Естественно, Глеб на меня разозлился, я психанула, и произошел грандиозный скандал, о котором знал не только офис, но и производства. Мои парни честно подпортили Глебу его смазливую рожу, а я не дала их уволить и всеми доступными мне силами отмазала от полиции. После такого ни о каких нормальных отношениях между нами речи быть не могло.

Дальше наша война только набирала обороты, и сейчас отдел ММ и мой стойко ненавидели друг друга, и делали все, чтобы подставить. И сейчас папа предлагает нам на неделю отправиться в один гостиничный номер и прожить там не поубивав друг друга.

— Я не лечу, — вскочив из-за стола я протестующе замахала руками.

— Летишь, — строго сказал Станислав, — рейс через шесть часов, тебя уже не заменить.

— Мы убьем друг друга, — пошла я ва-банк.

— Притретесь характерами, — отмахнулся папа и пошел собирать мой чемодан.

— Нет, — завопив я слиняла в единственное убежище — ванную.

— Не глупи, — мужчина постучал в дверь, — Насть вылазь, я тебя все равно отправлю на выставку.

— Нет, — подперев дверь стулом я уселась сверху, чтоб уж наверняка.

— Настя, — в бедную дверь прилетел ударь, — не зли папу выходи.

— Нет, — не сдавалась я.

— Я ее с петель сниму, — угроз не возымела действия.

— Все равно нет, — гордо отозвалась я из-за защитной преграды.

— Ну держись, — в комнате послышалось копошение и вжик молнии, а через несколько минут скрип раздался около двери.

— Пап? — я вся обратилась в слух.

— Что ты доча, — и тут моя надежная серая преграда падает на пол к ногам улыбающегося брюнета, — ты же знаешь, я не бросаю слов на ветер.

— Не поеду, — заверещала я на ультразвуковом режиме.

— Куда ты денешься с подводной лодки, — меня поймали и потащили на подземный паркинг.

Всю дорогу до аэропорта я угрожали и брыкалась. Но папа, задавшись идеей все же отправить меня на эту проклятую выставку, не внимал увещеваниям любимой дочери.

Уже стоя перед стеклянной дверью, я с содроганием поняла одну немаловажную вещь, еще две недели назад я внесла предоплату за два совместных кресла в бизнес-классе. И вот во что это сейчас выльется, я себе даже представить и до фантазировать не могла. Наше святое желание поубивать друг друга ни к чему хорошему привести просто не могло.

И вот я в домашних тапочках и растянутом свитере стою в обнимку с чемоданом и жалобно смотрю на стойку регистрации.

— Девушка вам помочь? — хорошенькая регистраторша смотрин на меня с сожалением.

— Да, — по телу прошла волна надежды, — скажите, что сегодняшний рейс до Майами отменили и перенесли на ближайший месяц.

— Неудачный роман? — белая бровь вопросительно приподнялась.

— Хуже, — простонала я, — командировка.

— О, — сочувственно протянула та, — сочувствую, нас, когда отправляют на тренинги мы так же всем отделом вздыхаем об отмене рейса.

— С мужиком, которого готовы убить, — еще более страдальчески выдохнула я, — и это взаимно.

— Рейс уже на обслуживание, — обрадовала меня сотрудница аэропорта.

— Какие люди, — ехидный голос резко резанул по ушам, — не уж-то Станислав Эдуардович тащил тебя сюда как нашкодившего котенка?

— Прости уж Глебушка, — я поднялась с чемодана, — ну ради тебя принимать вид благородной леди я не собираюсь, много чести.

— Ой посмотрите, как заговорили, — он приблизился, — только не говори, что моя идиотка секретарша обломала тебе самый потрясающий роман, который только мог произойти на курорте?

— Увы и ах, — я театрально приложила руку ко лбу, — но самый потрясающий курортный роман обломал мне именно ты. Я так надеялась, что мы наконец-то побудим вдвоем с Инной, а тут появилась твоя тупая рожаю.

— Хоть отмазку бы получше придумала, — усмехнулся этот наглый тип, — в твои светлые чувства к моей секретарше, даже в возникшие пылкие страстные чувства не поверю, она для этого слишком любит видеть мужиков в своей постели.

— Иди к лешему в гости, — зло огрызнулась я на Зимина.

— О с удовольствием лишь бы от тебя подальше, — он скривился и отошел к симпатичной брюнетке за соседней стойкой.

Я стояла и медленно закипала от такого поведения этого наглого мужика. Вот как можно одним своим поведением испортить и так испорченное до предела настроение. Так нет он смог опустить его до отметки, лучше бы тебя вообще не видеть.

Но на мое спасение минут через сорок началась регистрация и вся прочая суета с таможней и досмотром. Избавившись наконец-то от чемодана, закинула на плече сумку, потопала наслаждаться всеми красотами Дьюти-фри и возможностями собственной кредитки.

Нет, я никогда не тратила сверх меры, но отказать побаливать себя любимую в качестве моральной компенсации, просто не смогла себе в этом отказать.

Так два с лишним часа пролетели почти в одно мгновение, и я уже в более благоприятное настроение вступала на телетрап, который неизменно вывел меня к открытой двери и улыбающейся стюардессе.

— На лево вверх по правой стороне средний ряд, — взглянув лишь мельком на билет проворковала блондинка с чарующим именем Жанна.

— Благодарю, — в голове тут же всплыла въевшаяся еще в далеком детстве песенка про стюардессу, и я тихо хихикнула в кулак.

Дальше по салону я двигалась уже более медленно, но на мое счастье места пока пустовали, и я со спокойной совестью, нажала на откидную полку, которая с тихим щелчком привычно опустилась вниз.

Активно закинула немногочисленные пакеты с покупками наверх, туда же отправилась и сумка за два часа, прилично оттянувшая плече. С блаженным стоном я устроилась в кресле и до хруста потянулась. Расслабляя тело после активного забега по магазинам.

Чувствовала я себя прекрасно, за окном запустились турбины, свидетельствуя о подходящем к концу времени посадки. Прелесть больших Боингов, как раз в том, что бизнес-класс находился над экономом и от этого народу здесь было куда меньше. Что в разы уменьшало возможности столкнуться с орущими весь полет детьми, перепившими лицами, да и просто неадекватными.

Обнаружив собственную глупость, встала и потянулась обратно к багажной полке за телефоном и планшетом оставленными в сумке. Но только я расстегнула молнию, как почувствовала горячие руки на своей талии.

— Ты так активно пытаешься меня соблазнить? — в голосе Глеба слышалась неприкрытая издевка.

— Руки убрал, — даже не поворачиваясь бросила я, — пока я тебе их не оторвала и не засунула, туда откуда они у тебя и должны расти.

— Ой, — он усмехнулся в мое ухо, — посмотрите какие мы раздраженные.

— Повторить для особо глупеньких и обделенных мозгами? — ехидно так бросила через плечо.