Основными задачами танков в бою считалась борьба с огневыми точками противника и его полевой артиллерией, не подавленными в ходе артподготовки, а также проделывание проходов пехоте в заграждениях. Предполагалась организация взаимодействия на поле боя с полевой артиллерией и авиацией. Танковые подразделения могли посылаться в так называемые «ближние рейды» за передний край обороны противника на глубину не более 600 м. При этом, нарушив его систему обороны, танки должны были возвращаться к своей пехоте и поддерживать ее атаку. Первый эшелон боевого порядка, как правило, составляли малые танки, ведущие своего рода боевую разведку и вскрывающие систему огня противника. За ними следовали легкие и средние танки с пехотой. Такая схема более соответствовала условиям поля боя 20-х годов.

Наиболее маневренным видом действий были «глубокие рейды» танковых подразделений вместе с кавалерией, моторизованной пехотой и саперами на автомашинах, полевой артиллерией. Например, при высылке разведотрядов в них (согласно полевому уставу 1938 года) включали 1—2 взвода танков или бронеавтомобилей вместе с 1—2 эскадронами конницы и мотопехотой. Разведотряды действовали на глубину до 25—30 км и дробились на дозоры в составе отделения пехоты или конницы и 1—2 танков или бронемашин. На марше танки могли придаваться авангарду с задачей уничтожения противника, препятствующего продвижению, или захвата важных рубежей. При этом они должны были передвигаться «скачками» впереди авангарда или по параллельной дороге. В сторожевом охранении 1—2 танка могли выделять в состав поста.

В обороне их использовали для проведения частных контратак или ведения огня из засады. В качестве неподвижных огневых точек нередко использовали устаревшие машины типа «Оцу» (NC-27). Борьба с танками противника допускалась только в случае крайней необходимости. Правда, к концу войны японские наставления уже рассматривали танки как наиболее эффективное сухопутное противотанковое средство.

Уставы и тактические руководства японской армии в целом составлялись в духе маневренности и внезапности, заимствуя ряд положений из немецких уставов. Ограниченный круг задач танков, казалось бы, противоречил общим требованиям и соответствовал скорее «позиционным» формам. Однако тактические взгляды японского командования были тесно связаны с небольшим количеством и невысокими в целом характеристиками имевшейся БТТ.

Против легко вооруженного противника, не обладающего достаточным количеством противотанковых средств, японская тактика вполне себя оправдывала, как это было в Китае, Бирме, Малайе, Голландской Индии, где танки добивались успеха одни или в сопровождении пехоты. Но уже в боях на р.Халхин-Гол большой урон японской БТТ нанесли 45-мм танковые и противотанковые советские пушки. Кстати, и собственные противотанковые средства японцев оказались эффективнее своих же танков. Наши войска отмечали медлительность последних в бою. Не менее серьезный урон несли японские танкисты и в боях на островах с американскими войсками в 1943—1945 годах. В боях с Советской Армией в августе — сентябре 1945-го японские танки фактически себя не проявили и были захвачены в основном в парках. Исправные трофейные машины передали Народно-освободительной армии Китая: в Пекин НОАК торжественно вступала на японских танках. С другой стороны, 543 японских танка не без помощи американцев получила гоминьдановская армия Чан Кайши.

Танковые войска Японии имели достаточно обученный младший состав механиков-водителей, артиллеристов, радистов, подготовка которых занимала два года. Офицеры же набирались из числа общевойсковых и проходили обучение в офицерской танковой школе переподготовки в течение всего 3 — 6 месяцев и даже в танке не расставались с офицерским мечом.

Числовые обозначения образцам вооружения и боевой техники в Японии с 1930 года давались в соответствии с летосчислением «от основания Империи» («кигэнсэцу», 660 г. до н.э.). До 1940 года обозначения были полными или по последним двум цифрам: так, образцу 1934 года соответствовало обозначение «Тип 2594», «2594» или «94»; 1940 года — «Тип 100» (далее будет приводиться как полное обозначение моделей, так и сокращенное, двузначное). С 1941 года использовалась только последняя цифра: «Тип 1» соответствовал модели •1941 года, «Тип 2» —1942 года и т.д. Поэтому в тексте встречаются одни и те же «цифровые» обозначения разных танков и их элементов (скажем, 47-мм пушка «Тип 100» и дизель «Тип 100», 37- и 47-мм пушки «Тип 1»). Кроме того, машина получала название, составленное из обозначения типа и «счетного» иероглифа — например, «Чиха» и «Чи-хе», «Хо-ро» и «Хо-ни». Числительное соответствовало обычно не порядку принятия на вооружение, а номеру разработки. Впрочем, это правило иногда нарушалось: так, «Ха-го» состояло из «счетного» иероглифа «три» и слова «модель», а «Ка-ми» составлялось из слова «плавающий» и первого слога названия фирмы «Мицубиси». Иногда бронемашины получали имена собственные по названиям фирм или арсеналов — «Сумида», «Осака». Ряд японских танков и бронемашин — в основном опытных — обозначаются в литературе (включая японскую) латинскими аббревиатурами, которые также используются в данном издании.

«2592» («ТК»)

Япония избежала почти повального в 20—30-е годы увлечения безбашенными танкетками, избрав в качестве машин разведки и охранения малые танки. Прототип малого танка «2592» (нередко именуется «танкеткой 92 ТК») был построен фирмой «Исикавадзима Дзидоша» в 1932 году и имел компоновку с передним расположением моторно-трансмиссионного отделения. Корпус — клепаный, с большим углом наклона лобового листа. Механик-водитель размещался в выступающей рубке впереди справа, командир — в пулеметной башне. Посадка и высадка экипажа производились через дверь в задней стенке корпуса. Имелся и люк в крыше клепаной башни. Механик-водитель на марше выглядывал из верхнего люка рубки, при этом башню приходилось отворачивать влево. Смотровые лючки механика-водителя располагались в переднем и бортовых листах рубки, командира — в корме башни. В башне в шаровой опоре крепился 6,5-мм пулемет. Имелись и отверстия для стрельбы из личного оружия.

Двигатель располагался слева от механика-водителя. Выхлопная труба выводилась назад вдоль левого борта, здесь же находилась и решетка радиатора. Для обслуживания двигателя и трансмиссии служили большие люки в верхнем лобовом листе. Танк оснащался фарой и звуковым сигналом.

В 1933 году «Токийская компания газовых и электрических двигателей» («Токио Гасу Дэнки», впоследствии «Токио Дзидоша» и «Хино Дзидоша») построила модернизированный образец танка, принятый на вооружение под обозначением «2594» («94», упоминается также как «Хокай Сенша»). Его производством занимались также компании «Мицубиси Дзукогио» и «Кобэ Сейкошо».

На малых танках была отработана подвеска, предложенная в 1933 году японским инженер-майором (впоследствии — генерал-майором) Томис Хара, наиболее известным из японских танкостроителей. Одинарные обрезиненные опорные катки блокировались по два на качающихся балансирах Упругими элементами служили горизонтальные спиральные пружины, заключенные в трубы, приклепанные к бортам корпуса. Балансиры были связаны с двуплечими рычагами, оси которых также крепились к корпусу. Рычаги, в свою очередь, шарнирно соединялись с тягами, идущими к пружинам. Такая конструкция подвески (е дальнейшем — «типа Хара»), сочетавшая компактность с большим ходом балансиров, использовалась на большинстве японских серийных тэнкое 30 — 40-х годов.