Это очевидец рассказывает РБК. Очень будничный рассказ про то, как завершился день. Нет, потом ещё был концерт ко Дню чекиста - большой праздник песни, освящённый высочайшим присутствием.

С высочайшего присутствия день и начался - с бенефиса правителя, который ещё в прошлом веке пришёл покончить с кровавой вольницей и другими издержками свободы. Два десятка лет он в борьбе. Сколько пресс-конференций отзвучало, но сколько предстоит в будущем! И не будем придираться, друзья. С другими издержками ведь покончено? Покончено. Со всеми? Со всеми. И бандиты, трогающие полицейских за плечо, швыряющие в них бумажные стаканчики, встречают самый суровый отпор.

Тридцать лет исполнилось со смерти академика Сахарова. И тогда, и целых два десятилетия до этого он, как Пушкин с Лермонтовым и Ахматова с Цветаевой, ходил в мифопоэтической паре с Солженицыным: Александр Исаич отвечал в ней за русское, а Андрей Дмитрич был образом Запада. Как вышла такая натяжка, не спрашивайте, не понимаю. При этом как раз Сахаров был одержим правдой, справедливостью, человечностью, милосердием, как он их понимал. Хорошо, плохо, верно или не очень - не так важно. Важно, что безоглядно, ни с чем и ни с кем не считаясь. Человек, всегда возвышающий голос, как Толстой с его «Не могу молчать». Очень русский, очень национальный тип, издревле почитаемый на родине. Лев Николаевич хорошо это понимал. Он, умевший писать сложнее, противоречивей и художественней всех, опростился, чтобы стать высоким безумцем, святым юродивым, чтобы стать Сахаровым, в сущности. А молиться за царя Ирода Богородица не велит - наша главная традиция, первый завет, нерушимая скрепа. Сахаров - гений места, конечно.

Про это, про великого русского юродивого памятник Левона Лазарева, прекрасный, к слову сказать. Я вообще считаю, что это лучшая монументальная скульптура, поставленная в России в 21 веке. Памятник был создан в 2003 году, когда погоды на дворе стояли уже государственные, и увековечить в Петербурге требовалось академика, ученого-патриота, создателя водородной бомбы, защитившей Родину, ну и до кучи, немножко диссидента, куда ж без этого. Но парадного мужчины у Лазарева нет, у него трагический один против всех, скрюченная, скорченная фигура за правду, плоть, почти что ставшая духом, метафора слабости, которая исполнена силы, пронизана волей. Я очень люблю эту скульптуру.

Водородная бомба, защитившая Родину, тоже имеет право на свою историю, я ее знаю в устных рассказах, читал у одного из мемуаристов, сейчас изложу по памяти. На банкете после испытаний водородной бомбы Сахаров поднял бокал за то, чтобы никогда, никогда не пускать в ход адскую машину, очень прошу вас об этом, товарищи военные. На что маршал Неделин, один из создателей советского ракетно-ядерного оружия, ему говорит: позвольте, Андрей Дмитрич, рассказать анекдот. Поп отходит ко сну. Стоит, молится. Попадья уже в кровати, ворочается, ждет его. Поп: Господи, укрепи и наставь, Господи, укрепи и наставь! Попадья ждет, ворочается, кряхтит, но в какой-то момент не выдерживает: ты, батюшка, проси, чтобы укрепил, а наставить, я и сама как-нибудь наставлю. Так вот, дорогой Андрей Дмитрич, продолжил маршал Неделин, ваше дело укрепить, а уж наставить, мы сами как-нибудь наставим.

Наставлял маршал не всегда с такой же безупречной сноровкой, как попадья. Лет пять спустя после этого банкета он погиб при взрыве ракеты на испытаниях. Взрыв был такой силы, что вместе с ним отправились на тот свет еще 78 человек, большинство умерли на месте, кто-то в больнице. Температура горения была столь высока, что от маршала Неделина остался только тёмный след на асфальте возле ракеты. Ну и анекдот про попадью.

Замечательнее всего в нем то, что анекдот этот, похабный, каким и должен быть хороший анекдот, уместный и сам по себе и как нужная рассказчику метафора, - образец чувства юмора, чувства слога, культуры и самого отменного вкуса. Элегантный был маршал, говорят, из дворян. И очень элегантный у него анекдот - светский во всех смыслах слова. И вот все это: и ум, и мера, и культура, и вкус, и светскость, все это против одного юродивого, его «не могу молчать». Против его скрюченности и скорченности, против его вопля. А он все равно вопит и не вопить не может.

И маршалу Неделину, и Андрею Дмитриевичу Сахарову Царствие Небесное.

Сегодня православные чествуют Андрея Первозванного, брата апостола Петра. На великой картине Эль Греко он слева со своим х-образным крестом, на котором был распят в 67 году, справа Франциск Ассизский, живший более чем тысячу лет спустя. Но для веры нет ни времени, ни пространства, она все соединяет; про Андрея говорят, что он исколесил Русь, был и на Днепре, и в Крыму, и на Валдае, и там, где потом будет Новгород, и там, где появится Киев. «Видите ли горы сия? Яко на сих горах возсияет благодать Божия, имать град великий быти и церкви многи Бог въздвигнути имать». Всех празднующих с Первозванным, а Андрюш с именинами!

Я никогда не любил громокипящего Юрия Михайловича, не раз писал об этом, бывало, что и подробно. 21 год назад Третьяковка устроила выставку С.Н. Андрияки, открывал ее Лужков, а я для газеты «Русский телеграф» сочинил двойной портрет народного искусства и народной власти - злой, как мне тогда думалось, нежный, как кажется сегодня.

Почитайте, если есть время.

Лужков и Андрияка: незамерзающий ручей

"Классно! Так освежает (особенно после Сурикова)!"

"Здесь происходит очищение души от скверны, как поездка за город, в природу".

"После гаденького, злобненького репортажа по ТВ о выставке С. Андрияки живые картины художника поразили. Свет, солнечные лучи, туман, запахи родного Подмосковья, цветы и все-все рождают в душе почти восторг".

"Очень! Очень! Очень! Красиво, живо, ярко, как наяву. Просто смотрела бы и смотрела. Черемуха просто благоухает - стояла и чувствовала".

(Из книги отзывов на выставку "Волшебство акварели"