военной службе и с IX по VI в гражданской, а с 1856 года – от майора до подполковника (VIII и VII классы) в военной и с коллежского асессора до статского советника (VIII и V классы) в гражданской службе[5].

Культура столичного дворянства первой половины XIX века уникальна по своей несхожести с культурой народной, а также с культурой дворянского сословия до дарования привилегий (и после отмены крепостного права в 1861 году). Как отмечает историк Е. Н. Марасинова, провозглашенная Петром III возможность отставки расширяла приватную сферу и стимулировала возникновение фигуры «частного человека», «через его самоопределение происходило постепенное высвобождение сферы личностного существования российского дворянина и формирование первых поколений русской интеллигенции»[6].

Эта культура не являлась единой и монолитной, поскольку объединяла людей различных религиозных, философских и политических взглядов, с несхожими родословными. Однако, несмотря на все вышеперечисленные различия, дворянское сословие имело некую единую основу, а именно – характерный стиль поведения и, конечно же, общения, прежде всего – семейного. По замечанию историка С. Ю. Шокарева, «несмотря на разность, дворянство объединяли общие идеалы. Пусть не всегда и не всеми эти идеалы разделялись (на то они и идеалы), но жизнь миллионов дворян прошла в соответствии с этими идеалами, а многие положили ради них свою жизнь. <…> Служба монарху предполагала и беззаветную верность родине, а вера – не только искреннюю религиозность, но и высокую нравственность, стремление к добру»[7].

Часть I

1. Идеалы дворянства: мечты и реальность

Дворянство было самым просвещенным сословием. Как отмечает философ В. К. Кантор, «для культуры в России дворянство стало субстратом, почвой, на которой выросли у нас ренессансно-просветительские идеи XIX века, подхваченные затем разночинцами, но рожденные дворянством»[8]. На какие же идеалы ориентировалось это сословие?

Заметим при этом, что идеал поведения в семье по отношению к родственникам мог быть одним, в социуме – совсем иным[9].

Тот нравственный идеал, который стремилось воплотить русское дворянство первой половины XIX столетия, синтетически включал в себя:

• элементы героики[10], почерпнутые из античных классиков[11];

• элементы рыцарства, привнесенные культурными связями с Западной Европой;

• элементы православного благочестия, ставшего для русского общества нравственным стержнем еще во времена принятия христианства.

То есть, как мы видим, в основном это были идеалы романтизма – свободная личность, одухотворенная высокими целями и ограничивающая себя ради них понятием долга. Сентименталисты, романтики видели в семье союз двух любящих сердец. Но традиционно семья – прежде всего экономический союз, необходимость. И такой она сохранялась, при этом на чувства стали обращать много внимания. Дворянин – хозяин земель и крепостных – мог жить один, мог себе позволить мечтать о любви. Женщины также о ней мечтали, но как существа, зависимые от мужчин, чаще сталкивались с необходимостью выходить замуж по расчету, по велению родителей.

* * *

Какой виделась русскому дворянству идеальная семейная жизнь? Безусловно, образцом считалась большая дружная сплоченная семья. Для поддержания хороших отношений внутри семьи следовало соблюдать правила приличия и иерархию. Основами мирного сожительства декларировались любовь, взаимоуважение и вежливость[12]. Вольность в поведении не поощрялась. Как говорилось в одном сборнике конца XIX века: «Слишком большая свобода в одежде, в манерах и в выражениях доказывает неуважение к окружающим, и по этим мелочам часто судят о человеке»[13].

Эти нравственные идеи были популярны, конечно и в XVIII столетии. Мемуарист А. И. Дельвиг, кузен известного поэта А. А. Дельвига, писал, что от детей в их семье требовали полного уважения к родственникам, особенно к старшим. И так как самым «старшим» в государстве был царь, то император был для них «вполне священным лицом». Даже малейшего суждения о религиозных предметах, о «Царской Фамилии», о старших не допускалось[14].

Князь В. П. Мещерский, писатель и публицист, считал поведение своих родителей и в семье, и в обществе эталонным. Отец «был, без преувеличения скажу, идеал человека-христианина, именно человека, потому что он жил полною жизнью света, но в то же время сиял, так сказать, красотою христианства: его душа слишком любила ближнего и добро, чтобы когда-либо помыслить злое, и в то же время, всегда веселый, всегда довольный, он жил жизнью всех, его окружавших; все, что мог, читал, всем интересовался и, подобно матери моей, никогда не задевал даже мимоходом ни лжи, ни чванства, ни пошлости, ни сплетни»[15]. Итак, идеал дворянина, в глазах князя Мещерского, сочетал в себе черты христианского благочестия и просвещенного, сдержанного европейского аристократизма.

Патриархальные представления о внутрисемейных отношениях нашли отражение даже в российском законодательстве XIX века. Так, в статьях 108, 109, 110 Гражданских и межевых законов были прописаны следующие обязанности супругов по отношению друг к другу:

«108. Муж обязан любить свою жену, как собственное свое тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять ее недостатки и облегчать ее немощи. Он обязан доставлять жене пропитание и содержание по состоянию и возможности своей;

109. Жена обязана повиноваться мужу своему, как главе семейства; пребывать к нему в любви, почтении и в неограниченном послушании, оказывать ему всякое угождение и привязанность, как хозяйка дома;

110. Жена обязана преимущественным повиновением воле своего супруга, хотя притом и не освобождается от обязанностей в отношении к ее родителям»[16].

* * *

В одном из руководств XIX века по правилам поведения в свете и дома сказано следующее: «Каждый муж должен видеть в жене своей лучшего друга своей жизни, а потому и уважать права ее как женщины, чтить образ мыслей ее, быть строгим исполнителем ее невинных и благоразумных желаний и блюстителем ее чести». В высшем свете супругам непозволительно было проявлять друг к другу как излишне нежное, так и грубое отношение. Ссоры, скандалы не следовало предавать огласке. В обществе не рекомендовалось ревновать и во всеуслышание подозревать жену в неверности – это могло навредить репутации обоих супругов. Жена должна была почитать своего мужа[17] (даже когда он фактически не являлся главой семьи, нехорошо было принижать его на людях), угождать его родным и друзьям[18].

В своем доме супруги часто жили раздельно. Аристократические семьи, занимавшие большие особняки, имели так называемые женскую и мужскую половины. На каждой из них существовал свой привычный распорядок[19]. Супруги вставали в разное время, занимались каждый своим делом, принимали своих гостей, стараясь не мешать друг другу, уважая личное пространство и интересы другого. Подробнее о времяпрепровождении мужей и жен