Они въехали на мост, колеса повозки прогрохотали по толстым бревнам. Три путешественника удивленно смотрели на ощерившиеся шипами ветви, вздымавшиеся к самому небу. Эта стена окружала страну, куда направлялись путники, терновник рос в речных долинах, тянувшихся вдоль границ. Мост остался позади, и они снова оказались в полумраке.

Путь по тоннелям в общей сложности занял у путешественников около двух часов, и в конце концов они выехали на свет. Перед ними раскинулась холмистая сельская местность, дорога, по которой они двигались, вела на запад, то скрываясь, то вновь выныривая из–за вершины очередного холма.

Был ясный осенний денек, приятно пригревало солнышко. Примерно через милю они заметили крестьян, собиравших на полях урожай. Поравнявшись с ними, возница остановил повозку.

— Холя! — крикнул он. — Не подскажете ли, как нам проехать?

Косари опустили косы, чтобы посмотреть, кто к ним обращается. Но когда они заметили чужаков в повозке, остановившейся на обочине проселочной дороги, мужчины выступили вперед, заслонив собой женщин и подростков, вязавших снопы, а малыши прижались к матерям, спрятавшись за их юбками, и с любопытством разглядывали незнакомцев из своих укрытий. Никто не произнес ни слова.

— Мы здесь по поручению Верховного правителя! — крикнул один из путешественников. — Мы направляемся в Рут, к дому сэра Такерби.

— Я не ослышался, вы сказали — по поручению Верховного правителя? — переспросил баккан, подходя к краю поля и во все глаза глядя на чужаков, в то время как они, в свою очередь, с любопытством смотрели на него. Перед путешественниками стоял варорец, ведь они приехали в Боскиделл, страну маленького народца. Ростом он был не больше трех с половиной футов, однако его соплеменники, столпившиеся сзади, были даже пониже. Он был одет в штаны и куртку цвета пожухлой листвы и мягкие кожаные сапоги. Заостренными ушами и разрезом необыкновенных, сверкающих глаз он походил на эльфа. Присмотревшись, многие отметили бы, что сияющие глаза маленького народца напоминают глаза утруни, каменных гигантов, и бывают трех цветов: голубые, словно сапфиры, изумрудно–зеленые и золотистые.

— Дом сэра Такерби находится в Лесной лощине, это миль пятьдесят к западу отсюда, — сказал варорец, махнув в ту сторону, куда вела Пересекающая дорога. Затем он вновь перевел взгляд своих янтарных глаз на чужаков. — Может, хотите пить, денек–то выдался жаркий, или перекусите чего–нибудь? Ведь вы небось проделали долгий путь по пыльной дороге, так что, верно, измучились от жажды да и проголодались.

— Нет, спасибо, у нас есть вода и кое–какие припасы, к тому же мы очень спешим, а так с удовольствием воспользовались бы вашим гостеприимством, — ответил возничий.

Он прищелкнул языком, взмахнул вожжами, и повозка тронулась с места; когда они отъехали немного, возничий обернулся, чтобы помахать крестьянам на поле, и они помахали в ответ, малыши залились громким смехом, но отцы строго прикрикнули на них.

— Так вот, значит, как выглядят ваэраны, — пробурчал один из путников оглядываясь. Трудно поверить, что легендарные герои древности были из этого народца.

— Тем не менее это правда, — сказал возничий. — И, я надеюсь, мы найдем то, ради чего приехали в такую даль.

— М–да, дневник Такерби Андербэнка, героя королевства, — пробормотал другой. — Наш род чтит его память, хотя те события произошли более двухсот лет назад. Брат говорил, что этот народец славится своей отвагой, а мне, честно говоря, с трудом верится в то, что эти малыши могут быть такими смельчаками.

Возничий повернулся к спутнику:

— И все же эти малыши ваэрлинги не раз спасали Митгар, когда судьба нашего мира буквально висела на волоске. И не важно, высокие они или маленькие, ведь величие сердца не зависит от роста.

Путники замолчали, припоминая старинные легенды, а повозка продолжала катиться на запад.

— Хей, мистер Перри! Хей! Они едут! Они хотят встретиться с вами!

Перегрин Фаэрхилл сидел на крыльце своей норы в Руте, в Лесной лощине, наслаждаясь теплом октябрьского солнышка. Он поднял глаза от серебряного рога, который старательно начищал. «По какому поводу весь этот шум?» — удивился он. Перри увидел раскрасневшегося молодого баккана (в то время так называли варорцев в возрасте от девятнадцати до тридцати), который на всех парах несся к норе. А позади него, обгоняя друг друга, бежали два малыша.

— Постой, Коттон! Отдышись, а то лопнешь, — смеясь, крикнул Перри. — И вы, пострелята, потише.

Молодой баккан остановился у крыльца, а малыши опустились на траву неподалеку, горя желанием узнать, почему так торопился Коттон. Дав ему отдышаться, Перри спросил:

— Послушай, что происходит? Кто хочет меня видеть?

— Сэр, это же они, — начал баккан, все еще тяжело дыша. — Подождите–ка минутку, мистер Перри. Малышня, — Коттон грозно посмотрел на двух маленьких варорцев, — это не для ваших ушей. Дуйте отсюда, дайте мне поговорить с хозяином. Живо!

Ребятишки, по боскиделлским понятиям, были хорошо воспитаны, как, впрочем, все дети в Лесной лощине. Когда они увидели, что взрослые ожидают их ухода, чтобы продолжить разговор, то отправились восвояси по вымощенной дорожке и наконец скрылись за изгородью.

Только после этого Коттон продолжил:

— Сэр, никогда не думал, что доживу до такого дня. Ведь чужестранцы не появлялись в наших землях со времен Такерби. И вот тебе пожалуйста! Они пришли прямо в Зал собраний и спрашивают, где им найти мэра. Я подметал там пол, как обычно в середине месяца, и они обратились прямо ко мне, только представьте себе — ко мне!

Я не мог глазам поверить и глядел на них разинув рот, как последний дурак. Думаю, я бы так и остался стоять столбом со своей метлой, если бы не вошел Витлач. Он сказал: «Эй, Коттон, где же…», потом заметил их и тоже застыл на месте, но не надолго. Можно сколько угодно смеяться над его манерой произносить бесконечные речи и страстью ко всяким торжествам с разрезанием красных ленточек, но надо отдать ему должное, после такого потрясения он моментально пришел в себя и спросил, чем он может быть полезен. «Мы бы хотели поговорить с мэром», — сказал самый высокий. «Я к вашим услугам», — ответил Витлач. «Где бы мы могли побеседовать?» — спросил высокий. «Пойдемте со мной», — сказал мэр. И они все прошли в его кабинет.

Я просто сгорал от любопытства и поэтому стал подметать около двери. — Коттон вспыхнул, блестевшие от возбуждения глаза беспокойно забегали, словно он опасался, что его могут заподозрить в подслушивании. Так и не осмелившись посмотреть в сапфирно–голубые глаза хозяина, он стал рассказывать дальше: — Из кабинета доносились звуки голосов, но слов я не разобрал, двери слишком толстые. Они пробыли там около получаса, и наконец я кое–что расслышал. Это был голос Витлача. Он сказал: «Да, вы правы! Вам нужно поговорить с Перегрином Фаэрхиллом». После этого он открыл дверь и заявил: «Коттон! Коттон!» Увидев меня, он понизил голос и сказал: «Коттон, беги и передай своему хозяину, мистеру Перри, что гости хотят поговорить с ним и ознакомиться с дневником Така. И давай поторопись!»