— Конечно!

— Да!

Близнецы ответили почти синхронно.

— Может мне всё-таки с вами поехать? Как представлю, что вечером возвращаться в пустую квартиру. Невыносимо.

— Это всего лишь два дня и ты будешь с нами. Ты же обещал Вениамину присутствовать на съёмках! Для него этот клип очень важен! Тебе ли не знать?!

— Знаю, знаю. — Тихо согласился Степан и уже громче обратился к детям. — Бандиты! Если мама на одного из вас пожалуется «Лего» больше не куплю! Поняли?

— Мы будим умничками. — На полном серьезе произнес один из близнецов.

— Я и не сомневаюсь сынок. Ладно, пора. Люблю вас. — Степан дождался ответов от жены и детей и обратился к водителю. — Газуй Макс, а то еще на самолет опоздаете.

Проводив взглядом удаляющийся автомобиль, Степан закурил сигарету.

Не прошло и десяти минут, как во двор въехал ещё один автомобиль, как две капли воды похожий на первый. Разница была лишь в одной букве в номере.

Заметив, что Степан не направляется к автомобилю, водитель вышел на улицу. Он был среднего роста широкоплечий и с круглым добродушным лицом. В отличии от Максима, который носил строгий костюм тройку и кожаную куртку, водитель был один в черные джинсы, черный свитер и легкую ветровку. Ощутив уличную прохладу, он выудил из кармана ветровки вязаную шапочку и натянул на обритую под ноль голову.

— Босс привет! — Поздоровался водитель.

— Привет! — Степан протянул руку водителю. Тот молниеносно ответил рукопожатием.

Водитель почти неподвижно стоял около начальника, пока тот докуривал.

— Володь! Тебе Максим сказал куда мы едем? — С наигранным раздражением спросил Степан, выкинув окурок в кусты.

— А как же, на съемки клипока!

— Верно! На съемки! Тогда, хрен ли ты так вырядился?

— А что не так-то? — Недоуменно спросил Владимир, пристально осмотрев свой наряд. — Вполне себе солидно.

— Всё Вова, всё! Поехали.

* * *

Владимир заехал в арку, оставшуюся от массивных ворот брошенного пионерского лагеря «Ромашка», и остановил автомобиль, рядом с двумя микроавтобусами.

— Володь, я тут часа на три. Не меньше. — Обратился к водителю Степан. И протянул сложенный втрое листок бумаги. — Вот список! Прокатись по магазинам, купи все по нему. — Владимир молча кивнул и принял листок. После чего Степан продолжил. — Телефон заряжен?

— А как же, девяносто два процента! — Гордо заявил Владимир.

— Да ладно?! — Недоверчиво уточнил Степан. — Завязал с «Пингвинчиками»?

— Прошел.

— А это возможно? — С явным удивлением спроси Степан и сам же не дал ответить. — Стой, не отвечай, мне все равно насрать. Давай вали в город. За час я тебя наберу. Понял?

— Конечно! — Владимир добродушно кивнул.

Степан вылез из машины и осмотрелся.

На стоянки было безлюдно, только большой лохматый пес, мирно дремавший около временной будки охраны. В отдаление была слышная мрачная музыка с неразборчивым женским вокалом. Степан направился в эту сторону.

Место съемок являло собой что-то невообразимое — на главной площади бывшего лагеря, на сцене, расположились музыканты — два гитариста, барабанщик, клавишник и невысокая худая девушка-вокалистка. Все они были одеты в черно-серые одежды с небольшими вкраплениями красных элементов. У барабанщика — бандана, у басиста — шарф, у клавишника — пояс, у соло-гитариста — два напульсника, а у солистки на куртке красовался белый кролик с большими красными глазами и ртом наполненным чей-то кровью. Вокруг сцены было установлено две стационарные камеры и две камеры на рельсах. Освещение почти отсутствовало, но это и не удивительно. По задумке клип должен был соответствовать тексту песни — мрачной композиции с налётом мистики.

На месте съемок находилось человек двадцать — актёры массовки, осветители, операторы стилисты и подсобные рабочие. А также немолодой долговязый режиссёр — Вениамин, одетый в простые синие джинсы и зелёный джемпер. Ну и миниатюрная молодая девушка в строгом деловом костюме — это была помощница Степана по имени Анна.

Вениамин кружился вокруг сцены отдавая какие-то распоряжения. Музыканты играли самозабвенно, как будто не замечали ни друг друга, ни кого-то вокруг. Вокалистка, повинуясь указаниям Вениамина, смотрела то в одну, то в другую камеру, стараясь придать своему лицу меланхоличное выражение.

Степан аккуратно подошел к Анне. Та разговаривала по телефону.

— … нет Федор Михайлович, нет. Степан Андреевич в субботу не сможет. — Она прервалась, чтобы дождаться ответа собеседника. — Да, верно. — Пауза. — Может быть следующий четверг? — Пауза. — Думаю да. Я позвоню вам в понедельник. — Пауза. — Всего вам хорошего Федор Михайлович.

— Плеханов? — Спросил Степан.

Анна дернулась от неожиданности, но быстро взяла себя в руки.

— Он самый.

— Что хотел?

— Лида новый сценарий написала, хочет показать.

— Зачем тянуть до следующего четверга. Прочту пока буду в Абхазии.

— Он считает, что должен дать пояснения к сценарию.

— Анют, напомни, почему мы до сих пор работаем через этого старого маразматика?

— Лида очень благодарна отцу и не хочет его увольнять. — Анна сделала паузу. — Я бы тоже не смогла уволить отца с поста агента. Если честно. — Последние её слова были наполнены легкой грустью.

— Вот почему у всех творцов тараканов в голове раза в три больше, чем у обычных людей? — Риторически спросил Степан, а потом сменил тон на более деловой. — Как съемки?

— То, что вчера в поле снимали, Веню устроило. — Анна качнула головой в сторону режиссёра. — Сейчас заканчиваем третий дубль на сцене и переходим к сценам в бараках.

— Отлично! Набери ещё Федю, как дела в аэропорту.

— Уже! Самолёт взлетел. Все на борту, кроме Светы Морозовой?

— Это кто?

— Визажистка. Машина подруга.

— Точно. А почему её не было? Узнавала?

— Да. Опоздала она.

— Закажи ей билет на наш рейс и предупреди — ещё раз опоздает, может больше не торопится.

Анна качнула головой и взялась за телефон.

— Стоп! — Прозвучал густой бас Вениамина, усиленный громкоговорителем. — Перерыв двадцать минут!

Музыканты синхронно направились к столику, на котором расположилось пять десятков бутылок с водой. Остальной персонал разбрёлся кто куда. Вениамин тоже направился к столу с водой и залпом осушил одну полулитровую бутылку.

— Здорова творец! — Радостно поприветствовал режиссёра Степан.

— Товарищ продюсер. Рад вас видеть. — Вениамин выпрямил спину, сделал максимально серьёзно лицо и резко протянул руку.

— Вениамин Вениаминович, стыдно в вашем возрасте так паясничать. — С наигранным укором произнес Степан и пожал руку режиссёра.

— Не скажи мой юный друг, сам Юрий Владимирович дебютировал только в тридцать шесть лет. А какой актёр! — Вениамин мечтательно закатил глаза.

— Какой Юрий Владимирович? — Спросил Степан.

— Никулин, конечно!

— Вень, при всём моем уважение, но ты Никулину и в подмётки не годишься.

— А вот тут мой юный друг-Степан, ты совершенно прав. — Вениамин выпил ещё половину бутылки воды и окинул сцену-эшафот рукой. — Как тебе задумка?