– Простите, – сказала я. – Не сообразила сразу! Значит, это ваш муж?

– Да, мы женаты уже двадцать лет, – со скрытой гордостью ответила Любовь Георгиевна. – И были счастливы все это время! Хотя у Валерия далеко не простой характер. И вообще, люди искусства…

– Представляю, – заметила я. – Поклонницы, слава…

– Ну, какая уж слава! – скромно сказала Токмакова. – Наверное, Валерий заслуживает большего. Иногда я начинаю себя винить – возможно, это я не позволила ему по-настоящему раскрыться.

– Мне кажется, это вы напрасно, – возразила я. – Судя по всему, вы-то как раз и обеспечили мужу, как говорится, крепкий тыл. Просто судьба артиста зачастую складывается так прихотливо…

Ходили слухи, что красавец Токмаков имеет вспыльчивый характер и вдобавок подвержен пороку, который испортил жизнь не одному актеру, – речь, разумеется, шла о горячительных напитках. Любовь Георгиевна поняла намек, который содержался в моих словах, и постаралась тут же сменить неприятную для нее тему.

– Наверное, вы правы, – сказала она. – Но я отклонилась… В общем, мы купили эту дачу и обустроили ее по-своему. Правда, это не очень-то понравилось соседям…

– Не совсем вас понимаю, – перебила я. – Были какие-то конфликты?

– Нет, ничего серьезного! – отмахнулась Любовь Георгиевна. – Просто мы нарушили стереотип, а люди этого не прощают. Мы стали объектом молчаливого неодобрения. Хотя мы с мужем достаточно общительные люди, но вот в этом кругу отношения у нас, прямо скажу, не сложились.

– И все-таки, чем вы так досадили соседям? – поинтересовалась я.

Любовь Георгиевна мечтательно улыбнулась.

– Понимаете, мы отбросили идею выращивать на своем клочке земли овощные культуры, – сказала она. – Вместо этого мы рассадили кругом чудесные цветы: астры, георгины, розы. Правда, мы не тронули фруктовых деревьев – это было бы варварством, тем более что они так прекрасно цветут весной. Однако и здесь мы отошли от общих правил – по мнению соседей, мы неверно ухаживаем за деревьями: не делаем обрезку, не прививаем. Вообще ничего не делаем! Но, поверьте, для нас не это главное!

Я посмотрела в ее широко открытые искренние глаза и деликатно напомнила:

– Мы с вами, кажется, опять отклонились от темы. Речь шла о собаке. Надеюсь, сосед не стал вас травить собакой из-за того, что вы не прививали фруктовые деревья?

– Нет, никакой связи! – решительно произнесла Любовь Георгиевна. – Этому соседу нет никакого дела до наших деревьев. Ему, кстати, нет дела и до своих собственных. Вы бы видели, какое запустение на его участке!

– Интересно! – удивилась я. – Вы меня окончательно запутали.

– Понимаете, – озабоченно пояснила Токмакова, – эта дача на самом деле принадлежит какому-то инженеру. Раньше он работал на военном заводе, имел связи, неплохо зарабатывал… А потом, говорят, уехал на заработки за границу. Кто-то из его знакомых присматривал за дачей, а этой весной там поселился нынешний сосед. Между нами говоря, очень неприятный субъект – грубый, наглый, почти постоянно пьяный! А потом еще появилась эта псина!

– Значит, псина появилась не сразу? – уточнила я.

– Не сразу, – согласилась Токмакова. – Пожалуй, я даже затрудняюсь сказать, когда именно она появилась. В силу многих причин мы с мужем бываем на даче крайне нерегулярно, и появление собаки было для нас полной неожиданностью. Помню, мы только подошли к калитке, как вдруг, откуда ни возьмись, выскочила эта жуткая зверюга и сразу вцепилась мне в руку!

– Она вас укусила?!

– Именно! – Любовь Георгиевна, стесняясь, завернула длинный и широкий рукав платья и показала мне довольно свежий розовый шрам на предплечье. – Я была в шоке! Слава богу, мужу удалось отогнать в тот раз пса. Но это стоило ему брюк. Хорошо, что это были старые брюки.

– А к врачу вы потом обращались? – перебила я бурный поток ее словоизлияний.

– Нет.

– Как же так? Ведь вас укусила неизвестная собака. А вдруг бешеная? Нормальный человек в таком случае делает профилактические уколы.

– Нормальный человек, может быть, их и делает, но я прежде всего – нормальная женщина и уколов боюсь больше всего на свете!

На лице Токмаковой отразилось неподдельное волнение, точно этот неприятный эпизод был пережит ею пять минут назад.

– И что же было дальше? – спросила я.

– Откровенно говоря, мы не поняли, откуда взялась эта собака, – продолжала Любовь Георгиевна. – Но тут появился сосед, как всегда, пьяный, и, представьте себе, покрыл нас матом за то, что мы, видишь ли, трогаем его Рекса! Муж возмутился, естественно, и мне стоило большого труда погасить конфликт – собственно, я попросила Валерия оказать мне помощь – потому что про меня он, конечно, забыл. А мне было очень больно, и рука вся была в крови. Когда он это заметил, он плюнул на соседа с собакой и увел меня в дом. Там мы обработали и перебинтовали рану.

– А что сосед? – поинтересовалась я.

– А что ему? – горько усмехнулась Любовь Георгиевна. – Пошел себе в Затон – время от времени он туда наведывался, покупал в магазине продукты и, без сомнения, водку. Он тоже был возмущен – еще бы, мы посмели тронуть его драгоценную собаку!

– Вы обращались по этому поводу к участковому? – деловито спросила я.

– Представьте себе, обращались, – сказала Токмакова. – Трижды. Наконец он тоже соизволил нас навестить. Однако заявление принять отказался, сославшись на срок давности. Его равнодушие было подозрительным! Я бы взяла на себя смелость заявить, что в душе он даже был на стороне этого хама!

– Неужели? – удивилась я. – Но ведь факт, что собака напала на вас?

– Для представителя власти это был вовсе не факт, – сказала Любовь Георгиевна, и в ее голосе прозвучали саркастические нотки. – Он даже не потрудился найти свидетеля, хотя я уверена, что кое-кто из соседей наблюдал за нашим сражением… Он целиком положился на заявление владельца собаки – якобы мы ее дразнили. Но это же абсурд!

– Да, сложный случай! – покачала я головой. – Понимаю, что вам тогда было не до этого, но стоило все-таки запастись парочкой свидетелей.

Токмакова махнула рукой и сказала удрученно:

– Я совсем не уверена, что нам это бы удалось. Я же говорила, что у нас с соседями не было взаимопонимания. И потом, вряд ли кто-то сейчас захочет связываться с милицией, судами. Эта собака бросалась не только на нас, я уверена. Она бегает без намордника, пролазит через забор… Просто страшно стало там жить, понимаете?

– А вообще, вы не пытались поговорить с этим… соседом? – спросила я. – Кстати, как его зовут?

– С ним невозможно разговаривать! – с негодованием воскликнула Токмакова. – Он абсолютно некоммуникабелен! Иначе как матом он вообще не изъясняется! Должна признаться, что муж уже несколько раз с ним ругался. Он очень вспыльчивый человек, и если бы не мое вмешательство, не знаю, чем бы все кончилось. А буквально десять дней назад этот Рекс покусал и Валерия! Это было утром, а вечером ему играть в спектакле, представляете? Но тут уж мы действовали решительно – сразу обратились в больницу и взяли справку о причиненных увечьях. У мужа прокушена нога, и он до сих пор хромает. Он так и на сцену вышел – хромая. Вы же понимаете, настоящий артист умирает на сцене! – с пафосом закончила она.