своеобразным детонатором для полемики о странных объектах в небе. С другой стороны, употребленное им слово «блюдца» дало рождение широко известному термину «летающие блюдца» (flying saucers — что обычно переводится на русский язык как «летающие тарелки»). Термин этот придал всей ситуации заметный юмористический оттенок. Сам Арнольд говорил о «бесхвостых самолетах»; «брошенное по поверхности воды блюдце» обозначало лишь способ движения объекта. Тем не менее возникшее понятие быстро начало жить Собственной жизнью, формируя «по своему образу и подобию» социально-психологическую атмосферу вокруг сообщений и самих очевидцев. Более поздний термин — «неопознанные летающие объекты» (НЛО), предложенный Э. Дж. Руппельтом (см. [4]) и достаточно нейтральный в своем строгом значении, — со временем также приобрел «дополнительный» смысл: в повседневном употреблении он означает скорее «внеземной космический корабль», чем просто «нечто летающее и неопознанное». Столь же двусмысленный оттенок сохраняет распространенное обозначение области исследований проблемы НЛО как «уфологии»[1]. Уфологами (нередко даже «научными уфологами») именуют себя любители-энтузиасты самых разных направлений: от действительно сохраняющих заметную долю трезвости в подходе к этой проблеме до занятых преимущественно подготовкой к «массовой высадке инопланетян».

Отсутствие прямых свидетельств реальности «тарелок» и целый ряд мистификаций, последовавших за наблюдением Арнольда, наводили на мысль о том, что сенсация дутая. Астроном К. У и ли, выступая в декабре 1947 г. на съезде Американской ассоциации содействия развитию науки, отнес наблюдения НЛО к разряду «национальной массовой истерии». Теперь, сорок лет спустя, мы видим всю поспешность и неоправданность $того мнения, но в начале «тарелочной эпопеи» трудно было отнестись к ней с достаточной серьезностью.

Сегодня вряд ли удастся найти человека, ничего не слышавшего о «неопознанных летающих объектах» и не имеющего в связи с этим какого-то мнения о них. «Летающие тарелки» стали частью «обыденной картины мира», частью маргинальной, стыдливо прячущейся где-то на заднем плане общественного сознания, но уже практически не поддающейся воздействию просветительских статей и даже насмешек. Почему так произошло, мы попытаемся понять по ходу книги; пока же только подчеркнем, что основная реальность феномена НЛО социально-психологическая: он существует как предмет веры для одних и активного отрицания для других.

Основная, но, конечно, не единственная. Непосредственной эмпирической реальностью этого феномена является совокупность сообщений очевидцев (дополняемых в некоторых случаях показаниями приборов и вещественными следами) о наблюдениях неопознанных летающих объектов. Под последними обычно понимаются — в зависимости от подхода исследователя — либо объекты, не опознанные очевидцем (но которые, возможно, не представляют собой загадки для более информированных лиц (см. [5, с. 9—10]), либо объекты, которые «не только удивляют наблюдателей, но и остаются неопознанными после тщательного изучения всех доступных данных специалистами» [6, с. 10].

Разумеется, «отрицательные» определения всегда односторонни и уязвимы для критики (где гарантия, что изучены все данные и что специалисты были действительно компетентными?). И если существование НЛО «в широком смысле», т. е. объектов и явлений, оставшихся непонятными по крайней мере для некоторых из наблюдавших их лиц, не вызывает каких-либо сомнений, то вопрос о существовании феномена НЛО в узком смысле — как эмпирических фактов или хотя бы данных, не укладывающихся в рамки известных теорий, — значительно сложнее. Одни исследователи отрицают наличие в массиве сообщений о НЛО убедительной и «необъяснимой» информации, другие признают, что такие факты имеются, и либо ограничиваются этим, либо предлагают те или иные объясняющие теории.

К сожалению, это «спокойное» описание сложившейся ситуации не выражает ее специфики. Выше мы уже отмечали, что феномен НЛО существует прежде всего как предмет веры и активного отрицания. Речь, конечно, идет о НЛО «в узком смысле», зачастую понимаемых как эквивалент «внеземного космического аппарата». При этом логика рассуждений многих «сторонников» НЛО такова: существуют НЛО «в узком смысле» — значит, «внеземная» гипотеза верна. Логика же рассуждений «противников» НЛО диаметрально противоположна: «внеземная» гипотеза ложна — следовательно, никаких НЛО «в узком смысле» нет. Понятно, что ни тот, ни другой вывод со строго логической точки зрения неверны; но «психология веры и неверия» в данном случае перевешивает.

Заметим, что и «сторонникам», и «противникам» НЛО уже ясна природа последних, и они лишь стараются продвинуть свою точку зрения как «единственно правильную» в максимальное число печатных изданий. Поляризация мнений такова, что она оставляет лишь слабую возможность для рациональной научной дискуссии, подменяя последнюю эмоциональной полемикой. Разумеется, мы не хотим сказать, что в реальных научных дискуссиях эмоции отсутствуют — это было бы, мягко говоря, не вполне точно. Но общеприемлемое решение вопроса достигается {если достигается) отнюдь не на их основе. Впрочем, «излишняя эмоциональность» — скорее следствие «автоколебательного» характера полемики, чем его причина. Главное же — паранаучный характер спора, стороны которого стараются любой ценой оправдать свои исходные точки зрения, а вовсе не найти истину.

За 40 лет «официального» существования феномена НЛО было предпринято несколько попыток его научного анализа. Результаты исследований Баттельского мемориального института (1952–1953 гг.) и Колорадского университета (1966–1968 гг.) до сих пор сохраняют определенную ценность. Но и в этих, и в ряде других попыток, по существу, отсутствовал этап постановки проблемы на методологическом уровне и сразу начиналось ее решение с помощью конкретно-научных средств. Такой подход представляется нам некорректным или, как минимум, излишне поспешным. Результаты подобных исследований могут иметь «локальную» ценность (выясняется природа нескольких десятков наблюдавшихся объектов или даже содержание отдельных сторон феномена), но собственно проблема НЛО остается почти не затронутой. Поэтому основную задачу нашей книги мы видим прежде всего в корректной постановке проблемы НЛО с учетом ее междисциплинарного характера и специфики исходных данных. На основе этой постановки предлагается ряд решений, обоснованных, как мы надеемся, и с методологической, и. с конкретно-научной точки зрения.

Не случайно при этом наша работа носит научно-популярный характер (хотя акцент следует все же делать на первой части определения), т. е. представляет собой изложение результатов исследований в известном отвлечении от «слишком специальных» деталей, которые, разумеется, невозможно было бы обойти в строго научной публикации. Междисциплинарные исследования жизненно нуждаются в попытках обобщения, понятных всем сторонам, которые в них участвуют (или должны участвовать). Это тем более справедливо для проблемы НЛО, междисциплинарный характер которой достаточно очевиден, но интерес к ней со стороны науки трудно пока назвать даже дисциплинарным.

К настоящему времени во всем мире опубликовано, как можно судить по различным библиографиям и по личным картотекам авторов, около 1000 книг, прямо посвященных проблеме НЛО. Подавляющее большинство из них, увы, не имеет к науке никакого отношения. Нередки и попытки решить проблему НЛО «с налета», игнорируя ее действительную сложность и многоплановость. Тем не менее около 10 % книг по Проблеме НЛО можно счесть более или менее серьезными; из них примерно 25 работ