скрытого бреда и носит название «метод растормаживания». Авторы «Пособия» указывают, что он малоэффективен и позволяет скрывать свои убеждения.

Михаил Любимов, бывший резидент советской внешней разведки в Копенгагене, вспоминал, как во время его командировки в Великобританию (в начале 1960-х) «центр» доставил по его просьбе в эту страну так называемый болтунчик – по всей видимости, наркотическое средство, позволяющее развязать язык важному собеседнику.

Известно, что в 1983 году КГБ применял спецпрепараты СП-26, СП-36 и СП-108 для расследования диверсии на Вильнюсском станкостроительном заводе «Жальгирис» (с санкции первого заместителя председателя КГБ Г. Цинёва). В справке КГБ отмечалось, что препараты «СП» использовались в ходе непринуждённых бесед объектов с оперативными работниками при употреблении различных напитков, а в последующие дни объекты содержание бесед пересказать не могли и никого не заподозрили в применении к ним спецпрепаратов.

Современное применение «сыворотки правды»

В 2003 году «Новая газета» сообщила со ссылкой на адвокатов Алексея Пичугина о применении к нему спецпрепарата («дело Пичугина»).

В 2004 году Олег Калугин предположил, что к Ивану Рыбкину был применён спецпрепарат СП-117. Бывший офицер ПГУ КГБ Александр Кузьминов в своей книге «Биологический шпионаж» подтвердил существование, применение и эффективность СП-117 для проверки лояльности агентов. СП-117 не имеет запаха, вкуса или цвета.

По мнению журналиста газеты «Вашингтон пост» Дэвида Брауна, даже если эффективная «сыворотка правды» и существует, то этот факт остаётся засекреченным.

В начале 2007 года применение пентотала в качестве «сыворотки правды» было официально одобрено для использования полицией города Мумбаи (Индия) при допросе подозреваемых в серийных убийствах. После сделанных инъекций серийный маньяк и его слуга-сообщник указали места захоронения останков убитых ими детей.

В 2016 году Денис Никандров, первый заместитель начальника ГСУ СК РФ по Москве, рассказал о применении спецпрепарата в отношении Михаила Максименко, экс-руководителя Главного управления собственной безопасности Следственного комитета РФ: «Максименко недели три назад забирали в ФСБ. Ему там чай дали и, видимо, туда вкололи психотропное средство. В принципе, можно и в воду вколоть психотропное. Максименко после этого не помнил своё имя, не узнавал никого. Значит, очень нужно им было что-то узнать у него. Психотропные препараты – они же дорогие. Просто так их не используют. Применять их можно только с санкции директора ФСБ».

Психофармакологический метод в данной работе не рассматривается, т. к. не используется нами на практике.

3. Непрямые методы — комплексное завуалированное воздействие в ходе коммуникативного процесса, процесса интервьюирования. Эти методы представляют для нас наибольший интерес.

• Проведение расследований (поиск улик, доказательств, следов, мотивов, свидетелей и т. п.).

• Класс психологических способов получения информации.

• Психофизиологические способы получения информации.

Условия: необходимо соблюдать законодательство и права человека.

Достоинства: получение полной (исчерпывающей) информации.

Недостатки: временные затраты.

Психологические методы получения информации:

• анализ непроизвольного речевого и невербального поведения;

• целенаправленный опрос;

• побуждение к действиям.

Работа специалиста по ведению интервью заключается в том, чтобы получить достоверную и полную (исчерпывающую) информацию.

Пример из практики

После института МВД я служил в одном из районных отделов внутренних дел (РОВД), попал в группу по расследованию тяжких и особо тяжких преступлений против личности (убийства, тяжкие телесные повреждения, изнасилования и т. п.). Казалось бы, если человек что-то совершил, то у оперативников в таком подразделении не должно быть морально-этических ограничений по использованию средств и методов расследования, не должно быть и снисхождения к подозреваемому. А именно в этом подразделении за всё время моей службы без причины (а причины такие: задержание, сопротивление законному требованию) при разговоре в кабинете пальцем никого не тронули – просто разговаривали, и у нас была самая большая раскрываемость.

Как-то в обычный день мы задержали молодого парня, подозреваемого в причинении тяжкого вреда здоровью малознакомого человека. Нас было трое, мы с подозреваемым беседовали около полутора-двух часов, расспрашивали, пробовали нагнетать обстановку, но парень сопротивлялся и говорил, что мы ошибаемся, говорил так уверенно, что у меня стали возникать сомнения: в правильном ли мы направлении ведём своё расследование, не ошиблись ли мы? И тогда один из опытных оперативников, мой наставник и учитель С.Е., попросил всех сотрудников оставить его одного с подозреваемым. Мы вышли. Я был уверен, что ничего не изменится и парень будет стоять на своём, даже оставшись один на один с опытным сотрудником. Да и что могло произойти? Мы до этого перепробовали всё что возможно, использовали все наши аргументы и угрозы. Прошло 5–10 минут. И каково же было моё удивление, когда я увидел, что подозреваемый рассказывает С.Е. подробности совершенного преступления, при этом они вместе пьют чай, едят пряники. Подозреваемый рассказал абсолютно всё.

И такая работа с подозреваемым меня очень заинтересовала: как можно понять, что человек тебе врёт, и быть уверенным в этом? Как разговорить человека и получить от него признательные показания без насилия и угроз?

По статистике, которую я услышал от Стена Уолтерса[2] на его лекции в 2018 году (сейчас цифры я помню приблизительно), 40 % людей признаются из-за того, что в отношении них были собраны реальные доказательства, ли бо по причине предположений, что на них собраны доказательства; 25 % людей признаются из-за чувства вины или стыда; 25 % делают ложные признания – чтобы скрыть иное преступление, выгородить другого человека, или чтобы допрос прекратился; 10 % никогда и ни в чём не признаются. По моему опыту, эта статистика реальна и применима к практике получения признания. Из этого следует, что в беседе с подозреваемым необходимо умело предъявлять факты (доказательства) и уметь вести беседу и управлять моральным состоянием подозреваемого.

Рис. 1. Причины признания в преступлении

Правильный опрос подозреваемого предполагает соблюдение основных коммуникативных правил и наличие стратегии. Ещё раз подчеркну, что речь идёт об интервью, результат которого вам очень важен, и цена ошибки в такой беседе велика. Если это именно так, тогда вы должны:

1. Подготовиться к опросу каждого подозреваемого.

2. Сделать вступительное заявление, где необходимо задать рамки беседы.

3. Переходить по уровням допроса, опираясь на реакции подозреваемого.

4. Использовать вопросы и шаги, меняющие убеждения и создающие внутреннюю необходимость признаться в содеянном событии.

5. Зафиксировать полученную информацию, сформировать доказательства.

6. Выйти из процесса опроса с возможностью получения дополнительной информации или возможностью вернуться к интервью.

Далее подробно рассмотрим каждый пункт этого плана.

Глава 2

Под к интервью и стратегии его ведения

Рис. 2. Подготовка к проведению интервью

Подготовка к беседе предусматривает составление плана, базирующегося на основе «Схемы изучения личности». Основным