– Вы не понимаете, – произнесла наконец Брианна. Она подняла голову, и он прочитал в ее глазах решимость. – Мы уезжаем. Мы с Роджером и… и детьми.

– Вот как?.. – осторожно откликнулся лорд Джон. – Возможно, это хорошие новости – по многим причинам. И куда вы собрались? В Англию? Или в Шотландию? Если в Англию или в Канаду, у меня там имеются кое-какие связи…

– Нет, не туда. Там у вас нет связей. – Она болезненно улыбнулась и сглотнула комок в горле. – Понимаете, мы уедем… навсегда. Я больше… вряд ли я когда-нибудь увижу вас снова.

Кажется, до нее только что дошло, и лорд Джон был глубоко тронут ее искренней опечаленностью.

– Я буду очень скучать, – мягко произнес он. Большую часть жизни он был солдатом, а затем дипломатом; научился жить в разлуке, принимать смерть друзей, оставшихся позади… И все же мысль о том, что он больше не увидит эту странную девушку, оказалась неожиданно болезненной, как будто она приходилась ему чуть ли не родной дочерью.

Тем не менее у него есть сын, и следующие слова Брианны напомнили о реальности.

– Именно поэтому, – продолжала она, наклонившись к нему с напряжением, которое он в другой раз счел бы очаровательным, – я должна поговорить с Уильямом, рассказать ему. У нас не будет иного шанса.

Тут она изменилась в лице и приложила руку к груди.

– Мне пора идти кормить Мэнди… Аманду, мою дочь.

С этими словами она поднялась и умчалась прочь по песку, словно штормовая туча, оставляя за собой угрозу хаоса и опустошения.

10 июля 1776 года

Прилив начался около пяти утра. Береговая полоса отливала серым; кое-где сквозь грязь пробивались пучки упрямой травы.

Все встали с рассветом; в бухте была куча народу. Появилась небольшая процессия: два офицера из Уилмингтонского Комитета Безопасности, представитель Торгового союза, священник с Библией и сам пленник – высокий, широкоплечий, с непокрытой головой. Последним шел раб с веревками.

– Я не хочу смотреть, – пробормотала Брианна еле слышно. Она сильно побледнела и обхватила себя руками, словно у нее болел живот.

– Тогда пойдем.

Роджер взял ее за руку, но она вырвалась.

– Надо.

Вокруг толпились люди: суетились, ища местечко поудобнее, улюлюкали и свистели. Процедура не заняла много времени. Раб, крупный мужчина, пошатал сваю, проверяя на прочность, затем отошел, а два офицера привязали Боннета, обмотав веревками от груди до колен. Теперь никуда не денется, ублюдок…

Роджер думал о том, что должен искать в сердце сострадание, молиться за него… Не получалось. Пытался просить у Бога прощения для него – и не смог. В животе бурлил клубок червей, словно его самого привязали к столбу.

Люди толпой шли на прибрежную отмель: зеваки, прыгающие дети – и человек с блокнотом и карандашом, Амоса Крапп, владелец «Уилмингтон газетт».

– Да, это станет сенсацией, – пробормотал Роджер. Неважно, что скажет – или не скажет – Боннет, завтра на улицах будут торговать его сенсационными признаниями или слащавым раскаянием, а скорее всего, и тем и другим.

– Нет, я правда не могу на это смотреть.

Брианна развернулась и взяла его за руку. Отойдя подальше, в тень складов, она бросилась на грудь мужу и разрыдалась.

– Ш-ш-ш, все хорошо… Все будет хорошо… – Роджер погладил ее по спине, стараясь придать словам убедительность, однако в горле застрял комок размером с лимон. Наконец он взял жену за плечи и, отстранив от себя, заглянул в лицо. – Ты вовсе не обязана…

Брианна перестала плакать и вытерла нос рукавом, избегая его взгляда.

– Дело даже не в нем. Просто все разом навалилось… М-мэнди… – тут ее голос дрогнул, – встреча с братом…. Ох, Роджер, если я ему не расскажу, он ведь так и не узнает, и я его больше не увижу! Его, и лорда Джона, и маму…

Нахлынули свежие слезы, но Брианна мужественно сглотнула.

– Дело не в нем… – повторила она сдавленным голосом.

– Может быть… И все-таки ты не обязана.

В животе еще крутило, и руки тряслись, однако теперь он был полон решимости.

– Надо было прикончить его в Окракоуке! – Брианна закрыла глаза и отбросила пряди выбившихся волос. Солнце уже стояло высоко. – Струсила. П-подумала, что лучше пусть с ним разберется закон… – Она открыла покрасневшие глаза и встретилась взглядом с Роджером. – Я не могу допустить, чтобы все закончилось именно так – и не потому, что дала слово.

Роджер понял, ощутив, как в костях поднимается страх перед приливом, перед неумолимо наступающей водой. До подбородка дойдет часов через девять – Боннет высокий…

– Я сам, – решительно заявил он.

Брианна попыталась улыбнуться, но не смогла.

– Нет, не надо.

Она выглядела ужасно измотанной – никто из них толком не спал накануне, – но голос у нее был решительный; Роджер распознал упрямую кровь Джейми Фрэзера.

Какого черта – в нем тоже течет частичка этой крови!

– Я же тебе говорил… Помнишь, твой отец сказал: «Я убью за нее». Если надо… я сделаю.

Брианна потихоньку приходила в себя. Утерев лицо подолом юбки, она глубоко вздохнула и вновь подняла на него взгляд темно-синих глаз, гораздо темнее неба.

– Да, ты говорил. А еще ты объяснил, почему он так сказал Арчу Багу: «На ней лежит клятва. Она – доктор и не может убивать».

Ну да, как же, подумал Роджер, но счел за благо промолчать. Не успел он найти какие-то тактичные слова, как Брианна продолжила, положив ладони ему на грудь:

– Ты тоже связан клятвой.

– Нет…

– Да! Пусть еще не официально, дело не в этом. Может, у твоего обета даже слов нет, но ты его принял, я знаю.

Этого Роджер не мог отрицать и был тронут тем, что она понимает.

– Ну… – Он накрыл ее руки ладонями. – Я ведь и тебе дал обет, помнишь? Я сказал, что никогда не поставлю Бога перед моей… любовью к тебе.

Любовь… Он не мог поверить, что обсуждает такие вещи в контексте любви. И все же у него было странное ощущение, что Бри видит ситуацию именно так.

– А я такого обета не давала, – отрезала Брианна и высвободила руки. – Зато я дала слово.

Прошлой ночью она ходила с Джейми туда, где содержали пирата. Роджер не представлял себе, какие ухищрения они пустили в ход – подкуп или силу убеждения; тем не менее им удалось проскользнуть. Джейми привел ее домой очень поздно, бледную, с кучей бумаг, которую она передала отцу. Письменные показания под присягой: описание делишек Боннета с разными купцами вдоль побережья.