Он наскоро застрочил что-то на бумаге, услужливо принесенной управляющим, и, когда письмо было готово, положил на стол перед девочкой туго набитый мешочек.

— Деньги на расходы, — пояснил он, поднимаясь. — Дай руку.

Сайлейн послушно протянула дрожащую ладошку. Он улыбнулся, накрыл ее своими пальцами, и девочка почувствовала, как ей надели кольцо. Она неуверенно взглянула на собравшегося уходить мужчину, но тот, не оборачиваясь, вышел.

В дом господина Шантиля Сайлейн не пошла. Сразу после ухода незнакомца она побежала домой и все рассказала сестре, выложив перед ней кошелек. Лузаника долго смотрела на деньги, потом на сжавшуюся в комочек сестру, и наконец, словно приняв решение, кивнула и ушла.

Сайлейн видела, как сестра пишет кому-то письмо, берет деньги, потом идет на улицу и возвращается с одноразовым телепортом, способным перенести маленький предмет туда и обратно. Они ждали ответа вместе, затаив дыхание и не отрываясь от коробочки. И когда она загорелась, напряглись обе. Лузаника читала послание, а Сайлейн по ее лицу пыталась понять, хорошее там написано или нет. Дочитав, сестра выдохнула и отправила ее собирать весь их нехитрый скарб. Спустя час за ними пришли.

Господина Шантиля, развернувшего масштабные поиски, ждал провал. Ни один из агентов не смог найти восьмилетнюю девочку по имени Сайлейн.

Спустя восемь лет, Таска, столичный пансион мадам Россаны

— Каталин, проснись, проснись, я тебе говорю, мадам почти закончила свою речь, — тихо ругалась белокурая девушка, толкая свою соседку в бок. — Чем ты ночью занимаешься, что каждый день спишь! Каталин?!

Тем временем мадам Россана, уже немолодая владелица пансиона, где обучались только представительницы аристократии иноземных государств, оглядела внимательным взглядом аудиторию. Девочки восторженно обсуждали друг с другом услышанное. А обсудить было что: госпожа директриса объявила, что в этом году и они участвуют в отборе невест для самого императора Вильгельма, правителя Таски — высокого и прекрасного стодвадцатисемилетнего брюнета, взошедшего на трон всего четыре года назад и безуспешно искавшего жену среди аристократок своего государства все эти годы.

Мадам Россана перевела взгляд на задние ряды и тяжело вздохнула. Там, в самом углу княжна Ливия Мальтид пыталась разбудить свою подругу, графиню Каталину Остальд, девочку, в общем, неплохую, как и все воспитанницы бывшей королевской гувернантки, но сложную.

За три года, проведенные под крылом мадам, графиня не выказала ни малейшей заинтересованности в нелегком деле становления леди и являла собой вызов аристократическому миру Таски. Сколько мадам Россана ни старалась, девочка не сменила ни привычного стиля одежды — коротеньких штанишек с туникой и высоких сапожек на внушительной платформе, принятых у нее на родине, в королевстве Тааль-Ен, ни поведения — девочка обожала спать на занятиях по этикету, домоводству, флористике, делая исключение только для танцев, экономики, языков, вокала и, по неведомым причинам, рукоделия, в котором была одной из лучших учениц. И сейчас, как и всегда на собраниях, графиня спала, удобно расположившись на задней парте, а ведь до начала отбора в их пансионе осталась всего пара минут!

— Тали, Тали, просыпайся, — нетерпеливо толкала в бок лучшую подругу Ливия.

Каталина сонно открыла глаза, и ее расфокусированный взгляд обратился к девушке.

— Что случилось? — шепотом спросила она. За годы отдыха прямо за партой Каталина научилась в любом состоянии говорить тихо.

— Мы участвуем в отборе, — радостно оповестила княжна. — В этом году его величество будет искать невесту и среди аристократок других королевств. Главное условие — чтобы на момент отбора они находились на территории Таски. Правда, здорово? Мы можем выйти замуж за императора и укрепить международные связи!

— Угу, а еще глупо улыбаться и терпеть слюнявые поцелуи заплывших жиром первых лиц империи.

— Тали, ну почему ты все обесцениваешь?

— Потому что это так и есть, — отрезала Каталина. — А всем нужно явиться на отбор?

— Да, ваша светлость, и даже вам, несмотря на ваше недовольство сим фактом, — припечатала мадам Россана.

— Вот так всегда, — вздохнула девушка, поднимаясь вслед за подругой. Ливия уже встала в хвост очереди жаждущих замужества.

Убедившись, что все девочки выстроились по двое, мадам Россана кивнула помощнице, и та открыла дверь. Первая пара вышла, сопровождаемая завистливыми взглядам соперниц и одним равнодушно-сонным тааль-енской графини. Каталина поспала бы еще немного, если бы не Ливия, не позволившая ей «потерять лицо», заснув прямо стоя. Княжна то и дело теребила подругу за рукав, заставляла считать до двадцати на всех известных языках и вспоминать столицы удельных княжеств вплоть до самого «часа икс», когда они последними покинули аудиторию и вышли в коридор, где их ждал сосредоточенный молодой человек в форме императорского гвардейца.

— Прошу. — Он учтиво поклонился и повел девушек в сторону актового зала.

Там на сцене высился небольшой постамент, в центре которого на бархатной подушечке сиял, переливаясь, кулон в виде листочка.

Первой испытывать судьбу отправилась Ливия. Она бодро поднялась по ступенькам и, дождавшись инструкций: «Взять кулон, подержать его немного и показать господам наблюдателям», — с радостью их исполнила. К ее величайшему горю, ничего не произошло, и угрюмая княжна была вынуждена покинуть зал.

Каталина проводила подругу завистливым взглядом. С тревогой, через силу она начала подниматься по лесенке и застыла, так и не поставив ногу на верхнюю ступеньку. В эту минуту ей захотелось оказаться в любом месте, кроме как здесь, потому что она знала, что последует после ее действий, которых требовала инструкция.

— Леди, вам помочь? — вежливо осведомился их провожатый.

— Да, мне что-то нехорошо, не могли бы вы проводить меня в комнату? — очень тихо попросила девушка, с мольбой глядя в голубые глаза мужчины.

— Конечно, леди. Только возьмите сначала кулон.

— А может, не надо? — с затаенной надеждой, совершенно по-детски спросила Каталина.

— Надо, — сурово ответил другой молодой человек, дежуривший у постамента. — Вдруг он выберет именно вас?

— Не хотелось бы, — едва слышно произнесла девушка, но, к сожалению, недостаточно тихо — ее услышал все еще стоящий за спиной блондин, и пришлось добавить: — … потерять такой шанс.

Вымученно улыбаясь, Каталина медленно, словно осужденный на казнь, подошла к постаменту, бросила быстрый взгляд на свой безымянный палец, где по-прежнему поблескивало подаренное кольцо, отказывавшееся сниматься все эти годы, и дотронулась до кулона. Как и в прошлый раз, он закономерно засветился, только сейчас цвет был иной: золотые всполохи осветили полутемный зал. Сайлейн положила кулон на место и спросила: