— Хочешь компенсировать пропасть в знаниях за счёт записей Ласта? — озвучил очевидное маг.

Герцог Кернский кивнул. Сказал после паузы:

— Так будет правильней. Меньше поводов чувствовать себя идиотом.

Позиция была не слишком разумной, но оспаривать её ни Вернон, ни я не взялись. Да, всё закономерно, ситуация не очень приятна, и Дантос в своём праве.

— К тому же это их любопытство… — герцог хмыкнул и покосился на меня, непрозрачно намекая, о каком именно любопытстве речь, — надоело до колик. А учитывая, что управлять своей магией я пока не очень-то могу… В общем, «уважаемому посольству» действительно лучше отдохнуть.

Блондинчик не шутил, и я невольно закатила глаза. Ох уж мне эта ревность! Ох уж мне эти страсти! Нет, приятно, конечно, но нужно и меру знать!

— Кто бы говорил, — бессовестно подслушав мысли, выдал Дантос.

Я сперва нахмурилась, а через миг немножечко, самую малость, смутилась. Просто собственные приступы ревности вспомнились, включая попытку сделать искусственное дыхание Катарине. Но…

— В моём случае это было обоснованно, — сообщила я.

— Да неужели?

От их светлости повеяло настоящим, очень искренним весельем, ну а я… Я вдруг очень чётко поняла — оснований беситься действительно не было. Дантос не из тех, кто с лёгкостью клюёт на красивые глаза и глубокие декольте. Да и женское кокетство ему по большому счёту безразлично. А главное: он влюблён! Влюблён в меня! И эта любовь значит для него очень-очень много.

А самое занятное — я всегда, с первого момента сознавала, что он любит и никогда не предаст. Тем не менее не ревновать не могла. Это было выше моих сил!

— Ну вот и я не могу, — сказал Дантос.

Несмотря на охватившее меня меланхоличное благодушие, захотелось зарычать. Вот обязательно все мои мысли читать? Неужели нельзя читать как-то… выборочно? Только то, что я готова показать и озвучить?

Герцог Кернский, безусловно, и эту мысль уловил и тут же притворился, будто никакой телепатией вообще не обладает. А прежде чем я успела уличить в лукавстве, поклонился и прямо-таки промурлыкал:

— Леди Астрид, вы позволите пригласить вас на танец?

Я, разумеется, позволила. Смело вложила руку в герцогскую ладонь и, сопровождаемая самым бессовестным мужчиной на свете, проследовала в зал, где по-прежнему играл оркестр и кружились пары.

А наш замечательный Вернон остался брошенкой… Но маг не расстроился. На его лице было написано: танцуйте на здоровье! И вообще, делайте что хотите, только не ругайтесь.

Ругаться никто и не собирался, но, когда вышли на паркет, я не удержалась и сказала:

— Любимый, твоя просьба отложить следующую встречу с эльфами… то, как ты это сделал… Знаешь, это была ужасная наглость.

— И что? — отозвался Дан с улыбкой.

Мне, в отличие от кое-кого, смеяться не хотелось. Поэтому ответила предельно серьёзно:

— То, что эта наглость может плохо аукнуться. Я бы на месте Ронала разозлилась и даже обиделась. И я бесконечно удивлена тем, что император отреагировал столь спокойно.

— А на что тут обижаться? — улыбка Дантоса стала ещё шире, и мне вновь захотелось зарычать. Но ровно до следующих слов: — Да, это было не слишком любезно, но я дал Роналу возможность принимать эльфийское посольство на несколько дней дольше. Теперь у него есть шанс произвести хорошее впечатление, улучшить дипломатические отношения с «высоким» народом, вогнать в зависть соседей, а может быть, даже договориться с эльфами о чём-то важном. О чём-то, что принесёт пользу нашей империи.

Я застыла. Музыка уже играла, танец начался, а я стояла столбом и ошарашенно смотрела на Дантоса.

— Малышка, что не так? — попытался вывести из ступора он, и я отрицательно качнула головой.

— Нет. Ничего. Просто временами ты ведёшь себя настолько искренне, что я напрочь забываю о том, кто ты такой.

— А кто я такой? — спросил блондинчик осторожно.

— Светлость, — буркнула я. — Коварная и продуманная.

Напрягшийся было Дан расслабился и тихо рассмеялся, я же притворно шмыгнула носом и легонько наступила ему на ногу, намекая — все танцуют, а мы нет!

Герцог Кернский эту оплошность тут же исправил — шагнул вперёд, вынуждая сделать ответный шаг и влиться в череду бальных па. Но весь оставшийся танец я мысленно бурчала под нос: коварная, продуманная светлость! Нет, ну ведь действительно коварная!

Но на этом наши приключения во дворце не закончились…

Получасом позже, когда мы с Дантосом стояли в сторонке, наблюдали за танцующими и утоляли жажду игристым вином, к нам подошел седоватый грузный мужчина в дорогом камзоле.

Герцог Кернский тут же просиял, отвесил учтивый поклон и сказал:

— Алексис! Очень рад встрече.

Вельможа улыбнулся в ответ и стрельнул глазами в меня.

— Прошу прощения, — продолжая улыбаться, сказал Дантос. — Алексис, позвольте представить вам мою невесту, леди Астрид. — И уже мне: — Астрид, это Алексис, виконт Таринский. Мой давний приятель и компаньон по охоте.

Желания запечатлеть на моей руке поцелуй виконт Таринский не выразил, чему я, мягко говоря, порадовалась. Чувствуя пусть небольшое, но всё-таки облегчение по этому поводу, присела в реверансе, а когда выпрямилась, услышала:

— Бесконечно рад знакомству, леди Астрид. Вы обворожительны.

В следующий миг виконт вновь повернулся к Дану и, приняв самый доброжелательный вид, всю мою радость убил:

— Ваша светлость, позвольте пригласить вашу леди на танец.

Нет! — безмолвно выпалила я.

Мысль была настолько сильной и яркой, что Дан со своей фрагментарной телепатией не только расслышал, но едва не вздрогнул. Тут же посмотрел на меня, а я…

Не разрешай! — подумала с нажимом, а внешне — улыбнулась и ресницами хлопнула.

И лишний раз убедилась: светлость моя не только коварна и продуманна, но и очень сообразительна. Пусть я не сказала, но Дантос прекрасно понял, что перед нами не кто иной, как одарённый метаморф.

От блондинчика сразу повеяло раздражением, но голос и манеры этих чувств не выдали.

— Простите, Алексис, но не позволю. Это наш первый совместный выход в свет, и я не готов делить Астрид даже с друзьями.

— Дантос… — одарённый точно хотел настоять, но герцог Кернский договорить не позволил.

Теперь, во второй раз, Дан был не так вежлив.

— Алексис, катитесь к бесам, — озаряя мир прежней великолепной улыбкой, сказал он.

Аристократ застыл, но лишь на мгновение. Он поджал губы, бросил взгляд сперва на меня, потом на Дана и тоже догадался. Понял, что я каким-то образом успела о его истинной личности сообщить.