– Поэтому Артур решил, что позорное бегство с таким выродком, как третий кузен[3]Джейн, позволит ему навсегда избавиться от меня. – Да, теперь все ясно. «А я спала с тобой».

– Вот именно. Джулия, я всегда считал тебя умницей. Однако на этой раз сообразительность тебе почему-то изменила.

Тон Джонатана, его обращение изменились, но он и не может вести себя по-прежнему? Теперь он для нее уже не тот мужчина, которого она любила. Или казалось, что любила.

– А кузены преподнесли тебя никем не понятым отверженным, чтобы внушить мне сочувствие к тебе. – Их замысел сейчас казался очевидным, как она раньше обо всем не догадалась! – Никогда не подумала бы, что Артур способен на подобное коварство. – Джулии стало холодно при мысли о равнодушии ее родственников. – И что же ты намерен предпринять?

– С тобой, любовь моя? – Да, сейчас Джулия это заметила, она поняла, в чем дело: за этими голубыми глазами скрывался волк. Жестокий, самодовольный. – Можешь ехать со мной. Я не возражаю. В постели ты не очень умела, но думаю, мне удастся обучить тебя кое-каким трюкам.

– Предлагаешь стать твоей любовницей? – Ну уж нет, такое не для нее.

– Только на пару месяцев, если будешь вести себя хорошо. Мы отправимся в Лондон… а там ты быстро найдешь кого-нибудь. А теперь ложись в постель и докажи, что тебя стоит содержать. – Джонатан встал, взял ее за руку и рывком поднял на ноги.

– Нет! – Джулия отпрянула. Пальцы Джонатана сдавили ее запястье. Джулия почувствовала боль.

– Теперь ты стала потаскушкой, – заключил Джонатан, – так что перестань ломаться. Покажи, на что ты способна. Кто знает, тебе все это может понравиться.

– Я сказала «нет». – Джонатан оказался лжецом, обманщиком, но он ведь не станет насильником.

Но и тут Джулия ошиблась.

– Делай, что тебе говорят.

Джулия сопротивлялась, боль в запястье стала невыносимой.

Ковер под ее ногами скользнул по гладким половицам, образовав возле камина складки, девушка споткнулась и потеряла равновесие. Падая, она больно ушибла руку. Джонатан выпустил ее. Рыдая от боли, страха и злости, Джулия лежала на каминной решетке. Каминный прибор[4]с грохотом обрушился вокруг, больно задев локоть и руку.

– Вставай, неуклюжая сука. – Джонатан протянул руку и схватил Джулию за волосы, скрутил их и потянул к себе. Вырваться было невозможно. Джулия схватила то, что оказалось под рукой, и ударила негодяя по голове. Джонатан охнул и отпустил девушку. «Поднимайся, беги…» Джулия откатилась в сторону, стукнулась о ножку кровати, но вскочила, ноги подкашивались.

Воцарилась тишина. Джонатан неподвижно лежал у камина, под его головой собралась темно-красная лужица крови. Джулия с ужасом посмотрела на свою руку, пальцы крепко сомкнулись вокруг рукояти кочерги. Руку Джулии оросила кровь.

Кровь. Джулия выронила кочергу. «О боже, что же я наделала?»

Накануне Иванова дня, 1814 год – имение Кингс-Эйке, Оксфордшир

Джулию остановило пение соловья. Как долго она бежала? Четыре часа… пять, сутки? Она потеряла счет времени… Джулия поднялась на декоративный мост, изогнутый дугой. Ноги больше не чувствовали боли, волдыри казались лишь незначительной мелочью в длинной цепи ее бед. Когда Джулия достигла вершины красивого моста, ее озарил лунный свет.

Кругом тишина. Ни людей, ни шума, ни опасений, что за ней гонятся. Лишь луна отражалась в спокойной водной глади озера да темные массы деревьев, обступивших его, маленькая птица оглашала теплый ночной воздух волшебными трелями.

Джулия стащила шляпку и неторопливо огляделась. Где она? Что это за места? Теперь уже слишком поздно сожалеть о том, что она не осталась и не держала ответ за содеянное, надо было объяснить, что произошел несчастный случай, ведь она защищала себя.

Как ей удалось бежать? Джулия до сих пор не понимала. Она помнила, что истошно кричала, пятясь от ужасного трупа, лежавшего возле ее ног. Когда в номер ворвались люди, она спряталась за ширму, вспомнив, что не одета. Похоже, ее не заметили – все собрались вокруг трупа.

За ширмой остались ее одежда, таз и кувшин с водой. Джулия вымыла руки и оделась. Выйдя из-за ширмы, она предстанет перед людьми в приличном виде. Это ей почему-то казалось важным. Джулия и не думала бежать с места преступления.

Бумажник Джонатана лежал поверх его фрака. Видно, следуя какому-то слепому инстинкту, Джулия засунула его в свой ридикюль. Затем она собралась с духом и вышла навстречу судьбе. В комнате оказалось полным-полно народу, а прибывавшие толпились в дверях, стараясь заглянуть внутрь.

Никто не обратил внимания на молодую женщину в простой серой накидке и соломенной шляпке. Заметил ли ее кто-нибудь из тех, кто ворвался сюда? Наверное, она успела скрыться за ширмой, прежде чем отворилась дверь. Теперь Джулия оказалась в толпе привлеченных шумом зевак и постояльцев, – побледневшая, напуганная женщина, увидевшая труп.

Поддавшись инстинкту, Джулия быстро спустилась по черной лестнице во двор, влезла на телегу и спряталась среди мешков. Вскоре в телегу впрягли лошадь и повозка тронулась в путь. Когда рассвело, Джулия тихонько соскользнула с телеги так, что возница ничего не заметил, и огляделась. Она оказалась в незнакомой сельской местности.

Если бы только можно было немного передохнуть и насладиться царившим кругом покоем. Здесь так хорошо, и нет людей, которым надо врать и от которых она вынуждена скрываться. Она должна избавиться от страха, обрести силы и продолжить путь, вот только она не знает, куда ей идти.

Посреди узкого каменного моста он увидел высокий силуэт в лунном свете. Длинные темные волосы трепал ночной бриз. Это была женщина. Невероятно. Может, ему померещилось.

Уилл прислушался. Тишина. Но тут в ночном воздухе снова прозвучали три долгие ноты, предвещавшие томные трели соловья, такие прекрасные, такие грустные, что Уилл закрыл глаза.

Снова открыв их, он подумал, что на мосту никого нет. Однако женщина оказалась на прежнем месте. Неужели его терзают галлюцинации? Пока Уилл наблюдал, она повернулась, и он разглядел бледное овальное лицо. Призрак? Как нелепо дрожать от суеверий в то время, как он сам так близко подошел к грани бестелесного мира. «Я не верю в существование призраков. Я отказываюсь верить в это». Его положение и так было достаточно скверным, не хватало еще думать о том, что он вернется в эти места призраком и станет беспомощно наблюдать, как все здесь погружается в запустение в руках такого беспечного мота, как Генри.

Нет, это точно настоящая женщина из плоти и крови, с бледным лицом, с темными волосами, с непокрытой головой. Уилл отошел в тень, к берегу озера Уок, и стал бесшумно приближаться к ней. Что здесь делала эта женщина, незаконно проникшая в глубь парка, окружавшего Кингс-Эйке?[5]Наверное, она заблудилась, проселочная тропа, ведущая к главной дороге между городками Тейм и Эйлсбери, находится почти в миле отсюда.