронированный фургон, медленно движущийся чуть в стороне от лобного места. Похоже, тот самый «гроб на колёсах», о котором рассказывал Шаль. И ехал он, судя по траектории, в сторону самой большой башни замка, располагающейся у дальней от меня стены.

Фургон даже не замедлил движения, а аукционист, с трудом сдерживая разочарование, проговорил:

— Ну, что ж, если желающих нет — то преступница снова возвращается в камеру! Предложение о выкупе действует до завтрашнего утра!

Хестию оттащили назад, снова натянув ей на голову мешок. Я уже потихоньку пробирался сквозь толпу в сторону удаляющегося фургона Волкобоя, стараясь не упустить его из виду. Энки следовал за мной.

Мы прошли буквально за спинами телохранителей Катона, и я успел расслышать их перепалку с молодым спутником.

— Но это же не простая воровка. Это Потрошительница! Про неё молва ходит по всем анклавам!

— И что с того? Я слышал, её даже после суда в Хамунде умудрились выкупить. А тут — Крысиный замок. Законы здесь почти не действуют.

— Надеюсь, её всё же казнят завтра. Когда-то же она должна получить по заслугам!

— Если это вообще она. Руфус мог и соврать, чтобы набить цену.

Мы с Энки выбрались из плотного кольца людей, окружавших помост, и двинулись вслед за фургоном Волкобоя. Близко, впрочем, не подходили, держались метрах в двадцати. Шаль не преувеличивал — охраны рядом с повозкой было столько, что никто физически не смог бы подойти к ней вплотную. Десятка три вооруженных до зубов бойцов прикрывали её со всех сторон, бесцеремонно разгоняя зевак.

Причём, похоже, едва ли треть из них была людьми работорговца. Остальные — явно солдаты Великого Дома Гракх. По крайней мере, если судить по экипировке.

Волкобой работает на гракхов? Или конкретно этот груз связан с их Домом?

Мы остановились, укрывшись за боковой стенкой одной из бесчисленных торговых палаток, разбитых прямо на брусчатке внутреннего двора. Отсюда всё еще можно было видеть фургон, уже подкативший к главной башне. Его хозяин о чём-то переговаривался со стражниками.

— Так что по поводу призрака? — спросил я Энки. — Что это вообще за тварь?

— А сам как думаешь?

— Есть у меня одна версия. Эта разбойница мне знакома. И она рассказывала жуткую историю о том, что в детстве её мать насиловали и убили у неё на глазах. Скорее всего, этот призрак — дух матери, которая теперь оберегает её. А заодно и вселяет ей ненависть к людям.

— Для того, чтобы возненавидеть себе подобных, необязательно иметь за спиной злого духа, — пожал плечами демон. — Но в остальном похоже на правду. Это действительно неупокоенная душа, застрявшая на изнанке и привязанная к душе живой.