6 февраля. Тарковский ужинал с Тонино Гуэррой и важным чиновником с итальянского телевидения. Тот сообщил, что в ходе переговоров с председателем Гостелерадио Лапиным прозвучала идея о том, чтобы Тарковский по заказу Гостелерадио снял «Путешествие по Италии», а итальянский режиссер — «Путешествие по СССР». Никакого развития эта идея не получила, но Тарковский в восторге:

Лапин — неожиданный ход! Совершенно независимо от Ермаша! Тем более, что Ермаш и Лапин находятся в конфликте. Очень может быть, что и выйдет.

Видел Сизова — он сказал, что с Италией все будет в порядке. С премьерой в Италии «Зеркала» — тоже. Даже «Сталкера» надо будет выставить на Московском кинофестивале. Только скорей кончать картину. Чувствую, в чем дело:

1. Не дать картину в Канн.

2. Заставить делать поправки. (Сизов уже спрашивал — ясно ли, где происходит действие?)

3. И в результате не пустить в Италию.

Я выяснил (через Княжинского) что «картину покупает» Гамбаров-Шамье Интеральянц ГмбХ (ФРГ). Эти сведения идут от чиновника «Совинфильма» Сурикова. Все ясно! Значит, картина уже продана![517]

Тарковский использует любую возможность, чтобы продвинуть итальянские проекты. Его радует теоретическая возможность делать их не для Госкино, а для телевидения. Несмотря на уверения Сизова, он не верит Ермашу и подозревает, что тот хочет не допустить его отъезда в Италию. Тарковский раздражен и находится в сильнейшем стрессе. Тут нужно оговориться: вопрос, где происходит действие «Сталкера» и что такое Зона, действительно мог возникнуть и у начальства, и у обычных зрителей. В фильме это объяснялось лишь один раз, когда Профессор после въезда в «Зону» объяснял Писателю ее происхождение. Но Тарковский считает, что Ермаш не хочет отпускать его в Италию. Не одобряет он и идею министра представить «Сталкер» на Московском кинофестивале. Это сделает невозможным участие фильма в гораздо более престижных Каннском или Венецианском кинофестивалях.

Тарковский узнает, что «Сталкер» куплен западноберлинским дистрибьютором Сержем Гамбаровым. Здесь возникает неувязка. Еще до начала съемок было известно, что Гамбаров купил «Сталкер», что называется, на корню. Об этом же Тарковскому рассказывал Лотяну в августе 1977 года во время скандала с пленкой. Быть может, Андрей Арсеньевич просто забыл об этом? Но, как бы там ни было, он доволен своей картиной.

10 февраля. Кажется, действительно, «Сталкер» будет моим лучшим фильмом. Это приятно, не более. Вернее, это придает уверенности. Это вовсе не значит, что я высокого мнения о своих картинах. Мне они не нравятся — в них много суетливости, преходящего, ложного. (В «Сталкере» этого меньше всего.) Просто другие делают картины во много раз хуже. Может быть, это гордыня? Может быть. Но раньше это правда[518].

19 февраля. Из письма АН — БН: Звонил Тарковский, интересовался, что я предпринял в связи с клеветой о нашем уезде. Я ему подробно рассказал. Он сообщил, что демонстрировать (для начальства) «Сталкера» он будет в середине или в конце марта, но что уже сейчас его треплют, пытаются подправить материал. По другим сведениям, на конференции репертуарных и прокатных деятелей было указано, что «Сталкер» выйдет на широкий экран в 80‐м году. (Ну, это понятно: если Тарковский представит фильм в марте, то на обсуждение и поправки уйдет месяца два, да еще несколько месяцев на отпечатку тиража.)

Под «клеветой о нашем уезде» имелись в виду начавшие быстро распространяться слухи о жестоком, дошедшем до драки конфликте между Стругацкими и Тарковским. Слухами были недовольны сценаристы, но еще более режиссер, который потребовал от соавторов каких-то шагов, опровергающих эту клевету.

В конце марта Тарковский, вопреки собственным опасениям и несмотря на предстоящую сдачу «Сталкера», беспрепятственно уехал в Италию на премьерные показы «Зеркала» и для переговоров о будущих итальянских проектах. Премьеры состоялись в Милане, Турине и Риме. В Москве киностудии «Мосфильм» пришлось сдавать «Сталкера» без участия режиссера-постановщика.

«Сталкер» принят!

Тридцатого марта Киностудия «Мосфильм» представила заместителю председателя Госкино СССР[519] Б. В. Павленку цветной художественный фильм «Сталкер» на двух пленках на русском языке, 4393,7 метра без ракордов[520], созданный по оригинальному сценарию. К фильму прилагались Акт о приемке кинофильма генеральной дирекцией студии и заключение Второго творческого объединения по двухсерийному фильму (авторы сценария А. и Б. Стругацкие, режиссер А. Тарковский, оператор А. Княжинский). Вот фрагмент этого заключения:

Говоря о «Сталкере», невозможно разбирать и отличать отдельные компоненты кинокартины. И режиссура, и изобразительное решение, и звуковой ряд предстают здесь в нерасторжимом единстве, результат которого — кинематографическое зрелище высочайшей культуры.

Руководство 2‐го творческого объединения считает, что созданный Андреем Тарковским фильм «Сталкер» является событием в советском кинематографе последних лет и будет по достоинству оценен общественностью и зрителем[521].

2 апреля. В Италии у Тарковского брали интервью для телевидения и газет. Одна из них написала: «Знаменитый режиссер „Рублева“ будет снимать в Италии». Андрей Арсеньевич волнуется: «Как посмотрят в Москве на такие заявления? Не будет ли скандала…»[522]

Пятого апреля закончились съемки фильма «Несколько дней из жизни И. И. Обломова» в Ленинграде и его пригородах. В декорации «Квартиры Обломова» на канале Грибоедова мы отпраздновали это событие. В праздновании участвовала режиссер Лариса Шепитько, оказавшаяся в Ленинграде. Она пригласила меня работать на свой следующий фильм по роману Валентина Распутина. Я отказался, так как со всей михалковской группой собирался перейти к Сергею Соловьеву на фильм «Наследница по прямой». Его должны были снимать в Одессе. Я очень хотел побывать в этом легендарном городе. Возвратившись в Москву, я узнал, что меня назначили ассистентом режиссера на фильм «Тот самый Мюнхгаузен». Моего желания никто не спросил. Я не хотел идти на этот фильм. Начальник производства Свиридов отмел мои возражения: «Зачем тебе эта Одесса? Ты туда еще сто раз попадешь. „Мюнхгаузен“ — совместная постановка, поедешь в Германию на месяц. А не хочешь там работать, иди к Милькису, выясняй с ним и не морочь мне голову». Я отправился к директору «Мюнхгаузена» Лазарю Наумовичу Милькису, объяснил, что не хочу работать на этой картине, тем более мне никакая Германия не светит, поскольку я «невыездной». Лучше я поеду в Одессу.

«Во-первых, ты прочитай сценарий, — сказал многоопытный Милькис. — Гриша Горин написал. Читаешь — оторваться невозможно. Во-вторых, не знаю, у кого ты „невыездной“. У меня ты как миленький загремишь в Германию на месяц. — Он оглядел меня и добавил: — Оденешься прилично. Там суточные — 35 марок в день.