и Александру Викторовичу Колобову, которые дали заинтересованные и компетентные отзывы о моей работе. По мере возможности я постарался учесть все высказанные замечания. Многие идеи и конкретные суждения по отдельным вопросам мне помогли сформулировать в высшей степени профессиональные советы Александра Леонидовича Смышляева, которому я благодарен и за неоценимую помощь в получении некоторых труднодоступных публикаций. Очень многим в этом плане мне помогли Ольга Павловна Смирнова и Юрий Петрович Зарецкий. Глубокую благодарность за неизменную поддержку и прекрасную творческую атмосферу нельзя не высказать моим коллегам по кафедре истории Древнего мира и Средних веков Нижегородского государственного университета, и в первую очередь профессору Евгению Александровичу Молеву, ныне декану исторического факультета, который ее долгие годы возглавлял, оказывая мне самую непосредственную и всестороннюю помощь. Разумеется, эта книга не могла бы состояться без тех профессиональных знаний и навыков, которыми я обязан моим наставникам по Нижегородскому университету и аспирантуре МГУ, прежде всего Маргарите Сергеевне Садовской, Владимиру Михайловичу Строгецкому, Василию Ивановичу Кузищину и Ольге Викторовне Смыке. Особую признательность хотелось бы выразить издательству филологического факультета СПбГУ и лично моему коллеге Максиму Михайловичу Холоду за приглашение опубликовать данную работу. Наконец, last, but not least, хочу от всей души поблагодарить мою жену за ее неизменные терпение, понимание и участие, без которых все мои усилия вряд ли привели бы к завершению предпринятого труда.

Не подлежит никакому сомнению, что ответственность за все возможные ошибки и недостатки книги целиком и полностью лежит на авторе.

А.В. Махлаюк, ноябрь 2006 г.

Предисловие ко 2‐му изданию

Когда спустя достаточно долгий срок появляется возможность переиздать книгу, возникает труднопреодолимое искушение не просто усовершенствовать написанное, устранив выявившиеся мелкие огрехи, но и переосмыслить, усилить аргументацию основных тезисов, основательно переработать и дополнить текст с учетом как собственного исследовательского опыта, так и появившхся за прошедшие годы новых исследований по теме. Но тут же возникают серьезные сомнения в целесообразности такой глубинной переработки, требующей очень большого труда. И вот почему. Первое издание монографии уже стало историографическим фактом, и ее базовые тезисы и выводы полностью остаются в силе. Более того, перспективность предложенного подхода и обоснованность полученных выводов подтверждаются теми исследованиями, которые появились после ее выхода в свет. Для такой весьма интенсивно развивающейся отрасли антиковедения, как военная история Древнего Рима, полтора с лишним десятилетия – действительно немалый срок, в течение которого опубликовано очень большое количество важных и интересных работ, непосредственно относящихся к большинству затронутых в нашей монографии проблем и сюжетов, не говоря о целом ряде новых обобщающих трудов по римской военной истории в целом. Кроме того, продолжая после выхода книги разрабатывать вопросы военной истории Римской империи, я обратился как к углубленному освещению ряда ранее затронутых тем[2], так и к новым сюжетам, которые имеют непосредственное отношение к теме ментальности и традиций императорской армии и получили отражения в опубликованных статьях и книгах[3].

Что касается новейших исследований, посвященных такой многогранной проблематике, как идеология, традиции и ментальность армии Римской империи, то их простой перечень потребовал бы нескольких страниц. Если ограничиться только наиболее значимыми трудами[4], то в первую очередь следует указать целый ряд обобщающих трудов, суммирующих результаты прежних исследований и продвигающих новые подходы к римской военной истории. Прежде всего назовем вышедшие в 2007 г. «Компэньон к римской армии» и «Кембриджскую историю военного дела в Греции и Риме», в которых весомо представлены темы, относящиеся к социальным и ментально-идеологическим характеристикам императорской армии, ее политической роли[5]. Широкий круг важных для нашей темы проблем был затронут в материалах научной конференции в Лионе, посвященной профессии воина в римском мире[6]. Из самых новых трудов общего характера укажем книги Дж. Итона, А.Д. Ли и Я. Ле Боэка, в которых, в отличие от более старых исследований, освещаются воинские ценности и особенности армии как специфического сообщества[7]. В ряде новых монографий и диссертаций представлено новое целостное освещение таких важных элементов римской военной организации, как преторианская гвардия, центурионат, армейские церемонии и ритуалы[8]. Большого внимания удостоилась в современных исследованиях тема солдатских мятежей, получившая разработку также и в монографических трудах[9].

В последние полтора десятилетия в разных своих аспектах, в том числе во взаимосвязи с воинскими ценностями, интенсивно изучалась армейская религиозно-культовая практика[10]. Помимо прочих работ, стоит выделить серию статей О. Штолля[11] и недавние коллективные труды на эту тему[12], а также несколько новых работ, посвященных военным штандартам римской армии[13].

В особенности показательно, что в этот период появились и первые монографические исследования базовых ценностных представлений, лежащих в основе римской воинской ментальности и идеологии. Здесь в первую очередь нужно выделить книгу С. Фэнг об идеологии римской воинской дисциплины[14]. Эта категория наиболее полно выражает суть и специфику римской военной организации в целом и позволяет охватить практически все аспекты военного дела и повседневной жизни армии, вплоть до гендерного измерения военной службы, а также особенности идеологии правящих элит и важные моменты функционирования политической системы. Автор показывает укорененность римских военных установлений в особенностях социальных структур, политической идеологии и культуры Древнего Рима. Дисциплина трактуется как противоречивое сочетание неформальных (в том числе патримониальных), ценностно-рациональных элементов с тенденцией к бюрократической рутинизации; она, как и «доблесть», ассоциировалась с маскулинным габитусом, который определял солдатскую идентичность и был продуктом римской истории и «политической мифологии». В недавней диссертации Дж. Джеймса, в которой дисциплина также рассмотрена в неразрывном единстве с понятием доблести, но на основе подходов аналитической психологии, предложен оригинальный, хотя и не бесспорный взгляд на истоки и значение этих категорий в воинской ментальности[15]. Исследовались и другие компоненты системы ценностей римской армии[16].

Таким образом, бегло очерченный поток исследований явно свидетельствует о продолжающейся интенсивной работе в тех направлениях, которые являются ключевыми для нашей книги. Понятно, что, для того чтобы учесть всю эту новейшую историографию в более или менее полном объеме – а это непременное профессиональное требование при работе над серьезным историческим исследованием, – потребовалось бы не только существенно расширить историографическую главу, не просто добавить огромное количество новых ссылок на новейшие публикации, но их критически их оценить и, вероятнее всего, скорректировать и уточнить отдельные высказанные в первоначальном варианте книги положения. Это, безусловно, придало бы тексту бо́льшую академическую фундированность, но мало что добавило бы по существу. Поэтому при подготовке переиздания книги был избран компромиссный вариант: не перерабатывать весь текст, но ограничиться минимальными поправками и