Но Братство с его чудесными технологиями возьмет реванш! Вынужденный подражать сверхновой России с «островами будущего», Запад тоже разовьет технологии Нейромира. Без всякого принуждения в виде комиссаров в пыльных шлемах и с маузерами в руках. А построив новую экономику, и Европа, и США с изумлением обнаружат, что они теперь – совсем-совсем другие. Что они собственными руками породили порядок, в котором больше не правят бал ни финансовые спекулянты, ни «промыватели мозгов». И что даже мысли у них идут в совершенно ином направлении.

Обстановка складывается для нас, русских перекодировщиков, весьма благоприятная. Современная западная цивилизация, которая так долго шла в лидерах мировой гонки, близка к исчерпанию. В ней наблюдается острый дефицит свежих идей и прорывов.

«…Мы изобрели будущее! Мы создали его! И когда другим удавалось использовать наши достижения или торговать ими немного лучше чем нам, то мы изобретали кое-что еще более удивительное. Нам свойственна предприимчивость, у нас она была всегда. И когда требовалась смелость, доходящая даже до жестокости, она у нас была – мы не только сделали атомную бомбу, мы использовали ее! Мы не какое-то там сборище набожных, распускающих нюни красно-зеленых европейцев, которые стремятся к безопасности в мире ради их модных бутиков! Мы не конфуцианцы с их социальной инженерией, которые готовы любоваться еще две тысячи лет на массы людей, убирающих хлопок! Мы – нация, которая держит руку на пульсе космической механики!»

Это – страстный монолог главного героя из «Распада» Брюса Стерлинга. Но, увы для него, он все больше напоминает нам истерику. Перекодированная Тенью Америка потеряла этот порыв. Символ современного «прогресса» на ее манер – это эволюция сотовых телефонов. В ней – вся тупость и бессмыслица пути, который навязывает нам Тень. Их делают плоскими и с цветными экранами. Их совместили с пейджерами, голосовой почтой и Интернетом, встроили в них радио, фото– и видеокамеры. Зачем? И что дальше? Встраивание в телефон фонарика и открывалки? Превращение их в переносной фаллоимитатор с вибратором? Ведь нет главного – появления принципиально новой связи.

Спекулятивная, молящаяся на молниеносную прибыль экономика отметает прочь серьезные многолетние поиски, так нужные для принципиально новой техники и для настоящих прорывов. И это – на руку русским святым безумцам, идущим в Нейромир, изобретающим чудесные технологии. Можно не бояться богачей из стана врагов. Хотя они и лопаются от денег и уже не знают, куда их девать, среди них не родятся безумные магнаты, которые примутся тратить своих сверхприбыли на лаборатории и «острова чудес», подобные «Менло-парку» великого Эдисона, где тот легендарный богач тратил свои деньги на создание техники, которой до него в мире не было! Видимо, нынешние толстосумы, входя в Сообщество Тени, в ее мир спекуляций и грабежа, платят за это оскудением фантазии и снижением умственных способностей. Они готовы истратить сотни миллионов на яхты и баб, на бриллианты и на покупку футбольного клуба «Челси» – но никогда не вложат их в финансирование группы гениев. Становясь «мозговыми клетками» нечеловеческого разума Тени, толкаясь в одних и тех же ресторанах и клубах, голубя одних и тех же «телок», они просто не могут думать в ином направлении. Они даже не могут профинансировать исследования по настоящему продлению жизни и истинной медицине. Они даже не воспроизводят себя, рожая дебилов и дегенератов. Сообществу Тени и големам это «фиолетово»: громадный сверхорганизм не волнует судьба его отдельных «клеток» – он всегда найдет в окружающем мире новых особей с замашками «трофейщиков».

И вопль Стерлинга на Западе раздается в пустыне. Но тогда сам Бог велел нам положить свою руку на пульс космической механики! Технология должна стать нашим чудо-мечом в войне за Нейромир. Вот, читатель, наш ответ на их матрицу будущего, на их инженерию истории. Вот – передний край нашей борьбы. Мы отныне – ударные отряды Бога! И наша миссия – в перекодировке остального мира!

Но есть ли у нас зародыши «инженеров истории»? Есть! И об этом – наша следующая глава.

Завтра существует в Сегодня. Частицы будущего есть в настоящем. Эти фрагменты Завтра в текущей Реальности мы называем локусами. Расширясь и соприкасаясь, эти «островки будущего» сливаются в единое поле – поле взаимодействия духа и плоти, материи и идеи. Рождается новая Реальность.

В этой главе речь пойдет о локусах Нейромира, завязях сверхновой России. О будущем, которое живет, развивается и борется за место под солнцем рядом с нами. О людях и структурах, приближающих завтрашний день. И о тех, что появлялись в Советском Союзе, и о нынешних.

Пожалуй, первым в ряду локусов сверхновой России мы поставим Сергея Кургиняна и его дело. Судьба этого человека – драма и даже трагедия. Трагедия того, кто пытался бросить вызов неумолимому року, влекшему Советский Союз к гибели.

…Уж скоро будет двадцать лет с того дня, как один из авторов книги, Сергей Кугушев, увидел Кургиняна. То был осенний день в Москве середины восьмидесятых. И клуб Консерватории рядом с домом Высоцкого на Малой Грузинской, где играли странный, тягучий до неинтересности, но одновременно умный и тревожаще-психологичный спектакль «Борис Годунов». А потом, после представления, было общение с актерами, более похожими на продвинутых научных работников, чем на лицедеев. А самым интересным стало знакомство с режиссером Сергеем Кургиняном – человеком, отмеченным печатью избранничества.

Блестящий физик, оригинальный математик и прирожденный организатор, человек глубоко культурный и образованный, в начале 80-х он резко и неожиданно изменил стиль и само направление жизни. Свел к минимуму занятия наукой и стал режиссером. Он создал невиданный дотоле театр-лабораторию, став первым режиссером-исследователем. Его театр выглядел полуподпольным, но при этом негласно поддерживался партийной и чекистской элитой СССР. Кургинян проводил исследования и испытания новых психотехнологий, способов воздействия на групповое сознание, систем смыслообразования. Репетиции спектаклей, сами спектакли и следующие за ними обсуждения являли собой нечто удивительно похожее на религиозные мистерии Средневековья, перенесенные в ХХ век. Здесь они соединялись с интенсивными интеллектуальными дискуссиями, навевавшими воспоминания о квантовой физике начала того столетия. Целью этих постмодерновых исследовательских мистерий было самопознание общества, выяснение его глубинных основ, вскрытие кризисной тектоники. Кургинян пытался нащупать пути прорыва к новому Красному смыслу.

Кургинян был одним из последних настоящих коммунистов. Из тех, кто искреннее верил в торжество добра, справедливости и творчества, в первенство духа над плотью, а света – над тьмой. Кстати, и в партию он вступил на моих глазах, когда из нее было модно выходить. А до этого он был просто – беспартийный коммунист, как и подавляющее большинство приверженцев Красного смысла.

Вскоре после посещения театра мы подружились и при поддержке «последнего наркома», главы Госстроя Юрия Баталина нам удалось невиданное: создать новый театр. Тогда за какой-то год в столице впервые за тридцать лет возникли сразу пять новых театров, и одним из них был кургиняновский «На досках». Помнится, тогда мы хотели создать что-то подобное западным «фабрикам мысли» вроде знаменитого РЭНДа, объединив в новой структуре мысль и действие, формирование программ, ориентаций и политики правящей элиты. Зачем? Просто хотелось нащупать путь к выходу Советского Союза из кризиса, спасти Красную Атлантиду, которую уже начинали захлестывать злые волны. Были споры, продолжавшиеся много дней и даже ночей. И у Кургиняна родилась нетривиальная идея: создать не фабрику, а театр мысли. Такой, в котором исследование идет не только научными, но и художественными методами, где профессиональная деятельность соседствует с игрой, отдых и удовольствие – с работой, а размышления и действия слиты воедино. Мы хотели втянуть в эту уникальную игру лучших людей позднесоветской эпохи. Тех, кто был еще готов к действиям, соединив ее с новым творческим классом.