«Что же нам теперь делать?» — прошептала она едва слышно.

«Что же нам теперь делать?» — прочитала вслух хорьчиха-мама и снова повернула раскрытую книгу к щенкам.

Картинка занимала целый разворот. Шестеро злополучных хорьчат сгрудились на крошечном клочочке суши, вокруг которого стеной вздымались пенные гребни.

— Что же делать?! — хором воскликнули Винсент и Бетани вместе с мамой.

Не открывая глаз, Бетани смотрела, как безжалостно надвигается шторм; как большие корабли мчатся на полном ходу к гаваням, спасаясь от обезумевшего океана; как бедные хорьчата цепляются изо всех сил за дерево, а ветер треплет их, словно пушистые флажки; как мамы и папы в ужасе узнают, что их щенки потерялись, да еще и припасов захватили от силы на один день; как бушует и беснуется шторм… В конце концов ветер утих. Но море по-прежнему бурлило пузырями, и огромные волны накатывали на остров. Пути назад не было.

«Что же делать?» — прочла Катринка.

— ПОЗВАТЬ ХОРЬКОВ-СПАСАТЕЛЕЙ! — хором выкрикнули брат и сестра.

— Совершенно верно, — сказала Катринка. — Позвать хорьков-спасателей!

И она перевернула страницу.

Бетани затаила дыхание. Как живо и ярко разворачивалась эта история перед ее мысленным взором! Вот уже удары сигнального колокола раскатились над причалом спасательной станции, вот хорек-капитан Терри и весь дежурный экипаж ринулись по местам; вот взревели, набирая обороты, оба двигателя, и две пенные борозды потянулись от берега вслед за стремительным катерком, мчащимся в неспокойное море с миссией помощи.

Вот уже позади осталось устье канала, пенные валы расступились перед спасателями, и бурунокол «Хорьчиха Эмили Т.» лег на курс к Запретному острову.

Какой он храбрый! — подумала Бетани.

Впрочем, она понимала, что капитан Терри сейчас не оценит ее восхищения. Он слишком занят.

Целый час он правил по счислителю — самый полный вперед прямиком на остров. Он знал, что больших судов на этом участке всегда видимо-невидимо, а столкновения катерок не выдержит. Но времени было в обрез. Для очистки совести капитан Терри посматривал на радар, но помехи от бурунов все равно смазывали картину. Куда надежней радара были чуткие уши помощников: если по курсу окажется другое судно, они уловят эхо лучше всякого локатора.

А тем временем хорьчата на острове сбились в кучку и крепко сцепились лапами, чтобы никого не смыло в море. Они уже съели все припасы, до последней крошки, и теперь жались друг к другу, дрожа от холода и голода. Так им не продержаться даже до завтрашнего вечера! Какого же дурака они сваляли! И как они теперь раскаивались в своей глупости!

— Судно прямо по курсу, капитан!

Бетани увидела в точности то же самое, что предстало в этот миг взору капитана Терри: огромной кляксой на экране радара всплыл из ниоткуда человеческий сухогруз.

— Право руля! — крикнул капитан рулевому. На полном ходу спасательный катер развернулся, едва не улегшись набок и взметнув целое облако пены.

Из-за снежной пелены брызг вынырнул черным утесом корпус сухогруза. Он стоял неподвижно, но в глазах команды быстроходного катерка мелькнул и пронесся мимо смазанной глыбой тьмы за какую-то долю мгновения.

— Лево руля! Вернуться на курс! — скомандовал капитан.

И вот наконец, с превеликим трудом, спасательный катер пробрался между отмелями и рифами Запретного острова, и Хорек Абингдон, бросив с носа лотлинь, замерил глубину.

— Метка двенадцать лап! — объявил он.

Катер двинулся дальше.

— Метка восемь лап!

Поверхность моря и берег острова по-прежнему устилал ковер густой пены с огромными пузырями. Каждый пузырь — втрое больше радиомачты!

— Метка четыре лапы!

— Отдать якорь! — скомандовал капитан и добавил:

— Включить сирену!

Сирена резко взвыла — целых четыре гудка! Земля, невидимая за бурунами, отдалась эхом. И больше ни звука.

— Еще!

Снова эхо… И слабенькие, едва слышные отзвуки радостных голосов!

Капитан включил громкоговоритель.

— Эй, на острове! Это спасательный катер «Хорьчиха Эмили Т.». Мы стоим в сотне лап от берега. Сирену будем включать через каждые полминуты. Подойдите к кромке воды. Спасатели вас подберут. Не пытайтесь плыть к катеру. Дождитесь спасателей.

С острова снова донесся хор радостных возгласов:

— Ура! Привет!

Еще несколько гудков сирены — и вот уже помощник боцмана Хорек Дзинкль, весь промокший, покрытый хлопьями пены, вернулся с первым щенком-путешественником.

— Вперед, малыш! — Он поднял щенка, передал его на палубу прямо в лапы впередсмотрящей, Хорьчихе Джоанне, и, развернувшись, поплыл назад — за остальными.

Обратный путь до спасательной станции занял гораздо больше времени. Пена уже спадала, но море все еще не успокоилось, и с пассажирами на борту двигаться быстрей, чем на половине крейсерской скорости, было небезопасно даже для мощного хоречьего бурунолома.

Когда мама перевернула последнюю страницу — ту, где маленькая Хорьчиха Анджела на рисунке целовала капитана Терри, — Бетани смахнула слезинку. Ее переполняло восхищение перед отважными хорьками из Спасательной службы.

Мама закрыла книгу, и в спальне воцарилась тишина. Мама поднялась, подошла к гамаку и подоткнула одеяла.

— Спокойной ночи, мои крошки. Бетани глубоко вздохнула.

— Как ты думаешь, мама… Как ты думаешь, я когда-нибудь смогу стать спасательницей?

Катринка обернулась. «Ох, старшенькая моя, — подумала она. — Вся в отца».

— Ты сможешь стать, кем захочешь, Бета-Никка, — сказала она, — но только если в твоем сердце достанет любви.

И она поцеловала обоих своих хорьчат и выключила свет.

Далеко-далеко от маленького каменного домика, в котором жила Хорьчиха Катринка со своими щенками, высоко-высоко в горах, у самой крыши мира, хорьки-философы поняли то же самое и назвали это мудростью:

Счастье мы обретаем лишь тогда, когда идем за тем, что любим больше всего на свете.

Юная Хорьчиха Бетани слышала свою любимую историю еще много-много раз. Но именно в тот раз она впервые поняла, что в один прекрасный день сама взойдет капитаном на палубу спасательного катера.

Почти никто из людей этого не знает. Но на берегу каждого моря, рядом со зданиями береговой охраны и береговой патрульной службы той страны, которая объявила эту прибрежную полосу своей собственностью, обязательно стоит спасательная станция хорьков. Люди спасают от бурь и кораблекрушений людей. А хорьки спасают зверей-мореходов, попавших в беду.