Время в Академии шло быстро, и незаметно пролетели пять дней. Новобранцы собирались на тренировочном поле перед началом послеобеденной тренировки. Первые дни кадеты с деревянными мечами и щитами отрабатывали основные построения. Сегодня было последнее занятие, посвященное первому перестроению, поэтому им выдали настоящие клинки и железные щиты. Восьмая команда, как и все, получила новую экипировку.

– Ты готов? – повернувшись, спросил стоявший в последнем ряду Чахён у кадета под номером двадцать три. Парень огляделся и осторожно кивнул.

– Начинаем тренировку! Держите дистанцию с передним рядом, чтобы свободно использовать меч. В стойку стано-вись! – скомандовал мастер восьмой команды, подняв над головой красный флаг. Как только полотно взмыло в воздух, кадеты одновременно начали двигаться, перестраиваясь.

Вдруг в заднем ряду раздался пронзительный крик. Еще до того, как команда выполнила построение, произошел инцидент.

– В чем дело? – Пхён спешно подбежал туда, откуда кричали, и увидел, что из спины скорчившегося от боли Двадцать Третьего торчит меч.

– Остолопы! Я же сказал держать дистанцию! Отойди! – гневно крикнул мастер, отодвигая владельца меча – Чахёна – от раненого.

Пхён решил, что если вынуть клинок из тела сейчас, то раненый истечет кровью, поэтому не трогал меч. Он подхватил кадета на спину и побежал к главному зданию. Мугым, провожая взглядом мастера, расплылся в довольной улыбке.

Пэк Чхонмён сладко дремал за столом, подперев подбородок рукой. Когда дверь в лазарет с грохотом распахнулась, он испуганно встрепенулся от резкого пробуждения.

– Что случилось? – спросил доктор у Пхёна, который занес в больничную палату новобранца с клинком в спине. Лицо врача просияло: он порядком заскучал без новых пациентов и обрадовался возможности полечить кого-то кроме Ёуна. Пытаясь скрыть воодушевление, Чхонмён повторил вопрос:

– Так что произошло?

– Во время занятия с настоящим оружием этот кадет был ранен. Я переживал, что будет сильно течь кровь, поэтому меч не вынул, сразу понес его к вам, – прерывающимся от быстрого бега голосом ответил мастер.

– Как же так! Быстрее, кладите его сюда, – указал на свободную койку врач, разглядывая клинок в спине пострадавшего. Пока Пхён аккуратно укладывал парня, Чхонмён подготовил бинты, дезинфицирующее средство и иголку с ниткой.

– С ним все будет хорошо?

– Вы правильно сделали, что не вынули меч. Помогите, зажмите вот здесь.

Отдав указание, Чхонмён разорвал рубашку кадета, снял ее и осторожно вынул клинок. Из раны хлынула кровь. Профессионально, как и ожидалось от ученика Демонического Лекаря, врач обработал рану, остановил кровотечение и осмотрел повреждения.

– Все плохо?

– К счастью, важные кровеносные сосуды и мышцы не задеты. Ему повезло.

Серьезные травмы связок, мышц или сосудов в спине были приговором для воина. Услышав хорошую новость, Пхён выдохнул и с облегчением сел на стул возле койки.

– Вы очень переживаете. Это и понятно, они же ваши ученики.

– Я несу полную ответственность за каждого.

Это было правдой: мастера отвечали за ребят на этапе подготовки ко второму экзамену. Из группы Лима уже двое лежали в лазарете, и ему было не избежать написания объяснительной.

– Нужно зашить рану, поэтому он проведет некоторое время тут.

– Он будет в лазарете? Ох… – расстроенно вздохнул мастер. Чхонмён попытался утешить его, сказав, что кадет полежит на больничной койке всего три дня, потому что рана не очень серьезна. Пхён переживал, что уже второй его ученик проведет неделю или даже две в лазарете, как и Ёун, так что врач действительно подбодрил его. На поле все еще продолжалось занятие, поэтому мастер оставил парня на попечение лекаря и спешно ушел к своей группе новобранцев.

События приняли интересный оборот вечером, минут через пятнадцать после того, как Чхонмён ушел из лазарета. В темной палате кто-то зашуршал, поднимаясь с кровати. Это был Двадцать Третий, крепко уснувший сразу после того, как зашили рану. Он словно только и ждал, когда врач покинет лазарет.

Встав с койки, кадет приоткрыл входную дверь и удостоверился, что в коридоре никого нет. Затем он подошел к полке с инструментами и взял хирургический нож. Нервно вздохнув, он напряженно посмотрел на занавеску, за которой находились койка. Сжимая скальпель в руке, парень медленно пошел в сторону кровати у окна.

С тихим шорохом он отодвинул штору и посмотрел на лежащего. Это был Ёун, поступивший в лазарет пять дней назад. Судя по плотно закрытым глазам, он крепко спал. Двадцать Третий пробормотал:

– Я это делаю, чтобы остальные жили спокойно. Не сердись на меня.

Дыхание кадета сбилось от сильного напряжения. Он потянулся ножом к принцу, намереваясь перерезать сухожилия голеностопа. Таков был план: для начала повредить Ёуну связки, чтобы он не мог нормально ходить.

Когда лезвие почти коснулось ноги юноши, Нано заговорила:

[Зафиксировано постороннее движение в области стопы хозяина. Для защиты тела включен охранный режим].

В палате раздался громкий электрический треск.

– Что это?! А-а-а!!! – заорал Двадцать Третий, получив мощный удар током в тот момент, когда прикоснулся ножом к Седьмому. Все тело свело в судороге, а волосы мгновенно выпали под воздействием электричества. Без сознания он рухнул на пол.

Ёун холодно посмотрел на нападавшего: лысого, скрючившегося на полу.

– Все как я и ожидал.

Глава 7. Он всех обманывал

Часть 1

Было около десяти вечера.

Сдавленный хрип прозвучал в лазарете на втором этаже главного здания Академии. Двадцать Третий приходил в себя после внезапной и сокрушительной атаки из ниоткуда, которая лишила его сознания. Все тело болело, судороги всё еще не прошли. Последнее, что помнил парень, – как поднес нож к стопе Ёуна, а затем последовал странный удар непонятной природы. Пытаясь понять, что лишило его сознания, парень испуганно огляделся. Кадет находился в лазарете, все выглядело как прежде. На мгновение новобранец даже подумал, что ему почудилось. Перед тем как действовать, он точно убедился, что врач ушел. И тут он почувствовал нечто странное, что заставило его заволноваться.

У Двадцать Третьего были не очень длинные волосы, примерно до плеч. Обычно он чувствовал их на шее, когда поворачивал голову. Сейчас он озирался по сторонам, но привычного ощущения от касания волос не было.

– Нет… Этого не может быть… – пробормотал кадет. Поверить в то, что волос нет, он не мог, но тело продолжало посылать сигналы об их отсутствии. В панике парень попытался встать на ноги, страстно желая найти опровержение. Однако подняться не вышло – сильное давление заставило снова распластаться на койке.

Хоть мышцы были не задеты, но шов на ране все равно саднил. Двадцать Третий, корчась от боли, попытался в темноте осмотреть себя. Он увидел, что на его запястьях и стопах веревки. Кадет был крепко связан и не мог пошевелиться.

– Кто меня связал?

– Я.

Пока парень дрыгался, пытаясь ослабить путы, кто-то отодвинул занавеску и подошел к койке. Это был Ёун, который, как показалось Двадцать Третьему ранее, крепко спал. От изумления глаза кадета округлились, он, заикаясь, спросил:

– Т-ты? Как?

– Что «как»? Связал, пока ты был в отключке, и положил на кровать.

– Отключке?.. – парень и правда помнил, как потерял сознание. Оказалось, что Ёун может свободно ходить и взять человека в плен, но был момент, который волновал кадета сильнее. Кое-что пропало, и это не отпускало его мысли.

– Мои волосы…

– Ну да. Ты теперь лысый.

Двадцать Третий взглянул на довольную улыбку Ёуна и зашелся в приступе отчаяния, дрыгаясь на койке:

– Нет!!! Только не это! Я лысый?! Лысый!

– Замолкни!

Кадет вопил, страстно желая покинуть лазарет, но кулак Ёуна снова лишил его сознания.

– Какой шумный. Нужен кляп, – пробормотал принц, глядя на отрубившегося новобранца.

На этот раз кадет пришел в себя достаточно быстро. Вспомнив, что произошло, он попытался опять закричать, но быстро понял, что рот заткнут. Пока он мычал, Ёун подошел и сел на стул возле койки. Двадцать Третий кое-как успокоился. Будучи связанным по рукам и ногам, да еще и с кляпом, он осознал всю серьезность ситуации.

– М-м-м!

– Что ты там пытаешься сказать, с заткнутым ртом-то?

От металлических ноток в тоне принца Двадцать Третий испугался. В первый день Ёун так растерянно стоял на поле, что казался простачком, но сейчас стало понятно, как сильно кадет ошибся.

«Неужели он всегда был таким?» – подумал новобранец, повернув голову набок и взглянув на Ёуна. Безучастное выражение лица принца окончательно дало понять, в какой трудной ситуации оказался его пленник. Двадцать Третий перестал крутиться и стонать. Ёун, удовлетворенный поведением пленника, сказал:

– Ты же понимаешь… Думаешь, как я сумел выжить?

Конечно, кадет не мог ответить, но принца это не беспокоило. Он продолжал говорить:

– Сколько раз такие червяки, как ты, пытались меня