кухни, на бегу сдергивая с себя передник. Сначала кинулась, было, к себе, чтобы переодеться, но потом махнула рукой, и, подхватив повыше юбку, чтобы не путалась в ногах, стремглав помчалась туда, где теперь во всей своей красе посреди бухты развевался на ветру флаг Ратона. К счастью, таверна располагалась на пригорке, и по дороге, круто уходящей вниз к берегу, Дейна уже спустя десять минут добежала до пристани и уверенно пробиралась сквозь толпу зевак.

1. На часах было 6:38 утра

На часах было 6:38 утра, когда Кирилл Максимович Вересов ввалился на кухню, почесывая взъерошенную шевелюру и щурясь от по-сентябрьски яркого солнца. Пред очи своего отца он предстал в пижаме, правда, уже умывшись. И окинув взглядом еще пустой обеденный стол, поинтересовался:

— Что на завтрак?

— Омлет, — раздался голос отца, — бери тарелки, накрывай на стол.

Вересов-старший отлепился от барной стойки, разделявшей кухню на две части, и вместе с толстой папкой в руках переместился за стол.

— О, с утра пораньше включил юриста, — протянул Кирилл и пошел к подвесному шкафчику, где стояли тарелки. Вынул две, поставил одну перед отцом, вторую напротив. Разложил приборы и поплелся к плите. Через минуту большой омлет со сковороды был поделен на два одинаковых куска и отправлен по тарелкам.

Глядя на завтрак, Кирилл чуть поморщился, немного подумал, влез в холодильник и присовокупил к уже имеющемуся пару томатов и банку сока.

— Между прочим, Нина Петровна ушла больше месяца назад, — объявил он, усаживаясь, — а каникулы уже третью неделю как закончились. Пора бы все-таки подумать о новой домработнице. Хотя бы подумать, па.

Максим кивнул, одновременно отправляя в рот кусок омлета и переворачивая страницу.

— Хорошо, подумаю. Вот процесс Борисоглебского завершу — и подумаю.

— Тогда придется звать на подмогу бабушку. На омлете я долго не протяну. Молодой растущий организм. Хочешь лекцию от педиатра на пенсии?

Удивленно вскинув бровь, отец оторвал взгляд от бумаг и внимательно посмотрел на Кирилла.

— Это сейчас была угроза или шантаж?

— Предостережение от рисков. Я тоже не хочу, чтобы она тут околачивалась — начнет контролировать учебу. Но, блин, омлет третью неделю!

— Ок, один вечер, вместо своего танкового рандома, посвяти выбору домработницы. Все равно от компьютера не отходишь. Но пользы будет больше.

— О! Спихнул уже! — рассмеялся Кирилл. — Тогда пеняй на себя. Когда на порог явится блондинка с третьим размером и ногами от ушей, не забудь спросить ее рекомендации.

— Ну, это ты сильно губу не раскатывай, — хохотнул Вересов в ответ. — Рекомендации спрошу в первую очередь, ДО подписания контракта. Так что жуй давай и не умничай!

И он снова уткнулся в бумаги. Этот процесс его изматывал. Он длился уже третий год, и конца-края ему было не видно. Но на сегодняшнее слушание Максим Олегович возлагал самые большие надежды, ожидая, что наконец-то будет вынесено решение. Впрочем, это еще ничего не гарантировало. Наверняка госпожа Мазур-Борисоглебская поспешит со своими адвокатами в апелляцию. Но хоть какой-то рубеж будет пройден. Послать бы все к черту, конечно, так в конторе не поймут. На гонорары от Борисоглебского можно было жить, не ведя больше ни одного процесса. Но как же он его достал!

— Ты б тоже не умничал и хоть одну из своих баб в дом привел, пусть бы готовила. Хоть какой толк, — проворчал Вересов-младший и отправил в рот кусок омлета.

Максим долго смотрел на сына тем взглядом, который предупреждал, что дальше лучше не шутить. Он мог позволить Кириллу многое, но были вещи, которые не подлежали обсуждению. В повисшей тишине он медленно и негромко проговорил:

— У тебя есть два варианта. Можешь доесть омлет, отправиться в гимназию и вечером подобрать несколько кандидатур в домработницы. Заметь, именно в домработницы. Сайты не перепутай! А можешь прямо сейчас позвонить матери и в ближайшее время переехать к ней. Завтракать тем, что тебе приготовит она. Это понятно?

Кирилл посерьезнел и кивнул.

— Ясно. Первый вариант. С ее Джорданом я не лажу. И три собаки в моей постели меня бесят.

— Вот и заканчивай балаган, иди собирайся, иначе опоздаем, — Максим поднялся, сунул свою тарелку в мойку и направился к выходу.

— Па! — крикнул ему вслед всполошившийся Кирилл. — Забыл совсем! Сегодня собрание на 18:00.

В ответ раздалось негромкое ругательство.

— Вовремя! — обернулся отец. — Ладно, я позвоню бабушке. У меня встреча.

— Пааа! У нас классуха новая. Стремная девка. Но с классной грудью. Сильно хочет пообщаться.

— А за словами последить? Ты как разговариваешь?

— Та она только после института, — отмахнулся Кирилл. — Француженка. Честное слово, на ее уроках я — просто образец изящной словесности.

— Именно поэтому она и хочет сильно пообщаться. Понятно! — Максим кивнул. — Ладно, встречу перенесу, съезжу сам. А теперь марш собираться, точно опоздаем.

Кирилл торжественно кивнул. Демонстративно отправил остатки омлета в мусорное ведро, а тарелку в мойку. Запил съеденное соком и пошел одеваться.

Киевская гимназия им. И. Франко № 92 с углубленным изучением иностранных языков считалась одним из лучших учебных заведений, где английский, французский и немецкий наряду с обычными учителями читали еще и носители вышеперечисленных языков. Английский Кирилл знал неплохо — с восьмилетнего возраста проводил летние каникулы у матери в Штатах. Французский выбрала для него бабушка. На факультатив по немецкому он ходил дважды в неделю, потому что нравилось. И с вузом на начало одиннадцатого класса так и не определился. Мать все лето соблазняла разнообразием американских колледжей, к себе поближе. Джордан бесил. Отец ни на чем не настаивал. Бабушка развела бурную деятельность, насобирав брошюр киевских университетов и подсовывая ему в стопку с тетрадями.

Сам же Кирилл даже специальность толком еще не выбрал. И не особенно думал об этом. Куда более занимательным был вопрос определения размера груди Марины Николаевны, той самой француженки и новой классной руководительницы.

Как так вышло, что жирный кусок в виде 11-Б, чей классный руководитель весь десятый класс провел в больнице и приходил от случая к случаю, достался молоденькой учительнице, вчерашней выпускнице Киевского иняза, история умалчивает. Но Марина Николаевна