Сивый кувыркнулся и выкатился из-под стола, держа своё оружие в направлении вопящего хозяина, не беспокоясь за тыл, что прикрывал верный Барри. Встав, он оценил ранение в подбородок у некогда по столичному выглядевшего гостя.

– Н-да-сс! Напрасно вы нас привлекать замыслили! – холодно проговорил Сивый, подходя к раненому переговорщику ближе. – Тут есть заковырка одна, по поводу обозика, – продолжил объяснение продавец оружия. – Не гоже подставлять друзей, а у меня друг есть, что будет весьма опечален такому известию, не говоря уж о нашем участии в этом налёте. Так что, ты уж не серчай и прости, а нам пора сваливать!

С последней фразой Сивый спустил курок револьвера, уже приставленного к затылку вопящего раненого гостя. Короткий ствол сделал своё дело и голова несостоявшегося представителя нанимателей разлетелась. Пуля не набрала нужной скорости и вошла неудачно, вот и последствия такие.

– Барри? – он наконец развернулся к другу. – Что ж это ты так, ну как же ты, а?

Воскликнув в отчаянии Сивый бросился к своему телохранителю и осмотрел крохотную рану в брюхе здоровяка.

– Да ладно тебе, Сивый, – виновато пробурчал Барри, хоть и словил пулю за друга. – Зато я картечью половину репы этому снёс, – он похвастался и улыбнулся через силу. – Да и Тимоха, наш кореш, за своего друга, тоже кореша беспризорников, будет спокоен, если предупредить успеет его перед отправкой в охранение… М-да… надобно ему передать о готовящемся дельце, как-нибудь, с оказией и поскорее… – здоровяк озвучил свои выводы и показал на лежащее тело, всё ещё дёргающееся в судорогах. – Давай сваливать отседова. Заскочим к госпоже Белле, она даст всё нужное из медикаментов, руну целебную наложит и заштопает меня, – он выдал правильный расклад по делу.

– Угу, – Сивый согласился, уже шаря по карманам представителей от нанимателей, – сваливаем, пока свора не налетела. Ты молоток, кстати!

И они спешно, без живых и случайных свидетелей происшествия со смертоубийством, покинули дом на окраине, исчезнув в темноте ненастного вечера, уступающего место непроглядной ночи…

– Мда-а-а уж, Феликс! – отчётливо прозвучал голос призрачной фурии, полный ноток иронии. – Умеешь! Остаётся признать твой профессионализм, способствующий, точнее, приводящий к однозначному итогу! А если конкретнее, то это закономерное попадание под шагающие экскаваторы, прости за аллегорическое сравнение с техникой из твоего родного мира. Или ты так выказываешь свою тоску по редким встречам со мной? Ностальгируешь, так сказать? – я услышал шелест листьев, наверняка украшающих её раскачивающуюся лавочку.

Причём, отсутствие и намёка на ветер меня давно не вводит в заблуждение. Она ведь тут предстаёт мифическим, бестелесным призраком.

Пока я вспоминал её внешность, временно решив не открывать глаза, чтобы не встречаться с её взглядом, наверняка издевающимся, моя неизвестная покровительница продолжила ироничную критику, но не со зла, а с сожалением, может даже с какой-то заботой… Или мне только так кажется, раз я не вижу её выражения.

Помолчу-ка я, пока что, послушаю.

Призрачная девчонка не заставила долго ждать продолжения…

– Редким даром ты обладаешь, Феликс, таким редким даром, что прямо сродни парадоксу, – продолжила сетовать гостья. – Который способствует, заметь, практически по собственной воле, ломать кости в своём же теле! Э-хе-хех… – послышался вздох сожаления. – Умничка ты смышлёная, но и бестолковая одновременно, в чём я вынуждена признаться, и даже согласиться с этим фактом. И без мизерного намёка на сомнение. Есть, всё же, и ложка мёда в этом дёгте. Даже несмотря на печальные последствия твоих изысканий, существует и очень важный плюс в неудачных экспериментах по магическим ударам рунным оружием. Да-да! Представь себе, есть!

– Ну ладно тебе, – не выдержал я, серьёзно обеспокоившись за своё здоровье, наверняка неслабо покоцанное. – Критику я принял. Сильно что ли меня долбануло? – поинтересовался я со всем смирением, теперь уже попросту боясь открыть глаза и увидеть себя, такого вот, по запчастям разобранного.

– Эм-м… – она сделала паузу, явно подбирая слова для ответа. – Слыхала я как-то хорошее, и отражающее полноту трагедии выражение по такому вот поводу, для тебя знакомое, кстати. Так вот, «долбануло» тебя, как ты правильно выразился, так, что твой позвоночник осыпался в трусы, причем скоропостижно, и это не фигура речи, а печальная действительность! Хи-их! – скромно хихикнула фурия, вот совсем не к месту, как по моему мнению.

Вот точно издевается, вроде, однако не со злостью это делает, типа шутит, по-доброму так, для своего вреднючего характера.

– Совсем всё швах? – с нотками надежды решился я на уточнение своего незавидного, по её намёкам, положения. – А? Тока честно!

– Вдребезги! – заявила без какой-либо сглаживающей интонации призрачная фурия. – Гюльчатай, открой глазки-то? – вдруг повеселела она и принялась издеваться. – Личико можешь не открывать, я и так прекрасно знаю, что на нём написано жирными буквами. ПА-НИ-КА! Хха-х! – опять хохотнула. – Я права?

На такое прямое замечание, точнее прямое указание к прекращению маскироваться под слепого, я ответил действием. Боязливо приоткрыл глаз и сразу посмотрел на свои конечности. Вот зараза вредная, нагнала жути, а сама просто шутила. Целёхонек я, судя по тому, что вижу ручки с ножками, ни разу не погнутыми и не перевязанными бинтами.

– Вредина! – вырвалось у меня и я окончательно успокоился, и посмотрел на призрачную девушку.

– Ну, ты сам виноват, заставив меня спасать твоё поломанное тело, – отмахнулась она и протянула руку к списку, точнее к свитку медицинского содержания, если по просвечивающемуся кресту судить, по красноватому. – Могу список проведённых процедур зачитать, но не буду! – она отпустила бумагу и та исчезла, предварительно вспыхнув и превратившись в пепел. – Много чего восстановить пришлось и ты по-прежнему мне должен! Теперь чуть больше.

От такого заявления, прозвучавшего от дамочки с качельками впервые, я немного опешил. Привстав на локтях, я подвинулся повыше и прислонился к подушке, сев почти в вертикальном положении.

– Ну, знаешь! – возглас негодования вырвался у меня. – Кто меня кокнул и сюда отправил? Скажешь, я сам? Давай, не перекладывай ответственность и соблюдай, что обещала. Помощь там, оказывай и обязательно безвозмездную! Или пожалуюсь самому главному, э-ээ… Кто там у вас, у призраков директор?

Тут она не выдержала и расхохоталась заразительным смехом, спровоцировав на хохот и меня. Ржали минут десять со слезами на глазах. Замечание о «Директоре» её развеселило, причём, конкретно. А по сути, что я такого смешного сказал? Да неизвестно мне.

– М-да уж, ты прямо меня обрадовала, безапелляционными заявлениями об уроне! – возобновил я разговор, успокоившись первым. – Нет, я серьёзно, – выдал я фразу полную скепсиса. – А положительного, ты чего такого увидела в моих нечаянных бедствиях? Вот, прямо интригой повеяло.