Минут двадцать вокруг него были слышны сопение, пыхтение, даже иногда пихание и довольное похрюкивание. Запятанство что-то творило с его головой, шерстью на теле и хвостом (за него он особенно переживал, но держался).

— Готова красотуля-туля-муля! — громко объявила Горыныч. — Открывай глаза и любуйся!

— Знатный красавчик! — подтвердила Варяг. — Просто самый-самый тискательный Тигр на свете получился!

Тигр медленно подошел к зеркалу у умывальника. Боясь увидеть сногсшибательный результат, он сначала открыл один глаз, чтобы появиться в отражении не сразу, а частями… Усы были ровные, все на месте. (Фух, — выдохнул Полосатый.) Уши тоже на месте. А вот между ними… Запятые соорудили на его затылке две маааааленькие косички, которые теперь торчали, как антенки у космонавта или планетянина (как сказала Горыныч). Шерсть на теле была вроде нормальной. Тигр долго ее осматривал с разных сторон. Пушистость была приведена в норму. Но вот хвост! Мало того, что пумпочка никуда не делась, так рядом с ней между самыми-самыми черными в мире полосками красовались два огромных банта: один голубой, а другой розовый с блестками.

Тигр повернулся к Запятым…

Горыныч в страхе спряталась за Варяга, боясь, что им попадет за такие проделки. Та тоже замерла. А Полосатый… Он просто схватил их и крепко-крепко обнял, щекоча запятанские носы своими самыми-самыми шикарными на свете усами. А маленькие парикмахеры сильно-сильно прижались к большому и самому теплому на свете красавчику-Тигру.

Тигр и Запятанство варят какао

Тигр и Запятые крепко-крепко обнялись. Варяг держалась за правую косичку-антенну, а Горыныч — за левую. Вдруг что-то буркнуло. Потом еще раз. Потом вроде бы даже заквакало… Или заурчало…

Тигр от неожиданности отпустил Запятых и прислушался. Булькало где-то рядом. Прямо очень недалеко. Горыныч спряталась за Варяга и обняла свой пузик. И Вареник тоже что-то свой начала поглаживать. И покраснела.

— Это все червячок внутри, — сказала Горыныч и тоже покраснела.

Тигр стукнул себя по лбу и покраснел сам. Как он мог забыть покормить крох!

— Так! — сказал он. — Без паники и урчания! Все червячки скоро будут сытые, а запятанские животы довольные! Только я один не справлюсь. Кто поможет мне в небольшом колдовстве?

— Мы!!! — заверещали Запятые.

Тигр бросился к своему шкафчику. Открыл один из ящичков и достал оттуда две большие хрустящие палочки с маком (на самом деле три — одну схрумкал сам) и вручил их Запятым. Те захрустели ими с огромным удовольствием. Потом надел на каждую колпак и повязал фартуки. Так как Запятые были еще маленькими, то колпаки сидели на их головах немного наперекосяк, а фартуки путались в ногах. Но это придало двум урчалкам еще больше энтузиазма. Они обступили Тигра и ждали от него указаний для сотворения волшебства. Полосатый торжественно облачился сам и стал похож на самого-самого крутого шеф-повара.

— Команда к кулинарному волшебству готова! — торжественно сказал Тигр. Он вручил Горынычу ложку, Варягу венчик, а сам полез в глубину шкафа и достал оттуда молоко и красивую баночку, от которой заманчиво вкусно пахло шоколадом.

— Начинаем колдовать! — скомандовал Полосатый, наливая молоко в чайник. Он открыл свою баночку и продолжил. — Горыныч, клади этого магического порошка какао, сколько не жалко!

Ее не надо было упрашивать — семь щедрых ложек было отправлено в молоко, одна себе в рот (что, конечно, опять привело к чумазости) и половина с налипшими крошками Варягу на облизывание.

— Готово, мули-мули! — отчиталась Горыныч.

— Варяг, больше огня! — скомандовал Тигр, и Вареник подбросила в камин пару поленьев. Огонь с жадностью накинулся на эту добавку и выбросил в трубу кучу озорных искр.

Тигр осторожно повесил чайник над огнем и сказал:

— Теперь главное не упустить пенку! Всем следить за молоком!

Запятые, схватив ложку и венчик, стали наблюдать, чтобы молоко не сбежало. Прошло немного времени…

— Тигр!!! Оно собралось сбежать!!! — закричали Запятые, когда молоко начало закипать.

Хвостатый ловко подхватил чайник и поставил его на деревянную подставку на столе.

— Варяг, твой выход! Бери свой венчик и осторожно все размешивай, — скомандовал он.

Варенич стала помешивать горячую булькающую массу… Как вкусно от нее пахло! Она не удержалась — облизала венчик и довольно причмокнула (втихаря, пока Тигр не видел, дала попробовать вкуснотищу Горынычу).

— Класс! — подытожили дегустацию Запятые.

Тигр снова поставил чайник на огонь (чтобы еще немного покипело) и сказал:

— Всем самым голодным в мире собраться за столом у странной ромашки!

— Но мы не сможем, — сказали Запятые. — Ведь там всего один стул. — И погрустнели…

Тигр на секунду задумался…

— Нет безвыходных ситуаций! — сказал он. — Садимся у камина! Места хватит всем!

Он снял с огня чайник, достал из шкафчика чашки, налил туда самого-самого вкусного в мире какао и поставил рядом тарелку с хрустиками (которые тоже достал из своего замечательного шкафа).

Все пили горячий напиток, хрустели хрустиками и щурили глаза от яркого огня. А потом Запятые прижались к плечам Хвостатого и задремали…

Тигр сначала отнес Горыныча на свою самую-самую классную кровать, а затем Варяга. Он укрыл их мягким одеялом и погладил каждую по носику своей лапой. Запятые обнялись во сне и сладко засопели. А Тигр долго сидел у камина, подбрасывая туда поленья, и все смотрел на огонь… И не мог согреться…

Чистим зубы Тигру

Тигр уснул прямо у камина. В жилище было темно, и его освещали только всполохи огня.

Полосатому снилось его детство: какой он был веселый, непоседливый, как спящие в его кровати Запятые. Потом приснилась Самая Большая Пуговица: он ходит и ходит вокруг нее и никого не находит. «Может, в нее нужно опять стукнуться лбом, чтобы кто-то появился?» — думал во сне Тигр.

Бум! Тигр ударился. Из лба самого-самого выскочила озорная Искорка, хихикнула, щелкнула его по уху и взвилась вверх.

Бум-бум! Еще две Искорки, взявшись за руки, закружились вокруг усов Хвостатого. Он старался поймать одну из них, но они не давались, только заливисто смеялись, а потом чмокнули его в самый черный нос, да так звонко, что Тигр проснулся.

Открыв левый глаз, Полосатый понял, что уже утро и он находится не у Самой Большой Пуговицы, а лежит на своем мягком полу, рядом с ним стоят Запятые и заговорщицки улыбаются. Только почему-то Горыныч рядом с носом, а Варяг в районе ушей.

Ах, вот оно что! Вот кто его щелкнул по уху и чмокнул в нос!

Он приподнял бровь, но Запятые уже не боялись Тигра, а обняли его и звонко поцеловали еще раз.

— Вставай, соня-засоня! — сказала Варяг.

— Пора умываться и чистить твои тигрические клыкули! — добавила Горыныч. — Свои-то зубки-бубки мы