сломаешь,

Будешь локоток кусать.

— Может, буду. Я не спорю.

Но иначе не смогу я.

Вы меня не осуждайте.

Уж такой я родилась.

— Родилась она… Смотрите!

Несусветная дуреха!

Ты советы наши слушай

И тогда не пропадешь.

Вдруг подруги оглянулись.

Старичка-то рядом нету!

Глава первая

НАДЯ

Раньше всех встают доярки

И шагают к магазину,

На крыльце сидят и Юрку

Бортового ждут они.

Наконец пришла машина.

Лезут, словно альпинисты,

Сильно тужась и кряхтя.

— Все собрались? — крикнет Юра.

— Все.

Ветврач сидит в кабине.

И поедут к летней дойке,

Что стоит у темной речки.

Знает каждая доярка

Всех своих коров. Привяжет,

Вымя им водой подмоет

И подключит аппарат.

После дойки на машине

Не смолкают разговоры.

И пока домой приедут,

Сплетни все переберут.

Через слово матерятся,

Как сапожники, нисколько

Не стесняясь. Что такого?

Здесь же бабы все свои.

— Что ты, Надя, приуныла,

В растудыт твою туды?

Может, щупать перестали?

Залетела, может быть?

Так они захохотали

И друг друга бьют по спинам,

И икают, и плюются,

Что машина затряслась.

Но шофер не испугался.

Он видал и не такое.

И взорвись граната рядом,

Бровью даже не повел бы.

Кто с доярками работал,

Тот душою закалился.

И ему тогда не страшен

Ни шайтан, ни гром небесный.

Будь на то моя бы воля,

Я бы всех силовиков

Отправлял бы в коллективы

К нашим доблестным дояркам.

Через месяц получили б

Закаленных духом, крепких,

Настоящих мужиков.

Всех горластей — это Люська.

«Баба-гром» — так говорится

Про таких. Любому глотку,

Если спорит с ней, заткнет.

Голос зычный, грубый, хриплый,

Как труба Иерихона.

Рявкнет, стены затрясутся.

И похожа на медведя.

Руки сильные, а ноги –

Два столба. Под зад коленом,

Если даст она кому-то,

Улетит, как мяч футбольный.

Всех на свете проклинает,

А себя же всех сильнее.

По две пачки ежедневно

Смолит. Водку пьет как конь.

Выпьет разом две бутылки,

Ни в одном глазу, трезва.

Мужики ее боятся.

«Люся! Люся!» И ни слова

Поперек сказать не смеют.

Муж ее алкаш был добрый,

Пил неделями запойно,

Допивался до горячки

И чертей гонял по дому.

Люся хвать его в охапку,

На кровать его положит

И слегка прижмет коленом.

Он лежит себе, не пикнет…

И сказала Люся Наде,

А точнее, проревела:

— Ох, и дура ты, Надежда!

На хрена тебе деревня!

На кой черт тебе коровы!

(Через слово мат у Люси).

Вот была бы молодою,

Убежала бы отсюда

На край света, к черту в лапы.

Ничего здесь не найдешь!

За копейку здесь ломаться,

Ковыряться век в навозе!

Кроме этого навоза,

Не увидеть ничего.

И парней нормальных нету.

Кто умнее, тот уехал,

Лишь одни бомжи остались,

Пьяницы и дураки.

Уезжай отсюда, Надька!

Вот тебе совет мой добрый.

Уезжай отсюда в город!

Здесь ты, девка, пропадешь.

Валька рыжая сказала:

— Ждут нас в городе! Смотрите!

С пирогами да блинами!

Прямо жить без нас не могут.

И Тамарка-горлопанка

В разговор, конечно, встряла;

— Ну, ты в городе попробуй

Где-нибудь найди работу.

Там давно уж всё заняли.

Если разве что по блату.

Ну, а так лишь в проститутки

Путь один у наших девок

Люська зыркнула сердито

И белугой завопила:

— Да уж лучше в проститутки,

Чем в деревне колотиться.

Ты их, дур, не слушай, Надька!

Да бросай ты эту ферму,

Уезжай отсюда, девка

Может, счастье и найдется.

Кто решится спорить с Люськой?

Всё равно не переспоришь,

А здоровье очень даже

В споре можешь потерять.

Дома Надя долго мылась,

Бигуди потом крутила.

Платье новое надела,

Что купила год назад.

Подвела помадой губки,

Туфли белые обула,

Перед зеркалом крутнулась

И пошла из дома прочь.

— Ты куда? — ей мать вдогонку.

— Ты смотри не загуляйся!

Если вечером на дойку

Опоздаешь, шуму будет!

— Да пошли вы с этой дойкой!

И рукой махнула Надя.

И шагает по деревне,

Гордо голову задрав.

Вот она зашла в контору,

На второй этаж поднялась

И в приемную заходит.

С удивленьем секретарша

Поглядела на нее.

«Ишь, сидит какая мымра!

В чистоте, в тепле, в уюте.

Знает клацает по кнопкам

И глядит на монитор.

Ну, и чем ее я хуже?

Да ничем ее не хуже.

Да пошли они все в баню!»

И к директору зашла.

— Заявленье! Увольняюсь!

Уезжаю из деревни.

— И куда ты уезжаешь?

— В город. Буду там учиться.

Глава вторая

ВЕРА

День и ночь туда-сюда

Елозишь со шваброю,

Моешь классы, коридор,

Драишь стены, окна,

А еще стирать и гладить

Шторы и халаты.

На каникулах ремонт:

То белить, то красить.

Ну, а детский туалет –

Это просто ужас.

Кто-то мимо унитаза

Обязательно нагадит.

Летом клумбы поливать,

Травку и кустарники

И полоть. А в праздники

Топай на дежурство.

Вот такая у техничек

Легкая работа.

А скажи, что ты техничка,

Будут сразу презирать.

Это, мол, для самых глупых,

Кто не смог учиться даже,

Специальность не имеет.

В общем, самый низший класс.

Вера сразу после школы

Документы разослала.

Только троек было много,

В вуз по баллам не прошла…

Пьют в технической технички

Чай с конфетками. Ведут

Разговор неторопливый.

Сплетни все они обсудят

И героев мелодрамы.

Катя — вроде как начальник

Средь техничек. Всех горластей,

Энергичней и подвижней.

Старшеклассники боятся

В пререканья с ней вступать.

Смотрит с жалостью на Веру.

— Ну, чего нашла ты в школе?

Ты до пенсии собралась

С тряпкой-то не расставаться,

За другими грязь ворочать?

Это нам уж, перестаркам,

Никуда теперь не деться.

Бабками уже мы стали.

Что про нас и речь вести?

Ну, а ты чего здесь гнешься,

За гроши ломаешь спину?

И парней здесь нет нормальных,

Алкаши одни остались.

Ой, бросай ты это дело!

Уезжай ты, девка, в город!

Там профессию получишь,

Жениха себе найдешь.

Повезет с нормальным парнем,

Словно сыр, кататься в масле

Будешь. Радоваться жизни!

Будешь жить, как человек.

А чего в деревне этой?

Огород, корова, пьянки,

Зуботычины от мужа

И зарплата курам на смех.

Да была б я помоложе,

Да была я незамужней,

Дня бы жить я здесь не стала,

А пешком ушла бы в город,

Чтобы там искать судьбу.

Сколько девок — ты же знаешь –

Там устроились прилично.

И квартира, и работа.

И навоз мешать не надо.

Вон Галинка прошлым летом

Приезжала к нам в деревню

На машине,