«Если загрузка не удастся, помните нас.»

Из комнаты за спиной до Пула доносился голос мэра, старающегося успокоить разбуженных граждан Анубиса. Хотя он и начал с наиболее ужасного из официальных заявлений — «Нет причин для беспокойства» — его слова имели реальную основу для подобного утверждения.

— Мы не знаем, что случилось, но Люцифер по — прежнему светит нормально! Я повторяю — Люцифер светит нормально! Мы только что получили новости с межорбитального челнока «Алцион», который покинул Каллисто полчаса назад. Вот картина, которую они наблюдают. Пул покинул балкон и ворвался в комнату как раз вовремя, чтобы увидеть вселяющее надежду пламя Люцифера на видеоэкране.

— Случилось что — то, — мэр надолго задержал дыхание, — что привело к временному затмению. Мы сейчас изменим масштаб изображения, чтобы посмотреть на это… Обсерватория Каллисто, начинайте, пожалуйста…

Откуда он знает, что это «временно»? — подумал Пул в ожидании следующего изображения на экране.

Люцифер исчез, его место заняло звездное поле. Одновременно голос мэра затих, и его место занял другой:

— …двухметровый телескоп, но то же самое в состоянии сделать практически любой инструмент. Это диск из совершенно черного материала немногим более десяти тысяч километров в поперечнике настолько тонкий, что не заметно никакой видимой толщины. И он явно преднамеренно помещен так, чтобы блокировать доступ какого — либо света на Ганимед.

Сейчас мы увеличим масштаб изображения, чтобы рассмотреть какие — либо детали, хотя я сильно сомневаюсь…

С Каллисто затмевающий диск выглядел как овал, длина которого была вдвое больше ширины. Он увеличивался, пока полностью не заполнил экран, после чего было невозможно сказать, увеличивалось ли изображение, поскольку не было видно никакой структуры.

— Как я и думал — ничего не видно. Давайте переместим взгляд на край…

Снова никакого ощущения движения, пока внезапно не показалось звездное поле, резко ограниченное изгибающимся краем диска размером с целый мир. Было похоже на то, как если бы они смотрели на горизонт безвоздушной, совершенно гладкой планеты.

Нет, она не была совершенно гладкой…

— Это интересно, — прокомментированный астроном, чей голос до сих пор звучал удивительно сухо, как будто такие объекты возникали каждый день. — Края выглядят зубчатыми, но очень правильной формы, вроде пилы…

Циркулярная пила, выдохнул Пул. Не собирается ли она вырезать всех нас? Не будь смешным…

— Это максимальное увеличение, которое мы можем получить, прежде чем дифракция испортит изображение. Мы обработаем его позже, чтобы рассмотреть все более детально.

Усиление было теперь настолько большим, что исчезли все признаки окружности диска. Поперек видеоэкрана проходила черная полоса, зазубренная по краям настолько идентичными треугольниками, что Пулу трудно было избежать зловещей аналогии с полотном пилы. К тому же что — то еще ворочалось на самых задворках его сознания…

Как и все на Ганимеде, он наблюдал бесконечно далекие звезды, дрейфующие внутрь и наружу из этих геометрически совершенных долин. Очень вероятно, что многие пришли к тому же самому заключению даже раньше него.

Если вы пытаетесь сделать диск из прямоугольных блоков, являются ли их размеры 1:4:9, или любыми другими — вы не сможете получить гладкий край. Конечно, можно максимально приблизиться к совершенному кругу, используя все меньшие и меньшие блоки. И все же, зачем вам такие трудности, если вы просто хотите построить экран, достаточно большой для того, чтобы вызвать затмение солнца?

Мэр был прав; затмение действительно было временным. Но его окончание оказалось совершенно отличным от солнечного.

Сначала свет прорвался точно в центре, а не в виде обычного ожерелья «Четок Бэйли» по самому краю. В ослепительном отверстии стали видны зубчатые линии, и теперь, при самом высоком увеличении, проявилась структура диска. Он был составлен из миллионов идентичных прямоугольников, возможно, такого же размера как «Великая стена» на Европе. И теперь они откалывались: это выглядело, как будто демонтировалась гигантская головоломка джиг — со.

Вечный день, правда, теперь прерванный на краткое время, медленно возвращался на Ганимед по мере того, как разрушался диск, и лучи Люцифера изливались через расширяющиеся отверстия. Теперь компоненты диска испарялись, как будто для поддержания существования им нужен был контакт друг с другом.

Хотя встревоженным наблюдателям в Анубис — сити казалось, что прошло несколько часов, весь инцидент продолжался менее пятнадцати минут. Только когда все закончилось, внимание всех переключилось на Европу.

«Великая стена» исчезла: и это было почти за час до того, как прибыли новости с Земли, Марса и Луны о том, что само Солнце в течение нескольких секунд мерцало, прежде чем возобновило нормальную деятельность.

Произошел целый ряд затмений, явно нацеленных против человечества. В других местах Солнечной системы ничего не было замечено.

В общем волнении прошло немало времени, прежде чем мир осознал, что ЛМА — НОЛЬ и ЛМА — ОДИН также исчезли, оставив только свои четырехмиллионолетние отпечатки в кратере Тихо и в Африке.

* * *

В первый раз европеане встречали людей, но они не казались ни встревоженными, ни удивленными этими огромными существами, перемещающимися среди них со скоростью молнии. Конечно, не слишком легко было интерпретировать эмоциональное состояние чего — то, напоминающего маленький кустарник без листьев, не имеющий явных органов чувств или средств коммуникации. Но если бы они были испуганы прибытием «Алциона» и появлением его пассажиров, то, конечно, продолжали бы скрываться в своих иглу.

Когда Френк Пул, слегка обремененный защитным костюмом и подарком в виде сияющего медного провода, вошел в неопрятные предместья Цяньвилла, ему в голову пришла мысль, а что же думали европеанцы о недавних происшествиях. Для них не существовало никакого затмения Люцифера, но исчезновение «Великой стены», конечно, должно было стать шоком. Она стояла там тысячу лет не только как щит, но и, несомненно, нечто намного большее; а потом мгновенно исчезла, как будто ее никогда не было…

Петабайтная пластинка ожидала его, окруженная группой европеан, демонстрирующих самые первые признаки любопытства, которые Пул когда-либо у них наблюдал. Он размышлял, не приказал ли им каким — то образом Хэлмен приглядывать за этим подарком из космоса, пока не придет Пул, чтобы его забрать.

И так как теперь он хранил не только спящего друга, но и ужас, который мог бы быть изгнан только в будущем, Пул должен вернуть его в то единственное место, где его хранение будет безопасным.

Пул думал, что трудно представить себе более мирную картину, особенно после переживаний последних недель. Наклонные лучи почти полной Земли высвечивали мельчайшие детали безводного Моря Дождей, не стирая их, как это происходило при раскаленном добела яростном Солнце.