из бумаги, довольно мило собирающимися кое-где в небольшие стайки на стекле.

Мне показалось, что киоск стал гораздо более широким и вместительным, нежели он выглядел снаружи.

— Что ты тут делаешь? — спросила продавщица, присев рядом со мной.

— Я… из дома ушёл, — начал я, подбирая слова. Организм пока только перестраивался с холодного и колючего воздуха на тёплое и уютное окружение, из-за чего мозг соображал не особо быстро. — Ну, поссорились, понимаете? Из-за ерунды, на самом деле. Но поругались сильно. Вот. А потом я пошёл. И как-то долго шёл. А сколько сейчас времени?

— Я не знаю, — спокойно ответила она, как будто нельзя посмотреть на часы. Я быстро пробежал взглядом по киоску ещё раз, но часов не нашёл.

— Ладно… И потом я как-то пришёл сюда.

— Понимаю. Знаешь, я встречала таких же подростков. Но они все хорошие люди, и у них всё получилось.

— Что? — не понял я.

— Всё.

Хотя умом я ничего не понял, что-то в душе явно отозвалось на эти слова, поэтому я понимающе кивнул.

Я немного придвинулся к обогревателю и положил руку на его огромную пасть. Мне захотелось почувствовать его дыхание ещё сильнее.

Но в это время что-то внутри него щёлкнуло, и он перестал работать.

— Блин… — проговорил я и встал на колени около него, пытаясь проверить, не всё ли ещё потеряно.

— Встань, ты чего. Ну, сломался он, ничего страшного, — спокойно сказала моя собеседница.

— Да как? На улице же очень холодно! — искренне удивился я.

— Вставай, всё хорошо.

Я подумал ещё несколько секунд и, придя к выводу, что сделать ничего я уже не смогу, поднялся.

— Да я просто всё всегда порчу. Извините, — я сел.

— Да нет, дело не в тебе точно, не бери в голову, — улыбнулась она.

Я немного помолчал.

— Ладно, мне пора идти, наверное…

— Да что ты, останься! Здесь пока будет тепло. Какое-то время точно.

— Да нет, мне очень здесь понравилось, просто… я понял: мне пора возвращаться.

— Решил вернуться домой?

— Да, — уверенно сказал я.

— Ну, хорошо. Давай, удачи. Я думаю, ты знаешь, куда идти.

— Туда же, откуда я сюда и пришёл.

— Верно, — проговорила она с улыбкой.

Я открыл дверь. Пурга утихла, и снег не стоял такой плотной стеной, как это было минут пять назад. Я вышел из киоска и оглянулся. Теперь мне казалось, что он просто крохотный.

— Пока, — сказала мне продавщица.

— До свидания, — я помахал ей пару раз рукой. Она помахала мне в ответ.

Я повернулся и пошёл вперёд. В обратную от киоска сторону. Снег мягко хрустел под ногами. Вдруг в наушниках снова включилась музыка. Что такое? Телефон решил ожить или наушники сами выбирают, когда включаться?..

Эта была уже другая мелодия, но я не помнил, чтобы когда-то добавлял её или слушал. Начиналось всё с флейт. Их робкое, еле слышное звучание было окрашено какими-то немного грустными, но светлыми тонами. Вместе с виолончелями и чем-то ещё, похожим на высокий человеческий голос, они вырисовывали тонкую, пронзительную и прекрасную музыку.

Я оглянулся назад. Я шёл всего минуты полторы, но киоска почему-то уже не было видно, хотя и снег стал падать намного реже. Странно.

Спустя какое-то время я стал замечать фасады домов, выплывающие из белой завесы снега. Нет, я понял. Снег — это не что-то противное. Это что-то мягкое и пушистое. Ещё через некоторое время снег почти перестал идти, и я начал узнавать места. На душе стало очень хорошо, а на улице — даже не так холодно.

Удивительная музыка в наушниках становилась всё ярче и ярче, настолько, что я практически видел её. Я двигался вперед, тихонько шагая по снегу, точно зная, что совсем скоро я буду дома, где будет и тепло, и уютно, и не одиноко…