После нескольких лет в Висбадене моего брата отправили в военную школу, а мы, девочки, по желанию нашего дедушки вернулись в Россию, где в Санкт-Петербурге у семьи был ряд квартир.

Меня послали в школу княгини Оболенской, где я встретилась с двумя хорошими подругами: княжной Трубецкой, позднее вышедшей замуж за графа Алексея Беловского, и Ольгой Клейнмихель, ныне баронессой Корф.

Однажды утром мы услышали ужасную новость о том, что в результате покушения убит император Александр П. Мой бедный дядюшка был абсолютно безутешен. Мы присутствовали на похоронах и участвовали в похоронной процессии; по возвращении домой у меня поднялась температура и распухло горло, потом все это перешло в скарлатину. Мы все ею заразились, и наши жизни оказались под угрозой. В результате болезни скончалась моя любимая, всеми обожаемая сестра Варвара.

Утрата нашей любимой сестры стала для нас огромным горем Она была намного старше остальных членов семьи, у нее был добрый, милый нрав, и она была для младших вроде матери.

После того как мы оправились от последствий скарлатины, нас взяла под свою опеку моя двоюродная сестра, княгиня Гагарина. Эту зиму мы провели в деревне. От нее остались не самые счастливые воспоминания. Ну а потом мы вновь отправились за границу, в Ниццу, к моей тетушке, чей муж вот уже сколько лет был генеральным консулом России.

Тетя моя была несправедливой и суровой, и нам у нее приходилось трудно. Ее психически ненормальная дочь к тому времени скончалась, и всю свою привязанность она сосредоточила на старшей дочери Ваве – девушке, отличавшейся исключительным умом и высокой культурой. Она писала прекрасные стихи, пела и хорошо играла, но, будучи заметно старше всех нас, определенно проявляла некоторое высокомерие. Вторая дочь, Лала, обладала куда более приятным характером. Она вышла замуж за моего брата, но, к сожалению, брак оказался неудачным. У тети также был сын Димитрий, учившийся в школе в Германии. Дядя был самым добрым и приятным человеком. Мы все его обожали; он всегда старался сгладить все наши проблемы и сделать жизнь для нас, маленьких сирот, как можно более легкой.

Поскольку дом моей тети в Ницце был недостаточно вместителен, мы с сестрой жили вместе с нашими гувернантками, мадемуазель Ривуар и англичанкой мисс Уолтон, целиком посвященной в наши дела и кому я лично обязана самыми лучшими воспоминаниями.

Вскоре после приезда в Ниццу мы пережили очень тревожное событие.

Моя жизнь всегда состояла из штормов и переворотов, и очень рано я впервые встретилась с землетрясением. Как-то в карнавальную ночь между пятью и шестью часами утра меня разбудила моя верная гувернантка мисс Уолтон, которая, стоя у моей постели в старом красно-черном клетчатом халате, торжественным, но приглушенным, доносившимся откуда-то издалека голосом обратилась ко мне: «Вставайте, Мария, настал наш последний час».

В изумлении я подчинилась ей. И тут я услышала совершенно странный шум и поспешный топот ног на ступеньках лестницы в нашем доме. Я подбежала к окну и выглянула наружу; моим глазам предстало неописуемое зрелище. Улицы заполнили толпы народу, кричащего и вопящего от ужаса. Люди очертя голову выскочили из своих жилищ в самой нелепой одежде: одни были в маскарадных костюмах, надетых по случаю проходившего в ту ночь костюмированного бала, другие – в ночном одеянии и купальных халатах, в которые они поспешно закутались, выбегая из ванной комнаты. Несколько старух впали в истерику. Из-за криков и визга возник сущий ад, потому что было почти невозможно успокоить толпу и восстановить какое-то подобие порядка. Страх совершенно деморализовал это возбужденное сборище людей.

Какая-то пожилая женщина выбежала из дому полуодетая, надрываясь от крика, а оказавшийся рядом мужчина, не найдя иного способа ее успокоить, просто зажал ей ладонью рот, буквально «заткнув ее».

Тетушка, столь же перепуганная, как и мисс Уолтон, оттащила меня от окна, вытолкнула на улицу. Я увидела, как с крыш домов падает черепица, а потом, наконец, догадалась, что произошло, но толчков не почувствовала. Вдруг мисс Уолтон недовольным голосом сказала девочкам, находившимся под ее опекой: «Пожалуйста, отвернитесь, сударыни!» Потом мы узнали, что очутившийся возле нас господин в спешке накинул на себя лишь пальто и полотенце. На этот раз воистину можно было утверждать, что «не одежда творит человека».

Муниципальные власти Ниццы организовали для пострадавших от землетрясения различные представления в театрах и концертных залах. В казино была устроена благотворительная распродажа, и мы, моя тетя, моя сестра и я, приняли в ней участие, работая в киоске, в котором продавались всевозможные русские сладости и товары, присланные прямо из России. Как-то во время торговли я увидела, как тетя бросилась навстречу высокой красивой даме с изумительно безупречным профилем. Она поцеловала ей руку и приветствовала с глубоким уважением, а потом, сделав нам знак подойти, произнесла: «А это, мадам, две девочки-сироты моего усопшего брата Сергея».

Прекрасная дама поцеловала нас обеих, а бывший с ней старый господин с маленькой бородкой вначале заговорил с тетей, а потом и с нами на немецком. Как только они отошли, мы с нетерпением стали расспрашивать тетушку, кто это такие. Оказалось, что это были король и королева Вюртембергские. Она была дочерью царя Николая I (который умер в 1855 году во время Крымской войны), великая княгиня Ольга Николаевна, отличавшаяся большой красотой. В дни ее молодости фельдмаршал князь Барятинский[4], тогда еще молодой офицер, был безнадежно влюблен в нее, но император отказался дать согласие на их брак.

К моей тетушке подошел еще один интересный персонаж, и мы предложили ему цветы, которые он купил. Я услышала, как тетя произнесла его имя с титулом «величество». Я стала ломать голову, кто бы это мог быть. Мисс Уолтон сообщила мне, что это король Бразилии дон Педро II, впоследствии свергнутый с трона.

Потом к нашему киоску подходили и беседовали с тетушкой несколько наших великих князей. Это были фельдмаршал великий князь Николай Николаевич со своим сыном великим князем Петром, который находился в Ницце по причине плохого здоровья, и великий князь Георгий Михайлович, а также княгиня Юрьевская (вдова от морганатического брака с императором Александром II) со своими двумя очаровательными девочками. Старшая, Ольга, вышла замуж за графа Георга Меренберга, брата графини Торби, а младшая вышла замуж за брата моего мужа, Александра.

Несколько дней спустя королева Ольга Вюртембергская послала за нами. Она жила в отеле «Des Iles Britanniques» на бульваре Виктора Гюго. Ее высочество с детских лет дружила с моими дедушкой и бабушкой и сейчас показала нам свои фотографии, включая и групповой снимок, сделанный в пору их счастливой юности. Во время этого визита к Ольге нас принял барон Вольф, ее управляющий, с которым мы часто встречались в последующие годы. Это был самый приятный человек, и он слыл любимцем всей русской колонии в Ницце. Жена его после его смерти вышла замуж за нынешнего итальянского посла в Лондоне, маркиза де ла Торретта. Его брат, барон Паузи Вольф из полка конной гвардии был очень популярен в петербургском обществе, будучи самым искусным танцором.