Лорис-Меликов зачастил к княжне Долгорукой. Злые языки говорили, что он едва ли не часами у нее сидит и то поет романсы, то рассказывает занятные байки. На слухи и сплетни Лорис большого внимания не обращал. Он призвал к себе редакторов ведущих петербургских газет и побеседовал с ними, щеголяя либеральными фразами. «Всемогущий диктатор» объявил о смягчении цензурного гнета и обратился к обществу за «поддержкой». По его словам, исполнение намеченной им программы потребует от 5 до 7 лет, в течение которых будут расширены права земств, полиция будет поставлена под контроль закона, печати будет позволено обсуждать действия правительства и т. д. Со следующего дня поддержка общества ему была обеспечена. Влиятельная пресса окрестила его правление «диктатурой сердца».

Большое внимание Лорис уделял и наследнику. С великим князем Александром Александровичем он не мог сойтись запросто, однако тот все глубже входил в государственные дела, и образовалась основа для сближения. Лорис-Меликов нередко получал такие записочки:

Александр».

Лорис находил время заехать в указанный час. Он передавал великому князю документы о террористах, в частности, полную копию показаний Гольденберга; передавал то, что считал нужным из своих докладов государю, на которые Александр Николаевич не всегда приглашал наследника. Лорис твердо рассчитывал обрести в Александре Александровиче союзника и ослабить антиреформаторское, охранительское влияние Победоносцева, чьими идеями до недавнего времени только и питался великий князь.

Ему было известно, что все реформаторское направление, олицетворением которого помимо него оставался в известной мере великий князь Константин Николаевич, чернили Победоносцев и генерал Баранов. Директор императорской Публичной библиотеки Иван Давыдович Делянов открыто говорил, что «преданные Лорису люди – пьяная, угорелая толпа, не понимающая, что она влечет Россию к пропасти». Но граф был уверен в себе.

Дело было нешуточным. Лорис-Меликов составил обширный всеподданнейший доклад, в котором предельно откровенно показал неутешительную картину состояния России в сельском хозяйстве, финансах, внешней торговле, а также во взбаламученном обществе. Граф предлагал ряд мер для восстановления «взаимного доверия общества и правительства». Наследник должен был считаться не только с ним, как с главой Верховной комиссии, но и с тем, что его идеи встречают понимание и одобрение государя. По настоянию Лорис-Меликова печально известный граф Дмитрий Андреевич Толстой был уволен от должности министра народного просвещения и главы Святейшего Синода. На заседаниях Совета министров Константин Петрович Победоносцев, заменивший Толстого в Синоде, не решался в одиночку выступать против Лориса, хотя и оставался его непримиримым противником.

Заметим, что Петр Александрович Валуев презирал «выскочку-армянина», называл его «ближним боярином Мишелем I», а его проект – «монументом нравственной и умственной посредственности», однако не мог не поддерживать общее направление деятельности Лорис-Меликова.

Небольшое письмецо это весьма показательно. Оно свидетельствует, что Александр Николаевич не подпускал наследника к решению действительно важных, принципиальных дел государства. Более важно то, что весь тон письма говорит о полной и безусловной поддержке наследником «программы» Лорис-Меликова, а направленность ее состояла в продолжении Великих реформ в сфере государственного управления. Их переписка обретает большую степень доверительности, что служит доказательством не просто доверия великого князя к адресату, но и полного расположения к нему.