Периодически в палату забегал, шурша белой пижамой, мужчина – дежурный врач. Он наскоро осматривал больных, заглядывал в их медицинские карты на мониторы. И тут же, бесшумно ступая резиновыми подошвами по ковровому покрытию, исчезал в своем кабинете.

Данвуди неотрывно смотрела на браслет. Громкие тревожные сигналы не привлекли ее внимания. И только когда дежурный врач промчался мимо, она увидела, что электрокардиограмма на экране над головой женщины вытянулась в прямую неподвижную линию.

– Массаж сердца! – Дежурного охватила паника.

Он сдернул с больной рубашку, сложил руки в замок и начал с силой ритмично нажимать на ее грудную клетку. Одновременно врач следил за экраном монитора, заклиная его зарегистрировать хоть какие-то изменения. Неожиданно он схватил сестру Данвуди за руки и резко бросил:

– Замените меня! Не останавливайтесь!

Сестра принялась нажимать на грудь больной, но зрачки ее продолжали увеличиваться.

Сам же дежурный схватил браслет и кинулся в приемную – крошечный офис позади компьютерного дисплея. Сейчас здесь было темно и тихо. Стремительным движением врач сорвал телефонную трубку, набрал девятку для выхода на городскую линию, затем номер на браслете и прижал трубку к уху.

– Ну давай же, господи, давай! Отвечай. Отвечай же, черт тебя побери! Давай же, давай! – В трубке слышался лишь ровный резонирующий звук. Может, нет никого? Судя по гудку, телефон работал. А может, не соединилось? Дежурный врач дрожащими пальцами заново набрал номер. Тот же гудок. Наконец кто-то отозвался.

Голос был сонным и равнодушным.

– Я из больницы Святого Джона, – тревожно звучало в трубке. – У вас в запасе есть агрегат для одной нашей пациентки?

Сонный голос на другом конце провода несколько ожил:

– Верно. И кто же это?

Дежурный назвал имя больной.

Зашуршали бумаги, и тот же голос произнес:

– Да, агрегат есть. Но мы не ожидали ничего такого раньше завтрашнего дня.

– Мы тоже, – нетерпеливо сказал врач. – Когда вы прибудете?

– Дайте нам полчаса, а лучше – час, – колебались на другом конце провода. – Как чувствует себя больная?

– Сердце остановилось, – сказал врач.

– Вы делаете массаж сердца? Продолжайте, пока не подъедем. – Голос стал более участливым. – Вы можете ввести какие-нибудь антикоагулянты, например перапин?

– Конечно.

– У вас кто-нибудь может засвидетельствовать смерть?

– Да, я, – нетерпеливо ответил врач.

– Хорошо, я выезжаю с бригадой. Вы уже позвонили доктору? – осведомился голос.

– Сейчас я это сделаю.

Дежурный врач положил трубку, извлек из своего бумажника смятый клочок бумаги и расправил его. Записанный с месяц назад чернилами номер телефона расплылся, но цифры еще можно было различить. Он набрал номер, услышал в ответ старческий голос и, оглянувшись, произнес:

– Все случилось слишком быстро.

Молодая женщина лежала в неглубоком контейнере, обложенная льдом. Сестра Данвуди помогла вкатить тележку в пятую операционную, которую им разрешили использовать. Она с недоверием и любопытством рассматривала аппаратуру. Крупный мужчина в запачканных рабочих брюках и теннисных туфлях подсоединил аппарат «искусственное сердце – искусственные легкие», установленный на подвижной тележке. Двое других мужчин в обычной одежде наполняли льдом высокий пластмассовый ящик.

Данвуди продолжала делать массаж сердца уже мертвой девушке: никаких всплесков на кардиограмме, а слабый пульс появился от механических нажатий. Одновременно с нездоровым любопытством и нарастающим ужасом сестра наблюдала за происходящим вокруг. Над огромным ящиком, будто из открытого морозильника, поднималось облако пара. Данвуди передернуло.

В операционную вошел пожилой мужчина в очках, одетый в розово-голубую хирургическую форму. В молодости он, вероятно, был очень красив. Даже сейчас его внешность производила сильное впечатление. За ним следовали обычно одетые мужчины того же возраста. И женщина помоложе. Дежурный врач тоже облачился в хирургическую одежду.

– Позовете меня, если возникнут какие-то сложности, – обратился он к сестре, освобождая ее от обязанности продолжать осмотр.

Она кивнула в ответ, затем остановилась в нерешительности. Две других ночных медсестры подменяли ее в палате, а Данвуди сгорала от любопытства, пытаясь представить себе, что же здесь произойдет.

Наконец Данвуди вышла из операционной, но продолжала наблюдать за происходящим сквозь стеклянную дверь. Бригада работала быстро и слаженно. Сестра увидела, как с женщины сдернули больничную одежду, подсоединили к искусственному сердцу и легким. Одновременно в трахею ввели трубку. Дежурный врач из отделения ввел полую иглу в тыльную сторону ладони, один из ассистентов подвесил емкости с растворами на стойку для капельниц. Мощными толчками дефибриллятора в область грудной клетки они пытались заставить сердце заработать. Пожилой мужчина быстро ввел мертвой женщине несколько кубиков лекарства. Другой, в котором сестра узнала кардиохирурга из их больницы, сделал скальпелем надрез в паху. Она угадала их намерение обнажить бедренную артерию.

Часом позже осторожно, чтобы не сорвать подсоединенные трубочки, мертвое тело приподняли и уложили в ящик со льдом. Техник переключил электропитание аппаратуры с электросети на компактную переносную батарею. В ящик подложили еще несколько мешочков со льдом, накрыли контейнер крышкой и поспешно покатили мертвую женщину вместе с аппаратурой к лифту.

«Несчастные дураки, – думала глубоко потрясенная Сьюзен Данвуди. – Жалкие обманутые дураки».

Февраль 1982 года. Торонто. Канада

Джо Мессенджера в два часа пятнадцать минут ночи разбудил резкий телефонный звонок. Его отец был убежден, что в один прекрасный день человечество победит смерть. И наверное, поэтому и еще потому, что с семи лет Джо рос без матери, он не мог примириться с тем, что однажды умрет и отец.

Сначала Джо подумал, что звонит будильник. Потом, испугавшись чего-то, подскочил к телефону. Окончательно его заставил проснуться прозвучавший в трубке обеспокоенный голос ночной сестры из главного госпиталя Торонто. Он включил ночник, расплескав при этом воду из стакана.

– Доктор Мессенджер, ваш отец вызывает вас.

– Как он? – с тревогой спросил Джо.

– Боюсь, он очень слаб… – ответила сестра и после некоторой заминки добавила: – Хорошо бы вам подъехать прямо сейчас.

– Конечно, я выезжаю, – поспешно заверил профессор.

Помолчав, она продолжила:

– Он хочет немедленно что-то вам сказать. Кажется, от чего-то предостеречь…

Джо натянул на себя синюю джинсовую рубашку, пуловер и вельветовые брюки, брызнул в лицо водой и забегал по мастерской в поисках ботинок. Он нашел носки, но ботинок нигде не было. Сгодились бы любые, так как идти предстояло далеко. Поспешно, сминая задники, Джо сунул ноги в мокасины, в которых обычно шлепал возле дома, схватил стеганую куртку и шерстяные перчатки. Нашел ключи от машины и выбежал в коридор.