Две роты из состава полка Драконьи Крылья, отбив попытки захвата реакторного узла и поста управления, начали зачистку помещений. Одетые в тяжелые бронескафы и вооруженные штурмовыми винтовками, бойцы выбивали захватчиков, постепенно отжимая их к главному шлюзу.

Один из охранников, занявший позицию за изгибом коридора, уже попрощался с жизнью, когда сзади раздался легкий шорох. Он не успел перебросить автомат, когда ствол замер, схваченный крепкой рукой.

– Спокойно, сержант. Свои. – Девушка в форме офицера службы охраны отпустила автомат и выдернула из ножен на предплечье узкий нож. Выставила кончик отполированного клинка за поворот и посмотрела в отражение. – Давно тут сидишь?

– Да как. С самого начала.

– Круто. – Девушка уважительно кивнула, оценив кучу накрошенных дроидов и вражеских бойцов, и сбросила с плеча ремень штурмовой винтовки. – Сейчас мы им дадим прикурить.

– Ты бы шла, девонька. – Сержант нахмурился. – Сейчас подгонят что потяжелее, и поляжем мы с тобой, как два огурца на одной тарелке. Лучше давай-ка дуй в боковой ход, а я их тут придержу. Мне-то уж все одно ложиться здесь, а ты отсидишься. Они глубоко не полезут. Гробанут все, что сверху лежит, да отвалят поскорее.

Девушка усмехнулась и неожиданно внимательно посмотрела в глаза старому вояке.

– Знаешь, вот ты сейчас меня удивил. Спасибо. – Она хлопнула сержанта по плечу и широко улыбнулась. – Все нормально будет.

Девушка вытащила из подсумка удлиненную гранату, промаркированную тремя красными кольцами, и осторожно вставила в ствол гранатомета.

– Ох ты ж! – Сержант заткнул уши руками и, когда граната, полыхнув ракетным двигателем, вильнула за поворот, плотно закрыл глаза и даже отвернулся.

Хлесткий удар взрывной волны донес до них какие-то обломки и осколки, стеганувшие по стене. Девушка прислушалась и, расстегнув рукав комбинезона, посмотрела на необычно широкий экран коммуникатора.

– Ага. – Она кивнула и коснулась мизинцем одной из зеленых точек. – Здесь Трисса. Шестой коридор первого уровня. Жду поддержки.

– Трис, твои ребята от тебя в ста метрах. Ты как?

– Нормально. – Девушка озорно улыбнулась и подмигнула сержанту. – Еле выбралась из технического блока.

– Вот понесла тебя нелегкая, – ворчливо отозвалась Лама. – Стой там. Ты же вообще без брони.

– Никто не живет вечно.

– Вот я всё расскажу Гарту! – сердито пообещала Лама и отключилась.

Сержант, слышавший всю эту перепалку с широко раскрытыми глазами, не успел ничего сказать, как из технического коридора вывалилась группа из двух десятков бойцов и, рысью подбежав, замерла в двух шагах.

– Капитан, ваша броня и форма. – Один из бойцов, откозыряв, сбросил на пол тяжелую сумку. – Мы вас едва догнали.

– Так шевелились быстрее, и догнали бы. – Трисса, ничуть не стесняясь, разделась до трусиков и стала надевать обтягивающий комбинезон.

– Ох ну ни хрена себе! – Сержант замер, увидев на груди девушки знак за полсотни боевых операций и эмблему подразделения на алом гвардейском фоне. Несмотря на то что комбез довольно быстро скрылся под толстой оболочкой брони, он встал, одернул форму и, коротко козырнув, вытянулся по стойке смирно.

– Вольно, сержант. – Трисса надела шлем и оглянулась на своих бойцов. – Разведка?

Сразу же за поворот улетела крошечная камера, похожая на насекомое.

– Давай еще пару штук, и двинули.

Такого старый десантник еще не видел. Словно единый механизм, общаясь только скупыми жестами, солдаты двигались по коридорам, мгновенно реагируя на малейшую угрозу. Счет убитых уже перевалил за полсотни, когда с высокого потолка обогатительного цеха на них плавно, словно в замедленной съемке, спланировали две фигуры в матово-серых комбинезонах и, как показалось сержанту, с клинками вместо рук. Он ничего не успел понять, когда вокруг возник вихрь сверкающей стали и летящие по воздуху брызги крови. Через несколько секунд все было кончено. Двое из гвардейцев зажимали широкие резаные раны, а Трисса, стряхнув с ножей кровь, склонилась над лежащими серыми телами.

– Надо же. – Клинки беззвучно нырнули в набедренные ножны. – Гвардейцы Эттарго. Откуда они тут взялись, интересно. – Она прижала коммуникатор, переходя на командирский канал.

– Лисса, у меня тут два эттаргских гвардейца.

– Всё?

– Да, остывают. – Трисса носком сапога перевернула тело. – Двух моих порезали, но слава Отцу, едва задели.

– Спасибо, Трис. Я передам нашим.

Командир разведвзвода подошла к раненым.

– Вы как?

– У меня нормально. – Парень, зажимавший плечо, осторожно отнял руку и посмотрел на рану, залитую медицинским гелем. – Представляешь, бронепластину пробил!

– А у меня, похоже, мышцы задеты. – Девушка, уже получившая дозу обезболивающего из автоматической аптечки, напряженно улыбалась.

– Эвакуация, – отрывисто бросила Трис, и раненых сразу подхватили, помогая добраться до санчасти.

Через час зажатые в ангаре основного шлюза солдаты Эттарго предпочли сдаться.

Разоренное гражданской войной хозяйство огромной империи приходилось собирать буквально по кусочкам, и стыковать на живую нитку, восстанавливая экономические связи. Из тридцати двух планет, входивших в империю, лишь пять присоединились на основе союзного договора. Для остальных была разработана специальная процедура, не предполагающая сохранения суверенитета, но оставшиеся фактически без защиты и военного присутствия планетарные правительства постепенно склонялись в пользу присоединения. Тем более что военная хунта, захватившая Эттарго, уже вовсю резвилась на дальних подступах к империи, а их условия были гораздо хуже.

Представители планет, идущие бесконечной чередой на прием к Гарту, просили, требовали, взывали к человеколюбию, общечеловеческим ценностям и прочим глупостям, но разговор у нового императора был короткий. Или безоговорочное принятие условий договора, или полностью самостоятельное плавание. И тут политика Имперского Совета, поддерживающего узкую специализацию планет, сыграла на руку Новой Империи. Аграрные миры не могли с ноля наладить производство высокотехнологичного оборудования, а промышленные нуждались в продовольствии. Если учесть, что корабли строились всего в трех подконтрольных Гарту мирах, то участь независимых планет была предрешена.

Но Гарт не требовал невозможного. Его условия были даже легче, чем у почившего в бозе Имперского Совета. В целом все претензии местных властей так или иначе касались запрета в империи на частные банки и ограничения, накладываемые на крупные корпорации. Олигархи категорически не желали делиться властью и пробовали различные подходы, для того чтобы сломить молодого, но строптивого императора.

Около десятка неудачных покушений на его жизнь и полсотни заговоров различной серьёзности так и не стали достоянием широкой общественности. Ран вай и телохранители из Атана хорошо делали свою работу. И лишь единицам повезло умереть на месте преступления, а большинство из убийц закончили свои дни в камерах Службы Безопасности, наперегонки исповедуясь следователям.