такое не самое лучшее резюме, он мог помочь хотя бы советом, и на это Борис и понадеялся.

Квартирка у Гены была, честно говоря, довольно запущенной: с момента его последних отношений прошло около месяца, и за это время он даже и не пытался убираться, оправдывая это «горечью разрыва» (на деле он просто ленился убираться для себя и делал это только ради девушек). На полках мирно лежала пыль в три слоя, та же ситуация была с в целом красивым таджикским ковром, купленным на рынке по дешёвке. Холодильник ломился от еды, половины из которой уже испортилась. Сам Гена лежал на диване, куря сигарету и делая пометки во время чтения учебника (несмотря на разгильдяйство в личной жизни, он был ответственным студентом). Когда Борис, прибежав к двери его квартиры, начал буквально ломиться, бить по двери кулаками, рискую привлечь гнев соседей, Гена вскочил, как обожжённый, и быстро открыл дверь.

— Чего ты так стучишь? — гневным шёпотом спросил Гена. — Дверь мне сломаешь.

— Слушай, у меня дело. Очень важное. — сказал Борис нервно.

— Ладно, заходи.

Гена отошёл в сторону, приглаживая руками свою нестриженную русую гриву волос, и смотря на Бориса заинтересованными голубыми глазами. Борис вошёл и, подбежав к Гене и схватив его за воротник белой рубашки, сказал:

— Я в беде, друг! Мне признались в любви!

Гена был ошарашен — не столько таким поведением Бориса, сколько его словами.

— Тебе признались, а ты, говоришь, в беде? — удивился Гена. — Ну ты странный, конечно. Мне бы сейчас кто признался…

— Нет, тут хуже ситуация, чем у тебя! — сказал Борис. — Мне признались две девушки за этот день! И они обе — мои подруги! А мне страшно выбирать какую-то одну!

Гена понял ситуацию.

— Ясно. Ну, давай тогда попробуем сравнить их и понять, какая тебе больше подходит. Только сделаем это за чаем, если ты не против.

Гена подтащил к своему дивану небольшой стеклянный столик, достал две более-менее чистые чашки, налил в них уже до того готовый кипяток и сунул в них пакетики с чёрным чаем. Пока чай готовился, Борис ходил по квартиры из угла в угол и что-то бормотал себе под нос. Когда чай был готов, Гена подозвал его, и они оба сели на диван. Нервный Борис к чаю даже не притронулся.

— Итак, с чего начать?.. — задал Гена вопрос сам себе. — Ну, во-первых, кто тебе именно признался? Я их знаю?

— Это Настя и Таня. — сказал Борис.

— Ах, тогда понятно. Ну, давай подумаем хорошенько. Настя у нас тихоня, но умная, добренькая вся такая. Как раз для тебя, как мне кажется.

— А как же Таня?

— Таня тоже ничего. Она уверенная, сильная, так что, если вы вступите в отношения, она будет иметь инициативу, так что тебе будет легко с ней…

— Нет, я не рассматриваю её для того, чтобы она за меня всё решала! — вставил своё слово Борис. — Я не могу перекладывать на девушку обязанности. Это не по-мужски.

— Ну, кому как. — сказал Гена. — Так, надо резюмировать: с Настей тебе будет комфортно, так как вы по характеру схожи; с Таней тебе будет легко, потому что у неё силы и духа на вас двоих хватит. Хм… — Гена задумался. — Теперь я тебя понял. Да, задачка…

— То есть ты не сможешь мне помочь? — спросил Борис.

— Я никогда не ставил себе вопрос о полигамии, друг мой. Я встречался со множеством девушек, но никогда не встречался с несколькими одновременно… — и тут Гена охнул. — Точно! А может тебе попробовать встречаться с ними обеими?

— Чего?! — почти вскрикнул Борис.

— Ну, одна моя бывшая такой финт ушами проворачивала. И мы оба с её вторым ухажёром были не против. Расстались потом, правда, но не из-за этого.

— Да как я могу так встречаться с обеими? Это же неправильно! Так делают только морально низкие люди!

— Ну, я бы не сказал. Так делали Маяковский, Тургенев, Некрасов… Все трое встречались с женатыми женщинами и даже жили под одной крышей с их мужьями.

— Они великие писатели и поэты, но в таком случае точно не высокоморальные люди! — продолжал гнуть свою линию Борис. — Я не могу с двумя сразу… Но и одну я выбрать не могу. Я не хочу травмировать ту, которую не выберу…

— А ты прям уверен, что она будет травмирована?

— Да, уверен.

— Ну, слушай, тогда я не знаю.

Они ещё посидели, неловко помалкивая, пока Бориса вдруг не осенило, отчего он даже припрыгнул.

— Ты чего? — спросил Гена. — Додумался?

— Да! — сказал Борис. — Это гениальный план! Я просто не могу придумать лучше.

— Ну, какой? Выкладывай! — сказал Гена.

— Я сделаю так, чтобы они обе отказались от идеи отношений со мной!

Гена выпучил глаза.

— Чего?

— Ну, смотри сам. — начал Борис объяснять на пальцах. — Я буду вести себя отвратительно. Они, завидев это, поймут, что отношения со мной — плохая идея, и попросту откажутся от меня. И, если повезёт, мы даже останемся друзьями! И они потом не будут даже помышлять об отношениях со мной!

Гена смотрел на него, находясь в ступоре.

— Ты как до такой дичи додумался? — спросил Гена.

— А что не так? — спросил Борис.

— Ну, смотри. — начал уже Гена объяснять на пальцах. — Ты вряд ли сможешь убедить их в том, что ты отвратителен, ибо они тебя хорошо знают. И я знаю, что ты парень порядочный. А как говорил Жванецкий: «Порядочных людей можно легко определить по тому, как неумело они делают подлости». Вот и ты так будешь извиваться, а они в лучшем случае посмеются, в худшем — посчитают тебя за дурачка.

— Нет, ты не понимаешь. — сказал Борис. — Мне почти и не придётся изображать что-то, ибо я и так не самый хороший человек, и им действительно лучше со мной не вступать в отношения. Так что мне надо будет добавить лишь пару штрихов к образу.

— Ну, не знаю… — сказал Гена. — Тут, наверное, не пару штрихов надо будет, а много… Но, в любом случае, а что ты будешь делать, если они совсем от тебя отвернутся?

— В смысле?

— Ну, в том случае, если ты совсем перегнёшь палку с отвратительностью?

— Нет, не перегну. — сказал Борис. — Я же хочу сохранить дружеские отношения с ними.

— Ой, не нравится мне этот план… Ты бы лучше пораздумал получше…

— Нет, всё решено! — сказал Борис. — А теперь давай я приберусь у тебя. Аж слишком у тебя грязно.

Борис действительно решился на подобный план. Конечно, он не хотел причинять боль ни Насте, ни уж тем более Тане, но понимал,