Фактор второй.

Современные финансовые рынки – это высшая математика с выкрутасами. Высшая математика – это потому, что торговля идёт виртуальными ценностями с плавающей доходностью, зависящей от непостоянных переменных. В финансовую сферу пришло понятие "дериватив" и вытеснило оттуда всё остальное, включая ум, честь и совесть. На биржах всё ещё торгуют акциями предприятий, но эти акции сами обрели свойства и формы деривативов. Стоимость акций давно уже оторвалась от реального положения дел на предприятиях, это всё больше напоминает детскую торговлю фантиками от конфет и жвачки. Ценность определяется ожиданиями – если думаем, что на акции предприятия будет спрос, они будут расти. А если спроса не будет, то они будут падать. В самом деле, иногда по акциям выплачиваются дивиденды, всё же определенная привязка в этом случае сохраняется, равно как и определенное количество собранных в одних руках акций позволяет всадить в совет директоров своего человека. Но это всё опции для профессиональных участников рынка с большими деньгами и серьёзными связями в своих узких кругах, где они внимательно присматриваются к передергиваниям невидимой руки рынка, когда она сдаёт карты участникам этой рыночной игры. Только эти профессиональные участники рыночной игры и могут определить, пойдёт рынок вверх или вниз, и заработать на любом векторе движения за счёт тех лохов, которые верят в идеалы свободного рынка и честной конкурентной борьбы.

Фактор третий.

Нефть. Если деньги – это кровь экономики, то нефть – её лимфа. Она нужна не только как бензин, но как сырьё для нефтехимии, из которого получают все полимеры и пластмассы. Нефть – это также дороги, потому что гудрон, последняя фракция в переработке нефти на бензин, керосин, мазут, идёт на производство асфальта. Авиация, соответственно, тоже без нефти не летает. Нефть будут покапать всегда и за любые деньги, как воду, потому что без нефти нет современной экономики, как без воды нет жизни.

Но сколько реально стоит нефть? Ровно столько, сколько за неё готовы заплатить. Но поскольку цена на нефть определяется давно уже на финансовых рынках, то будут платить столько, сколько определяется доходность деривативов, символизирующих ожидаемую цену спроса на нефть в некотором отдаленном будущем. В свое время финансовые спекулянты разогнали цену до 140 долларов за баррель, 9 марта 2020 года цена упала до 31 доллара, но 10 марта выросла до 36 долларов за баррель. Это было на фоне фактического распада ОПЕК и ОПЕК+, то есть картелей стран, кто зависит от доходов от экспорта нефти практически полностью. Спекулянты подумали, что все эти достойные державы второго и третьего сорта, рассорившись, выкинут на рынок нефти так много, что её некому будет покупать, и она обесценится.

Надо принимать во внимание, что дефицита нефти в мире нет. Наоборот, все вынуждены были в рамках ОПЕК придерживать рост добычи, чтоб держать выгодные для себя цены, создавая постоянно угрозу дефицита. Но тут Саудовская Аравия взбрыкнула и заявила, что ей это всё больше не надо, и что она будет наращивать добычу. Россия, наравне с Королевством, является крупнейшим поставщиком нефти – ответила взаимностью. Потому что Россия может выжить даже при цене в 25 долларов за баррель, а вот саудовцы, заклятые друзья России и США, не смогут, равно как и множество других петрократий. Обвал цен на нефть повлечёт серьёзный банковских кризис в США, где компании, специализирующиеся на добыче сланцевой нефти, вылетят в трубу, а они должны банкам сотни миллиардов долларов кредитов, то есть живых денег, которые брались на закупку оборудования и оплату труда. Сланцевая нефть – это очень дорогое удовольствие, ведь требуется выжать нефть из камней, которые ею пропитаны. Надо разрывать слои твёрдых подземных пород, закачивать туда пресную воду, чтоб она вытесняла нефть. Если цена на нефть около 70 долларов за баррель, то такую нефть добывать выгодно, а если цена опускается ниже 60 долларов, то лучше предприятие останавливать или закрывать, иначе оно будет приносить убытки.

Считается, что нефть – это главный наполнитель российского бюджета. Это было так до момента введения бюджетного правила и определения цены отсечения. Суть бюджетного правила – все доходы от продажи нефти свыше установленной цены отсечения (колеблется около 40 долларов за баррель) как бы отрезаются и уходят во внебюджетные фонды для накопления финансовой подушки безопасности. В экономику страны впрыскиваются только сорок долларов за каждый баррель проданной нефти, и из этих сорока долларов покрываются издержки производителей и платятся налоги, а также остаётся какая-то прибыль производителям. Всё, что свыше сорока долларов, откладывается на чёрный день. И у России этих денег, скопленных за последние годы, полно. Российское государство не просто богато – оно неприлично богато. Ну, а если народ беден, то это проблема народа, считают российские верхи.

Но, тем не менее, чтобы усидеть на своих местах и уцелеть просто физически, верхи не дадут народу помереть от голода и холода. Раньше верхи могли сбежать на Запад, но теперь их там не особо ждут – деньги отнимут, самих посадят, чтоб не оспаривали решения по изъятию у них нажитого непосильным трудом в России. Поэтому придётся раскошеливаться и кормить народ.

Кому должны – готовы простить

Российские госкомпании должны на Западе сотни миллиардов долларов. Но это проблемы не народа и не государства. Время от времени они ходят в правительство и клянчат деньги на покрытие своих долгов и последствия ошибок неумелого и некомпетентного управления. В тучные годы правительство им давало деньги за счёт народа, а в худые годы не даст. Ну, объявят банкротство, руководство выгонят, кого-то посадят, а активы-то все равно останутся в России, они перейдут кому-то за бесценок, новой госкомпании, а западные кредиторы утрутся и пойдут.

Падение рубля на 15 процентов за два дня – к этому россиянам не привыкать. Вот в 1998 году рубль обесценился в четыре раза, в 2014 году в два раза, и никто от этого не умер. Если меньше валютной выручки будет стекаться в Центробанк, а спрос на неё будет превышать предложение, то рубль будет падать. Когда ввели продуктовое контрэмбарго и лишили россиян итальянских сыров и польских яблок, чтоб поиметь как следует и европейских трудяг-крестьян, и своё население заодно, спрос на валюту снизился – если нельзя покупать хорошую еду в Европе, то меньше импортёрам требуется долларов и евро. Вообще тогда не требуются ни импортёры, ни миллиарды долларов на качественную и здоровую еду. Скорее