— Что же с тобой случилось, лесная красавица? — неожиданно для себя, спросил вслух, любуясь спящей девушкой.

Пока нес ее домой, боясь опоздать, а после проводил осмотр, пытаясь узнать, как можно больше о ее состоянии, было как-то не до разглядывания с эстетической точки зрения. Сейчас же, когда закатные солнечные лучи, проникавшие сквозь окно, запутались в ее медных волосах, рассыпавшихся по подушке, невольно засмотрелся.

Длинные темные ресницы, аккуратные брови вразлет, губы, выделявшиеся алым росчерком, четко очерченные скулы. Гладкая кожа на руках, ни единой заусеницы или мозоли — ухоженный вид, не говоря уж об отсутствии волос везде, кроме головы. Все указывало на знатное происхождение.

Оставался открытым вопрос: как же она попала сюда? Загорелая кожа свидетельствовала о том, что незнакомка провела на солнце не один день. Возможно, ее похитили разбойники, но ей удалось сбежать?

Надеюсь, все не настолько ужасно, как рисует моя фантазия. И завтра девушка проснется и все расскажет. А затем мы вместе придумаем, как вернуть ее домой…

Покидать незнакомку не хотелось. На удивление, на душе было спокойно, откуда-то пришло знание, что до утра беспокоиться не о чем. Обычно я доверял своему чутью, не раз спасавшему жизнь не только мне, но и моим знакомым. И все же не мог себя заставить покинуть спальню, хоть и вознамерился переночевать сегодня в гостиной на диване.

Вместо этого продолжал сидеть и рассматривать незнакомку, восхищаясь ее красотой. Ее лицо будто вылепил скульптор — редко встретишь подобную красоту. Даже сейчас, пока она спит, при взгляде на нее перехватывало дыхание. Хотелось надеяться, что внутреннее содержание под стать внешнему, но…

Обманываться не хотелось. Я не раз сталкивался с представительницами высшего сословия и примерно знал, чего ожидать. Тем не менее, помечтать-то можно, что именно эта девушка будет светлой, чистой, невинной душой…

***

Проснулся я уже на рассвете. Открыв глаза, немного заторможено повертел головой, скривившись от боли в затекшей шее. Похоже, не заметил, как уснул в кресле рядом с незнакомкой. Потер лицо ладонями, сбрасывая остатки сна, и только потом перевел взгляд на девушку.

Дернулся от неожиданности, обнаружив, что она уже не спит. Просто лежит на боку, подложив ладони под щеку, и с интересом рассматривает меня, сверкая своими нереально зелеными глазищами.

Как только наши взгляды пересеклись, на ее губах расплылась счастливая улыбка, словно осветив ее лицо изнутри. Только я собрался поприветствовать ее, как полагается, как она меня опередила.

— Привет! — сказала звонко и снова лучезарно улыбнулась.

— Привет… — выдохнул прежде, чем осознал, кому это говорю.

Дожили — простолюдин обращается на равных с аристократкой. Уже приготовился к тому, что на меня сейчас выльется поток брани, но девушка, казалось, даже не заметила моей оговорки. Наоборот, села повыше, отчего одеяло сползло ниже, предъявив моему взору круглую аппетитную грудь. И снова не придала этому никакого значения!

— Ты мне нравишься! — заявила она, забавно склонив голову набок, продолжая пристально изучать меня.

От этого движения ее волосы прикрыли грудь, и я почувствовал себя несколько комфортнее.

— Эм… Спасибо… — на секунду я совсем растерялся, не ожидая такой реакции от незнакомки, но тут же взял себя в руки. — Как ты себя чувствуешь? Что-то болит? Кружится голова? Тошнит?

Я не был лекарем в общепринятом смысле этого слова, скорее, знахарь. Большую часть жизни собирал целебные травы, готовил из них снадобья на все случаи жизни. Но жители ближайших деревень нередко обращались за помощью именно ко мне, не желая связываться с городскими целителями. Поэтому часто помимо продажи нужных зелий я проводил первичный осмотр заболевших и давал консультацию насчет дальнейшего лечения. Если видел, что моей помощи недостаточно, отправлял селян в город.

Постепенно привык к этому, воспринимая заболевших людей исключительно как своих пациентов. Но сейчас я не мог переключиться полностью. Лесная незнакомка вызывала слишком много вопросов. И, чего скрывать, манила, в первую очередь, как очень красивая девушка.

— Прекрасно себя чувствую! — откликнулась она, но затем, прислушавшись, добавила, чуть нахмурившись: — Только в животе как будто что-то тянет.

Словно в ответ на ее слова, в комнате раздалось громкое урчание ее живота. Она удивленно вскинулась, явно не ожидая такого, и с подозрением уставилась на предателя. Я едва удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Девушка хоть и не выглядела истощенной, но кто знает, сколько она не ела.

— Что это? — в ее голосе прозвучало искреннее изумление.

— Ты голодная. Сейчас принесу поесть. Но сначала мне нужно тебя осмотреть. Возможно, тебя держали на каких-то зельях, искажающих восприятие мира. Или же имеет место быть травма головы, — я тщательно подбирал слова, убеждая незнакомку, зная, что не каждая девушка решится дать себя осмотреть мужчине, даже высококвалифицированному лекарю.

Что с ней не все в порядке, с каждой минутой становилось все очевиднее. Можно списать это на последствие стресса, защитную реакцию организма, но… Сильнодействующие препараты или незамеченные мной вчера травмы — более вероятная причина такого поведения.

— Позволишь осмотреть тебя? — уточнил, поднявшись со своего места, готовый к любой реакции.

Кроме той, что последовала.

— Ага. Смотри! — и девушка сбросила с себя одеяло, абсолютно не стесняясь собственной наготы, и даже развела руки в стороны, радостно улыбнувшись, демонстрируя себя во всей красе.

Я на секунду опешил, не ожидая такого, но тут же взял себя в руки, начав осмотр и задавая уточняющие вопросы. Правда, вместо ответа чаще было удивленное молчание. Сейчас, когда она была в сознании, я мог задействовать свои слабенькие чуть барахлившие артефакты, помогавшие в постановке диагноза, но и они подтверждали, что я видел сам, и о чем говорила девушка — она абсолютно здорова. Единственное, что ее сейчас беспокоило — это голод.

— Сейчас я принесу тебе поесть и какую-нибудь одежду, а потом мы поговорим о том, что с тобой случилось, хорошо? — я ей ласково подмигнул, стараясь все же смотреть в глаза, хотя мой взгляд так и норовил опуститься ниже. Я ведь тоже не железный… Так, завтрак, нужен завтрак!

Но прежде, чем выйти из комнаты, вспомнил о еще одной важной человеческой потребности. Я всегда ценил комфорт, несмотря на то, что переехал из города в самую глушь, и сделал все возможное, чтобы максимально обустроить свое жилище. В моем доме имелся водопровод, правда, вода поступала лишь холодная, но это такие мелочи по сравнению с тем, чтобы иметь в помещении пусть и убогий, но душ и туалет.

Для деревенских, бывавших в моем доме, это непозволительная роскошь и повод судачить о моих «барских замашках», но для девушки, явно привыкшей к настоящей роскоши, это явно не было пределом мечтаний.