Он пристально посмотрел на незнакомца. Коротко, по-военному подстриженный, он был в дешевых джинсах, которые не сочетались с его полосатым свитером. Дейву стало неспокойно.

— Нет, — коротко сказал он и отвернулся.

В одном углу находилась небольшая сцена с микрофоном. В девять часов под оживленные аплодисменты на сцену вышел комик в женском платье и с такой хорошей прической и макияжем, что в другой обстановке Дейв не подумал бы, что это мужчина.

— Прошу внимания, — сказал комик. — Я должен сделать важное сообщение. Джерри Робертсон получил ВЗ.

Все засмеялись.

Валли спросил у Дейва:

— Что такое ВЗ?

— Венерическое заболевание, — ответил Дейв. — Пятнышки на члене.

Комик сделал паузу и добавил:

— Я знаю, потому что я наградил его.

Это вызвало новый взрыв смеха. Потом у дверей возникла какая-то суматоха. Дейв посмотрел туда и увидел, что в паб входят несколько полицейских, расталкивая перед собой людей.

— А, представители закона, — воскликнул комик. — Мне нравятся люди в форме. Вы заметили, что полиция часто заходит сюда. Интересно, что привлекает их?

Он пытался шутить, но полиция была настроена на пугающе серьезный лад. Они расталкивали толпу с довольным видом оттого, что действовали без надобности грубо. Четверо из них двинулись в направлении мужского туалета.

— Наверное, они зашли сюда пописать, — сказал комик.

Офицер поднялся на сцену.

— Вы инспектор, не так ли? — игриво спросил комик. — Вы хотите проинспектировать меня?

Еще двое полицейских стащили комика со сцены.

— Не утруждайте себя, — выкрикнул он. — Я буду хорошо себя вести.

Инспектор схватил микрофон.

— Ну так вот, грязные педики, — сказал он. — У меня есть информация, что здесь продаются незаконные наркотики. Если не хотите неприятностей, встаньте лицом к стене и приготовьтесь к обыску.

В паб вошли еще несколько полицейских. Дейв стал искать глазами выход, но у всех дверей стояли синие формы. Некоторые посетители стали продвигаться к стенам и становиться к ним лицом с равнодушным видом, словно такое с ними случалось и раньше. Полиция никогда не устраивала облаву в «Джамп-клубе», хотя там почти открыто продавали наркотики.

Полицейские, которые вошли в туалет, вывели оттуда с заломленными за спину руками двух человек. У одного из них из носа текла кровь. Один из полицейских сказал инспектору:

— Они были в одной кабинке, сэр.

— Составьте на них протокол за совершение непристойного действия в общественном месте.

— Есть, сэр.

Дейв получил удар в спину и вскрикнул. Полицейский, показав на стену резиновой дубинкой, сказал:

— Встань к стене.

— Зачем вы меня ударили? — спросил Дейв.

Полицейский подставил Дейву под нос дубинку.

— Заткни рот, педик, или я заткну его своей дубинкой.

— Я не… — Дейв запнулся.

«Пусть они считают, что хотят, — подумал он. — Уж лучше я буду с педиками, чем с полицейскими». Он подошел к стене, встал, как ему приказали, и потер спину.

Он оказался рядом с Лу. Тот спросил его:

— Ты как?

— Спина побаливает. А ты?

— Так, ничего особенного.

Дейву становилось понятно, почему его бабушка боролась за отмену закона. Ему стало стыдно, что он все время жил в неведении.

— По крайней мере, полицейские не узнали наш ансамбль, — негромко проговорил Лу.

Дейв кивнул:

— Они не из тех, кто знает поп-звезд в лицо.

Краем глаза он заметил, что инспектор разговаривает с плохо одетым мужчиной, который спрашивал, где купить «пилюльки».

Теперь ему стало понятно, как можно объяснить дешевые джинсы и военную стрижку: это был неудачно одетый тайный детектив. Он пожимал плечами и беспомощно разводил руками, и Дейв понял, что ему не удалось засечь никого, кто продавал бы наркотики.

Полицейские обыскали всех, заставляя их выворачивать карманы. Тот, который обыскивал Дейва, ощупывал его промежность дольше, чем нужно. Эти полицейские тоже педики, подумал Дейв. Не потому ли они делают свое дело с таким пристрастием?

Тех, кто возражал против такого интимного обыска, били дубинками и арестовывали за сопротивление полиции. У одного человека нашли коробку с таблетками, которые, как он объяснил, были выписаны врачом, но его все равно арестовали.

Наконец полицейские ушли. Бармен предложил всем выпивку за счет заведения, но не многие приняли предложение. Музыканты группы «Плам Нелли» ушли из паба. Дейв решил пойти домой, хотя еще только-только стемнело.

— Такое с вами часто случается? — спросил он у Лу, когда они прощались.

— Каждый раз, дружище, — ответил Лу. — Каждый раз.

***

Джаспер поехал повидаться со своей сестрой Анной на квартире Хэнка Ремингтона в Челси. Он подгадал приехать в семь часов вечера, когда Анна должна была вернуться домой с работы, но они еще никуда не ушли. Он нервничал, поскольку ему нужно было поговорить с ними кое о чем, что представляло большую важность для его будущего.

Он сидел на кухне и наблюдал, как Анна готовила ужин Хэнку, — его любимые сэндвичи с жареной картошкой.

— Как у тебя на работе? — спросил он, начав с пустяков, не относящихся к делу.

— Замечательно, — ответила она, и в ее глазах вспыхнули восторженные огоньки. — Я нашла нового автора, русского диссидента. Я даже не знаю его настоящего имени, но он большой талант. Я буду печатать его рассказы, написанные в лагере в Сибири. Называется «Во власти стужи».

— Судя по названию, веселого в них мало.

— Есть немного, но повествование не оставляет читателя равнодушным. Я отдала книгу в перевод.

— Кто захочет читать о заключенных в лагере, — скептически заметил Джаспер.

— Все в мире, — сказала Анна. — Вот увидишь. А что у тебя? Куда ты пойдешь работать после окончания университета?

— Мне предложили работу младшего репортера в «Уэстерн мейл», но я не хочу соглашаться. Ведь я был редактором и издателем своей собственной газеты.

— Из Америки пришли какие-нибудь ответы?

— Один, — сказал Джаспер.

— Только один? Что они говорят?

Джаспер вынул из кармана письмо и дал его ей. Оно пришло от новостной телепрограммы, называемой «Сегодня».

Анна прочитала его.

— Они сообщают, что не берут на работу людей без предварительного собеседования. Очень жаль.

— Я поймаю их на слове.