Со всей доступной им скоростью друиды понеслись в лес. Тотемные шкуры на них замелькали среди зарослей орешника, березовых стволов, кустов бузины, и казалось, будто в темную пущу удирают настоящие звери, потревоженные охотниками.

И друиды, и славянские воины умели двигаться по лесу бесшумно. Но изощренное чувство опасности вскоре подсказало беглецам, что погоня приближается. Лес кончился неожиданно, выведя беглецов на край большой опушки, расположенной на вершине пологого холма.

— Вниз! Скорее! — крикнул Сын Ворона.

Священная реликвия лежала в кожаном мешке у Мерлина. Туго перевязав мешок и закрепив пенькой на поясе, он бережно прикрыл его шкурой вепря, в которую был облачен. Священный предмет, с виду обычный гладкий камень, казался колючим, как еж. Мерлин понимал, что тем самым реликвия проявляет свою враждебность к ним. Но это его не смущало. Даже если магическая вещица начала бы яростно грызть его или жечь каленым железом- тренированному телу это нипочем. Главное — чтобы она не попала опять к волхвам.

Верховный друид, посылая своих лучших воинов за реликвией, открыл им тайну: этот предмет побывал в руках всех величайших магов и пророков человечества! И хранил «Внутренний Узор» каждого из них, запечатлев для потомков тот Божий Дар, те особые качества и свойства, ниспосланные Богом, которые несли в себе эти люди.

Никто в «Великом Мече Атлантиды» не знал, как проявить магическое действие священной вещицы и подчинить ее себе. Не знал этого и Верховный друид. Но высшие иерархи Ордена опасались того, что ее тайна известна славянским волхвам, хранителям реликвии. И тогда, дождавшись своего часа, волхвы пожелают ею воспользоваться, и жизнь человечества потечет по другому руслу! Этого магистры Ордена допустить не могли.

Кельтские воины сбежали с холма. Здесь, у его подножия, их ждали соплеменники — небольшой отряд берсерков, отборных бойцов в медвежьих шкурах. В целях маскировки и Бранноген, украшенный перьями ворона, и Мерлин, щеголявший в обличии вепря, тут же набросили на себя шкуры медведей, чтобы слиться с общей массой. Пришлось пожертвовать тотемной гордостью. Разделившись на группы, воины продолжили путь в разных направлениях. Соединиться они должны были на закате дня в заранее оговоренном месте.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда в диком древнем лесу Артоген, Мерлин и Бранноген, под прикрытием воинов- медведей, добрались до очередной опушки. Мерлин умел отыскивать особые тропинки, которые заметно ускоряли бег. Кельтские жрецы с давних времен знали: по таким тропинкам течет сила земли, это словно ее вены. Обнаружишь их, сумеешь воспользоваться — и земля щедро поделится с путником своей энергией.

Идти по «живительным дорожкам» поразительно легко. Вот и теперь у Мерлина было ощущение, будто у него в груди забилось второе сердце, оно так и подталкивало вперед, на месте устоять было невозможно. Уметь брать от земли энергию — все равно, что плыть в море с попутным ветром. Но и славянским волхвам тоже были известны эти удивительные тропы.

Сшибка произошла внезапно. Воины волхвов подкараулили их возле густых зарослей малины. Налетели бурей: булавы тяжелы, как молот громовержца, обоюдоострые мечи рассыпают искры. Мерлин силился объяснить себе непонятное явление. Во-первых, преследователи опередили их, во- вторых, в нем почему-то не сработал один из главных инстинктов воина- жреца: он не уловил приближение врага! Исступленно рыча, воины- медведи выступили вперед и приняли на себя удар. Несколько из них, сомкнув щиты и тем самым образовав живую заградительную стену, окружили троих лазутчиков, добывших реликвию.

— Уходите! — крикнул предводитель берсерков Мерлину. — Мы их задержим!

И пошла жестокая сеча! Артоген хотел было остаться с ними, поскольку принадлежал к этому воинскому клану, но Мерлин сделал ему знак, чтобы он следовал за ним. Отступая к малиннику, трое лазутчиков оказались за спинами сражающихся берсерков. И тут же нырнули в кусты вслед за своей охраной. Но и там были славянские ратники, поджидавшие их в засаде. В схватку вступили воины защиты, прокладывая дорогу друидам своими мечами и связывая славян боем.

Выбравшись из малинника, Мерлин обернулся и, нашептывая заклятие, нарисовал в воздухе сильнодействующую руну Одина — волчий крюк. И дважды перечеркнул его руной Иса — руной льда. Этим магическим знаком должны были сковаться движения противника. И на время это помогло.

Они бежали по мрачному лесу, замечая перед собой каждый пень и вылезший корень дерева, звериную нору и случайную рытвину. Преодолевая какое- либо препятствие, Сын Ворона легко отрывался от земли, поднимаясь вверх на высоту молодого деревца. Перелеты выходили небольшие, скорее, как у курицы, чем у ворона, но этот способ перемещения позволял ему опережать своих друзей. Не обладая птичьими навыками, Артоген и Мерлин кубарем скатывались в овраги, если не могли их перепрыгнуть. Впереди, в просветах между стволами сосен, настороженно чернела гладь лесного озера с плещущимся в воде, как жирный карась, месяцем.

На условленном месте, возле огромного валуна, похожего на сидящую сову, их ожидал коракль- кельтская лодка, сплетенная из ветвей и обшитая кожей. Здесь же должна была быть и подмога, как обещал Верховный друид. Но около лодки не было ни души. И ни один из воинов- медведей, вступивших в битву со славянами возле малинника, и тех, кто сдерживал натиск засадной группы волхвов, не догнал их.

Мерлин переглянулся с друзьями и прочел в их глазах то же, что было и у него в душе: значит, никто из воинов, прикрывавших их отход, не уцелел. А ведь это были лучшие бойцы одного из сильнейших кланов!

Но где же обещанная помощь?! Из глубины леса слышались отчетливые звуки приближающейся погони. Если бы это были свои, они подали бы сигнал. Раздумывать было некогда. Оттолкнув от берега лодку, кельтские воины прыгнули в нее. Артоген и Сын Ворона, встав на одно колено, заработали веслами. Лодка рванула от берега. И тут же на лазутчиков обрушилась яростная лавина стрел из небольших камышовых зарослей, расположенных слева от беглецов. В следующее мгновение что- то резко ударило в днище коракля, и он перевернулся. Друиды оказались в холодной воде.

— О боги! — воскликнул Артоген, пронзенный вражеской стрелой, попавшей ему в шею.

Это были его последние слова. Прямо из воды в него по рукоять вошел длинный, обоюдоострый меч, и он обмяк. Воины волхвов дышали под водой с помощью тростинок и, выждав момент, когда враги будут наиболее уязвимыми, опрокинули их лодку. А кельтский отряд, отправленный на помощь лазутчикам, они перебили раньше. И если в лесу друиды еще могли потягаться со славянскими ратниками, то бой в воде оказался для них полной неожиданностью. Численный перевес славян, казалось, не оставил им вообще никаких шансов на спасение.

И снова Мерлин с болью увидел, что его магический дар оказался бессилен перед чем‑то более могущественным. Иначе все было бы по–другому. Труп Сына Медведя какое‑то время колыхался на черной поверхности воды, потом медленно пошел ко дну.

— Уходи! — крикнул Бранноген Мерлину.