острым концом в землю. Ее оболочка была твердой и гладкой, без единой трещинки. Казалось, будто она отлита из цельного куска металла. Но металл был весь в полосках – белых, черных, желтых, зеленых и синих. Причем полоски эти не были нарисованы, а казались неотъемлемой частью металла.

Массивная и внушительная, башня производила впечатление недавно построенной. Однако она уже дала крен, как будто твердый гранит под ней просел под миллиардами давящих на него тонн. В конце концов, лет этак через миллион башня наверняка рухнет. Она стояла там около миллиарда лет, задолго до того, как люди трансформировались из обезьян или даже из пожирателей насекомых размером с землеройку. Возможно, ее возвели еще до того, как живые формы вылезли из первобытных морей, из теплой и питательной, как моча диабетика, воды.

Саймон кое-что знал о башнях вроде этой, поэтому был крайне рад, увидев эту громадину. Межзвездные путешественники, побывавшие в далеких галактиках, сообщали о том, что видели подобные башни на каждой из обитаемых планет их звездных систем. Однако на планетах земной галактики таких башен не было. Никто не знал почему, хотя многих это возмущало.

Решив для начала исследовать башню, Саймон направил к ней корабль. «Хуанхэ» сел на плоском участке между двумя полукружиями сердечка, и Саймон и его два путника вышли на прогулку. Увы, та продолжалась недолго. Равнина кишела тысячами галдящих яйцекладущих птиц в черно-белую клетку и была покрыта слоем гуано толщиной около десяти футов. Саймон с трудом пробирался среди птичьего хаоса, то и дело увертываясь от злобных клювов самок, к яйцам которых он порой подходил слишком близко. Саймон внимательным взглядом изучил оба полукружия, что возвышались над ним, словно горы, и не заметил на них ни окон, ни дверей. Они были столь же бесшовными, как и время, столь же непроницаемыми, как вчерашний день.

Впрочем, Саймон не ожидал найти там какие-либо входы. Из шести миллионов башен, замеченных на данный момент земными туристами, все были подобны этой. Обитатели разных планет испробовали все, от сверл с алмазными наконечниками и лазерных лучей до водородных бомб, но не смогли оставить на загадочном металле даже царапины. Внутри сооружения эти были полыми. Если ударить по ним молотком, они гулко гудели, подобно гонгу. На одной из планет даже имелся симфонический оркестр, который играл только на одном инструменте – башне. Музыканты стояли на помостах разной высоты и били по ней молотками. Размер и расположение пустот внутри нее определяли тон извлекаемых нот. Дирижер стоял на помосте высотой в милю на расстоянии полумили от башни и вместо дирижерской палочки размахивал двумя флагами.

Кульминацией музыкальной истории этой планеты стал момент, когда дирижер, Рубоклиншеп, свалился с помоста. Оркестр, пытаясь следовать за безумными взмахами флагов во время его падения, воспроизвел шесть тактов самой изысканной музыки, которая когда-либо создавалась, хотя некоторые критики довольно пренебрежительно отозвались о трех последних нотах. В искусстве, как и в науке, лучшие результаты порой бывают игрой случая.

Вернувшись на корабль, Саймон столкнулся с непредвиденной ситуацией. Поскольку плоский участок имел крен, корабль соскользнул в самую низкую его точку, где слой гуано образовал ровную горизонтальную поверхность. «Хуанхэ» вряд ли перевернется, успокоил себя Саймон. Увы, он совершенно забыл о его огромном весе. Корабль погрузился в мягкое гуано, так что теперь люки этого борта скрывал слой птичьего дерьма толщиной в двадцать футов, а люки другого борта находились слишком высоко, чтобы до них можно было дотянуться. Саймону ничего не оставалось, кроме как разгрести пахучий слой голыми руками. Анубис не стал помогать ему, так как не зарывал там запас костей. Саймон опустился на четвереньки и принялся копать. Два часа спустя, грязный, потный и исполненный возмущения, он подобрался к борту и свалился в люк. Потребовалось еще полчаса, чтобы очистить вход, и еще полчаса, чтобы привести в порядок себя и пса с совой.

Впрочем, обычное благодушие скоро снова вернулось к нему. Саймон сказал себе, что глупо сердиться из-за такой мелочи. В конце концов, мужчина должен всегда быть готов вымарать руки в грязи, когда берется раскапывать фундаментальные проблемы.

Примеч. 1. Буджум Траута имеет поразительное сходство с «черной дырой», как ее представляют себе современные астрономы. Траут интуитивно предвосхитил эту концепцию за пять лет до того, как она впервые была изложена в научных журналах. (Примеч. ред.).

6. Шалтун, планета с равным временем

Саймон приказал корабельному компьютеру посадить «Хуанхэ» на обширное поле рядом с самым большим зданием города. Поскольку этот город был самым многолюдным на всей планете, ему было суждено стать столицей самого важного государства. Само здание было шестиэтажным, построенным из белого камня с фиолетовыми и красными прожилками. С высоты оно напоминало трилистник с длинным стеблем. Его окна были треугольными, а двери – овальными.

Крыши здания раскинулись в форме хлебного каравая, а по периметру здания располагалось множество крылец с двумя рядами колонн, но без крыш. Те колонны, что стояли на краю крыльца, имели форму перевернутой буквы V. Остальные располагались позади треугольников и вырастали из пола под углом в сорок пять градусов так, чтобы их концы торчали наружу сквозь треугольники.

Наклонные колонны имели цилиндрическую форму, за исключением их концов, торчащих из треугольников. Эти заканчивались круглыми шарами, из которых били струи молочно-белой жидкости. У основания каждой колонны было по два камня, по форме похожие на грецкие орехи, чью поверхность покрывали сделанные крест-накрест надрезы.

Существа, выходившие из здания, в целом были похожи на людей, за исключением того, что у них были острые уши, желтые глаза с кошачьими зрачками и острые длинные зубы. Саймона это не удивило. Все гуманоидные расы, до сих пор встречавшиеся ему, произошли либо от обезьян, либо от кошек, собак, медведей или мелких грызунов. На Земле эволюционную гонку выиграли обезьяны.

На других планетах у предков кошек, собак, медведей, бобров или кроликов когти на лапах превратились в пальцы, и они существенно опередили в развитии обезьян. На некоторых планетах в людей одновременно эволюционировали и обезьяны, и другие биологические виды и теперь жили, да поживали с ними на равных. Или же один вид истребил соперника. На этой планете, судя по всему, победили кошки. Если где-то там и были обезьяноподобные люди, они, видимо, прятались глубоко в лесной чаще.

Сидя внутри «Хуанхэ», Саймон наблюдал за ними на экране. Когда вокруг корабля, нацелив на него свои копья и луки со стрелами, собрались инопланетные солдаты, он вышел наружу. Он поднял руки вверх, демонстрируя свое