В одно прекрасное утро негр, составлявший часть прислуги Ла-Вуазен, сказал ей, что какой-то простолюдин во что бы то ни стало и немедленно хочет говорить с ней. Негр заметил, что простолюдин этот говорил таким тоном и с таким повелительным видом, что легко можно было угадать в нем переодетого вельможу. Ла-Вуазен приказала принять посетителя и увидала молодого человека высокого роста, с гордой осанкой, по которой было можно угадать в нем аристократа, несмотря на костюм савояра. Лицо молодого человека было вымазано темным лаком, так что его нельзя было узнать… Ла-Вуазен по своей опытности не могла ошибиться и тотчас поняла, что это не простолюдин, а знатный вельможа. Она, однако, притворилась, будто обманута его наружностью, и сказала своему посетителю:

– Чего ты от меня хочешь, добрый человек?

– Говорят, что вы имеете сверхъестественную власть… – отвечал незнакомец, стараясь подражать, но весьма неудачно, савойскому акценту.

– А тебе какое дело?

– Большое дело…

– Уж не намерен ли ты испытать эту власть?..

– Таково действительно мое намерение…

– Ты прав, я точно имею эту власть, но для тебя она не обнаружится…

– Отчего же?

– Оттого, что ты, как кажется, беден, а я только богатым продаю мое знание и мои секреты…

– Правда, я беден… однако могу вам заплатить, – отвечал незнакомец, вынув из кармана кошелек, который, по-видимому, был очень тяжел, и показывая его Ла-Вуазен.

– Хорошо, – сказала она, – если ты дашь мне золото, я не спрошу у тебя, откуда ты взял его… Теперь говори, чего ты от меня хочешь?

– Я хочу прежде всего доказательства, что ваши знания истинны…

– Какое же тебе нужно доказательство?..

– Скажите мне, кто я? Этого для меня будет достаточно…

– Дай мне твою руку.

– Вот она.

Ворожея взяла руку, протянутую ей незнакомцем, и долго рассматривала линии. Во время этого осмотра она мысленно вызывала демона, отданного в ее распоряжение Вельзевулом. Демон явился. Она спросила его. Он отвечал. Ла-Вуазен выпустила руку незнакомца.

– Ну? – спросил он.

– Эммануиль-Теодор де ла Тур, принц Бульонский, кардинал Овернский, великий раздаватель милостыни во Франции, приказывайте вашей служанке, и она будет повиноваться!..

Кардинал задрожал, отступил на шаг и побледнел. Сверхъестественное всегда удивляет и волнует.

– Я вас пугаю? – спросила Ла-Вуазен с легкой иронией.

– Нет, – отвечал он, – я вижу, что вы именно та, кто мне нужен для моего великого предприятия.

– В таком случае, так как вы теперь имеете ко мне доверие, объясните, зачем вы пришли…

– Разве вы не можете угадать?

– Конечно, могу, но надо будет призывать и расспрашивать духов, а это будет долго… Если вы не хотите терять времени, скажите мне сами все…

– Вам, без сомнения, известно, что я племянник де Тюренна?

– Как же мне не знать того, что известно всей Франции?

– Вы знаете, как и вся Франция, что этот герой умер на поле сражения.

– К великому огорчению короля и к великой радости врагов.

– Предположим, что маршал, мой дядя, хранил одну тайну, чрезвычайно важную, и что внезапная смерть помешала ему вверить эту тайну кому бы то ни было, потому что, в самом деле, с той минуты, когда он был ранен, и до той, когда испустил последний вздох, он не мог произнести ни одного слова…

Ла-Вуазен склонила голову в знак согласия.

– Эта тайна существует, – продолжал племянник де Тюренна, – я в этом убежден…

– Какая же это тайна?..

– Маршал де Тюренн оставил своим наследникам состояние, несообразное ни с его знатным именем, ни с его высоким саном… И я нисколько не сомневаюсь, что это состояние составляет только самую малую часть его имения, что он должен был иметь огромные суммы и груды драгоценных камней, которые он приобрел во время своих походов и которые были подарены ему секретным образом…

– Однако маршал де Тюренн представил много доказательств своего бескорыстия, – осмелилась сказать Ла-Вуазен.

– Я этому не верю, – возразил кардинал, – на земле нет человека истинно бескорыстного…

– Если же эти огромные суммы и груды драгоценных камней действительно существуют, что вы хотите сделать?..

– Вы не понимаете?

– Нет еще…

Ла-Вуазен лгала. Давно уже угадала она постыдную жадность недостойного племянника героя! Но она хотела, чтобы принц Бульонский объяснился сам. Он продолжал:

– Да, конечно! Сокровища существуют и должны быть так хорошо спрятаны, что никто из друзей и слуг маршала никогда не подозревал о их существовании. Я один угадал истину и сказал себе: «Так как дядя мой оставил свет, не открыв своей тайны, то я спрошу, где скрыты его богатства!

– А!.. – сказала Ла-Вуазен. ~ Вот чего вы хотите!

– Да.

– Говорить с мертвым легко; но мертвые спят непробудным сном и не могут ни слышать вас, ни отвечать вам…

– Без сомнения, поэтому-то, как вы видите, я и пришел к вам…

– А что я могу сделать для вас?

– Мне сказали, что вы имеете власть прерывать сон мертвых, принуждать их слышать ваш голос и отвечать вам… Солгали мне?

– Вам сказали правду.

– Ну, так вызовите де Тюренна, принудьте его тень слушать вас и говорить со мной…

– Я этого не сделаю.

– Почему?

– Потому что великий де Тюренн не такой мертвец, как другие! Потому что он приобрел право спать спокойно в своем окровавленном саване!.. Потому что слава бодрствует над его могилой и запрещает мне приближаться к ней!.. Потому, наконец, что, если уже говорить вам все, вызывая его, я буду бояться!..

– Бояться!.. Вы будете бояться? Вы, Ла-Вуазен?.. – вскричал кардинал.

– Да.

– Женщина, ты лжешь!

– Вы можете в этом удостовериться.

– Да, ты лжешь! Или твоя мнимая наука обман! Твое чародейское искусство одно фиглярство!.. Твое ремесло – дурачить людей, и теперь, когда ты стоишь лицом к лицу с человеком, которого не смеешь обмануть, который ясно увидит твою дьявольскую мистификацию, ты постыдно отступаешь и стараешься прикрыть свое бессилие нелепыми выдумками?

– Думайте так, если хотите… Конечно, я не позволю себе противоречить вам… – возразила Ла-Вуазен самым спокойным и самым почтительным тоном.

Принц Бульонский сделал несколько шагов, чтобы удалиться; но мысль, преследующая его, не давала ему покоя. Молодой человек подумал, что он племянник великого полководца, а великий полководец никогда не должен считать сражение совершенно проигранным, пока останется еще хоть какой-нибудь ресурс. Вместо того чтобы выйти из комнаты, он вернулся.