Потом Клодах хлопнула в ладоши, и все разошлись, оставив Яну и Шона наедине. Свечи погасли, но темнота так и не наступила — по пещере разлилось теплое и мягкое сияние, казалось, сама планета благословляла влюбленных.

Когда занялся рассвет, свадебная процессия двинулась пешком обратно в поселок. Только Шон и Янаба ехали верхом на одном кудряше. Перед ними выступали деревенские девушки во главе с Банни, которые бросали под копыта их лошади пригоршни зерна и лепестки цветов.

— Я проголодалась… — проворковала Яна, положив голову Шону на грудь.

Он потерся носом о её макушку.

— Вот и прекрасно! Мы и направляемся на завтрак. Угощение было приготовлено ещё до того, как мы отправились на обряд. Но особо не объедайся, тебе ещё предстоит танцевать со мной.

— Танцевать? Ты, наверное, шутишь! У меня ноги как лапша. О-о, лапша! Как ты думаешь, Клодах приготовила её по своему рецепту? Ну, лапшу с вяленой рыбой, под томатным соусом?

— Разведка доложила, что приготовила. Можешь думать о чем-нибудь еще, кроме своего желудка?

— Я должна есть за двоих!

— Да, ты права. Прости меня, — сказал Шон, снимая её со спины кудряша.

Во время свадебного пира Янаба успела передохнуть. Она смотрела в глаза Шона, угощая его всякими лакомствами, а он угощал её. Это тоже было частью традиционного обряда. Стол с яствами стоял на середине зала в доме собраний. Новобрачные и взрослые гости сидели на скамьях вдоль стен, а Банни заправляла подростками и детьми, которые разносили кушанья.

Во время пира все поочередно исполняли песни, которые сложили в честь Шона и Яны. Банни спела об их первой встрече с Яной и бешеной гонке на снегоходе. Сестра Шона, Шинид, речитативом известила всех, как узнала о том, что Яна останется с ними, ещё во время их первой совместной охоты. Даже Стив Марголис, проживающий теперь в Килкуле вместе со своим другом Фрэнком Метаксосом и Диего, сыном Фрэнка, разразился хвалебной одой в честь Яны и Шона, которые помогли ему найти новый дом и новых друзей.

Соседка Яны, живущая в доме напротив, исполнила шуточную песенку, которая сопровождалась выразительной пантомимой, о том, как Янаба выгнала полковника Джианкарло из домика с помощью подгоревшей рыбины. Это была одна из немногих песен с рифмовкой, положенная на мелодию древней ирландской песни, а не декламация под барабанный ритм. Клодах сказала, что, по её мнению, мелодия взята из старинной «Песенки поденщиц».

Когда молодежь принялась убирать опустевшие тарелки и подносы, Диего взял свою новую гитару и присоединился к барабанщикам. Рядом сели Старина Муллиген со свистулькой и Мери Юликилик с концертиной ручной работы. Вместе они выдали вполне приемлемую танцевальную музыку.

Шон взял Яну за руки, вывел на середину зала (стол уже успели унести), и они закружились в веселом танце. Постепенно к ним присоединились и другие пары. Доктор Виттэйкер Фиске, который приехал в Килкул специально для того, чтобы поплясать на свадьбе, вел Клодах, за ними выступали Шинид и Эйслинг, Мойра и Шимус, Банни и её сестра Кита, Фрэнк Метаксос и Стив Марголис. И первую цепочку рила замыкали Лайэм Малони и Нула, двоюродная сестра Банни. Капитан Джонни Грин, который ради такого важного события отложил вылет, начинал второй ряд рила вместе с капитаном Невой Марией Риз-Холл с Лунной базы. Помощник и Грина, — пилот вертолета, Рик О'Ши галантно обнимал за талию старенькую Китти Интьяк.

Где-то на середине третьего танца вернулся Терс, который загонял свой снегоход в гараж, и тронул за локоть Адака. Тот, в свою очередь, дернул за рукав Джонни и что-то прошептал ему на ухо. Джонни Грин вышел, вместе с ним вышла и капитан Риз-Холл. Они вернулись как раз вовремя, чтобы спасти Яну от пятого танца. За ними шествовала Мармион де Ревер Алджемен в сопровождении двух широкоплечих телохранителей.

Яна и Шон тут же позабыли о танце и бросились приветствовать подругу. Мармион, как всегда, была великолепна в своем голубом мундире, под которым виднелась фиолетовая блузка. Лацканы мундира были щедро расшиты драгоценными камнями и серебром, которые соответствовали дорогим серьгам и перстням.

— Марми! Как здорово, что ты приехала к нам! — ликовала Яна. Мармион сперва расцеловала в обе щеки её, а потом и Шона.

— Да, и в довесок к свадебному подарку, боюсь, я должна преподнести неприятный сюрприз — я тебя забираю. Через неделю комиссия Совета Межпланетного Сообщества начинает слушания. Им необходимы твои показания, чтобы вынести справедливое решение относительно Сурса. Я подумала, что ты решишь сама слетать туда, поскольку коренным жителям опасно покидать планету.

Мармион бросила беглый взгляд на живот Яны, и по её прекрасному лицу проскользнуло испуганное выражение.

— О боже! Как летит время!

Яна улыбнулась.

— Летит, да ещё как. Но я не понимаю, почему…

— Мне кажется, что покидать планету в твоем положении крайне неразумно, — сказал Шон, прижимая жену к себе, словно пытаясь защитить.

Но к ним уже присоединились все гости торжества. Клодах и Фиске-старший с двух сторон чмок-нули Мармион в щеки. Их отпихнула Банни, а за ней уже спешил Диего, который, увидев новоприбывших гостей, тут же повесил гитару за спину.

— Надолго ли ей нужно уехать, Марми? — спросила Клодах.

— Я бы сказала, что нет. Недели на две, максимум на три, включая и время перелета.

— Ага, — задумалась Клодах. — Я никогда так надолго не улетала с планеты. Как и Шон.

— Я ведь тоже полечу с тобой, Яна, — добавила Мармион. — Хотя мои показания сочли не правомочными и пристрастными, поскольку я служащая Интергала. По каким-то там диким бюрократическим параметрам, которые никто толком не может объяснить. Как жаль, что никто из коренных жителей планеты не может дать исчерпывающие показания.

— Я могу и вполне могу поехать, — сказала Банни и повисла на рукаве Мармион. — Я ещё в том возрасте, когда можно без особого вреда для здоровья улетать с планеты. И я в курсе всего, что произошло. Я могу спеть им песню, которую я сложила о тех событиях. Хотя песня Диего, конечно, лучше.

— Если ты полетишь, я тоже полечу, — заявил Диего. — Я расскажу им про пещеру и отца. Кто, если не я, проследит, чтобы Банни не вскружили голову эти ребята в униформах? К тому же я смогу увидеться с мамой, — добавил он и украдкой глянул на Мармион, словно надеясь, что уж эту-то причину она примет безоговорочно, если желание следовать за Банни её не удовлетворило.

— И все же нам нужна майор Мэддок.., или уже Шонгили? — И Мармион подмигнула.

— Думаю, что для нас лучше, чтобы я на некоторое время осталась Мэддок, — ответила Яна.

— Яна, ты же на четвертом месяце беременности! — взмолился Шон. — Это же мой ребенок!

Яна знала, что им движут не только собственнические чувства. Поскольку природа Шона была двояка — человека и тюленя, он не знал, передадутся ли его особенности ребенку и не повредит ли малышу долгое путешествие.