— Положи мне, пожалуйста, два кусочка сахара, мисс О'Хара, — сказала она.

В ту ночь Скарлетт не могла спать. Она сидела посередине своей изысканной французской кровати, укутанная в пуховое одеяло, чтобы согреться. Но тепло и покой, которых ей так хотелось, означали тепло рук обнимающего ее Ретта, нужно было слышать, как он высмеивает неудачную вечеринку, и смеяться самой над всем этим.

Она хотела покоя, который сгладил бы ее разочарование, она хотела любви, взрослой заботы и понимания. Ее сердце научилось любить, оно переполнялось любовью, которую ей не на кого было излить.

Чертов Ретт, опять он! Почему бы ей не полюбить Барта Морланда? Он красив, интересен. Его общество доставляло ей удовольствие. Если бы она действительно захотела его, то она смогла бы заставить его позабыть Грейс Гастингс, в этом у нее не было ни капли сомнения.

Но она его не хотела, и в этом была вся беда. Она никого не хотела, только Ретта.

«Это нечестно!», — думала она, как ребенок, и поплакав, как ребенок, в конце концов заснула.

Когда она проснулась, то опять могла контролировать себя. Ну и что с того, что никому не понравился вечер, и что с того, что Колум не пробыл и десяти минут? У нее были другие друзья, и она собиралась обзавестись новыми. Теперь, когда со строительством дома было покончено, Шарлотта, как паук, плела паутину из замыслов, касавшихся мебели. А тем временем погода была просто превосходной для охоты, и миссис Симе сшила ей для этого по-настоящему потрясающий костюм.

Одевшись по последней моде, Скарлетт верхом отправилась на охоту в усадьбу Джона Морланда.

Сопровождали ее два конюха, которые вели за собой Луну и новую охотничью лошадь Скарлетт — Комету. У Скарлетт имелись все основания быть довольной собой; полы ее нового костюма для верховой езды свободно спадали на не менее новое седло. Ей пришлось выдержать настоящий бой с миссис Симе (Скарлетт была похожа в тот момент на разъяренную тигрицу), из которого она вышла безоговорочной победительницей. Никаких корсетов — и точка. Шарлотта была потрясена.

Никто никогда, любила она повторять, не выходил победителем в словесной дуэли с Дэйзи Симе. «Никто, кроме меня, — подумала тогда Скарлетт. — Да и тебя, голубушка, я сумела переубедить».

— Охотничья угодья Барта Морланда, — не лучшее место, чтобы впервые предстать перед глазами ирландского высшего общества, наставляла Шарлотта упрямицу Скарлетт; Барт, конечно, человек безукоризненный во всех отношениях. Денег, правда, у него не так чтобы уж и много, но все равно он самый желанный жених в округе. Хозяйство Морланда — небольшое; за завтраком гостям прислуживают переодетые в лакейские ливреи конюхи. Да…

А ведь у нее, Шарлотты, для Скарлетт имелось гораздо более заманчивое приглашение. Вот уж где та могла предстать во всем блеске! А с поездкой к Морланду можно было бы и повременить.

«А я хочу поехать к Барту и поеду, — говорила Скарлетт безапелляционным тоном. — Барт — мой друг». Она без устали повторяла, что Барт ее хороший друг — и Шарлотта сдалась.

Правда, не только этим объяснялась настойчивость Скарлетт. Молодой женщине необходимо было побыть там, где она хотя бы на время сможет почувствовать себя спокойной и уютно. Мысль о том, что в скором времени ей придется очутиться в высшем свете, больше пугала ее, нежели доставляла удовольствие. В последние дни Скарлетт все чаще вспоминались слова Мамушки, сказавшей как-то, что она похожа на «упрямого осла в конской упряжи». Скарлетт вновь вспомнила эту фразу, когда в дом прибыли платья от миссис Симе, сделанные по парижским выкройкам. Она представляла себе, как на первом же шикарном приеме, где ей доведется присутствовать, сотни лордов, знатных дам, графов и баронесс, глядя ей в спину, будут шепотом повторять: «Посмотрите: точь-в-точь осел в конской упряжи».

— Рада вас видеть, Барт.

— Взаимно, дорогая Скарлетт. Смотрите: по-моему. Луне просто не терпится прямо сейчас отправиться на охоту. Давайте пройдем в дом — я вас познакомлю с моим гостем. Большая знаменитость, скажу вам! Я чертовски горжусь его посещением.

Скарлетт с улыбкой проследовала за членом парламента от графства Мит. «А Барт красив», — подумала она, хотя раньше ей никогда не нравились мужчины с бородой. Даже с такой аккуратной и ухоженной, как у этого гостя — мистера Парнелла. Ей приходилось слышать его имя раньше — ах, да, еще тогда, за завтраком у Барта. Теперь она вспомнила: Колум как-то рассказывал, как он ненавидит человека по имени Парнелл. Ей надо быть внимательной: она должна потом все-все рассказать Колуму об этой встрече. Но это — потом. После охоты. Ее Луна вон как возбужден! Охота так охота!

— Ну, Колум, ну почему ты такой упрямый! Первоначальный настрой Скарлетт на подробный рассказ о своих впечатлениях от мистера Парнелла очень быстро исчез, уступив место плохо скрываемому раздражению.

— Признайся, ведь ты ни разу не удосужился спокойно, без эмоций послушать, что этот человек все-таки говорит. Я, в отличие от тебя, слушала его — он просто чудо, поверь мне, окружающие ловили буквально каждое сказанное им слово. А хочет он того же, о чем мечтаешь ты: Ирландия для ирландцев, никаких выселении, долой лендлордов… Ну чего тебе еще нужно?

Терпению Колума пришел конец.

— Не будь же ты такой наивной дурой! Ты что, разве не знаешь, что этот твой Парнелл — сам лендлорд? И, вдобавок ко всему, протестант. Образование, между прочим, он получил в Англии, в Оксфордском университете. Да не печется он о справедливости! Голоса избирателей — вот что ему нужно. Это же прожженный политик. Признайся: тебя пленила его нарочитая серьезность и приятная внешность. Утверждения, что он сторонник Гомруля, сродни деревянной палке, которой размахивают, посылая проклятия на головы англичан, или морковке, которой подманивают бедного глупого ирландского ослика.

— С тобой невозможно говорить! А вот скажи, почему же он тогда заявил, что поддерживает фениев?

Колум схватил Скарлетт за руку:

— Что ты сказала?

— Ничего, — она выдернула руку. — Ты держишь меня за дурочку, читаешь мне нотации, а я не такая глупая, как тебе кажется. Я многое понимаю. Зачем, скажи на милость, тайком ввозить оружие и развязывать войну, когда можно достигнуть желаемого и без этого? Я знаю о войне не понаслышке: группа горячих голов в Америке начала ее, руководствуясь высокими моральными соображениями, а что в итоге? Я всего лишилась, потеряла многих близких мне людей. За что такая кара? А теперь послушай меня, Колум ОаХара. Я уверена, что можно вернуть Ирландию ирландцам без крови и огня. Умоляю, никаких больше денег для Стивена на покупку оружия! Ты слышишь меня? Я не хочу, чтобы все эти ружья тайно хранились в городе, в котором я живу. Пускай их увезут из церкви! Мне наплевать, как ты с ними поступишь: бросишь их в болото или куда-нибудь еще. Только избавь меня от них. Немедленно!

— И избавь меня от тебя, ты это хотела сказать?

— Ну, если тебе так хочется, тогда…