Галлант навострил уши и протестующе заржал. Девон принюхался. Ветер донес резкий запах свиного хлева. Должно быть, он находился по другую сторону от амбара. К несчастью, ветер дул как раз в ту сторону, где стоял Девон. Он ненавидел запах хлева. Галлант, по всей видимости, тоже.

Подойдя ближе к ферме, он увидел, что дверь дома открылась и на крыльце появилась какая-то весьма дородная женщина. Пошатываясь из стороны в сторону, она двинулась к хлеву. Крепко сжав кулаки, она несла два тяжелых ведра. По всему было видно, что она привыкла к тяжелой работе. Толстая шерстяная шаль покрывала ее шляпу и плечи, защищая от холода. К несчастью, сильный порыв ветра загнул поля ее соломенной шляпы, закрыв ими лицо женщины. Ей пришлось поднять вверх голову для того, чтобы ветер откинул назад поля шляпы, которые мешали ей видеть.

— Эй, вы там! — закричал Девон.

Очевидно, ветер отнес его слова в сторону, потому что женщина продолжала идти к хлеву, не обращая на него никакого внимания. Она вошла в хлев, и буквально через секунду Девон услышал пронзительный визг голодных свиней.

Поморщившись, Девон натянул поводья и, обратившись к Галланту, сказал:

— Пойдем, дружище.

Как только он заглянул в амбар, стоявшая в стойле корова просунула голову между округлыми, вытесанными из песчаника столбами, поддерживавшими крышу этого сооружения. Два вола довольно чавкали, с безразличием глядя на Девона и Галланта.

Девон решил не отрывать свинарку от дела и привязал своего коня к камню, который положили перед домом специально для этой цели. Он постучал в дверь дома, и дверь эта сразу распахнулась.

— Есть здесь кто-нибудь? — позвал Девон и прислушался. Ответа не последовало.

В комнате было чисто и уютно. Здесь стояли стулья с плетеными сиденьями, а пол был устлан разноцветными лоскутными ковриками. На печи стоял свежеиспеченный хлеб.

Однако в доме никого не было.

Жаль, что он не сообщил Брустеру и своим родственникам о том, что выехал в Лондон. Девон был уверен, что домчится быстрее любого курьера. Похоже, он ошибался.

Выйдя из дома, Девон снова пошел в ту сторону, откуда доносился запах, хлева. Обычно собаки, учуяв незнакомца, начинают громко лаять. Но во дворе было тихо. В этот день даже куры благоразумно сидели на насесте в курятнике, вместо того чтобы ходить по двору в поисках пищи. Завернув за угол амбара, он оказался у дальнего конца хлева, в который вошла женщина-свинарка.

В этот момент женщина была занята тем, что отгоняла от кормушки двух больших свиней, которые пытались отобрать у маленького поросенка его законную долю. Свиньи никак не отреагировали на ее упреки. Глядя на нее, Девон понял, что ошибся насчет возраста этой женщины. Она была гораздо моложе, чем он предполагал.

Женщина не заметила его.

— Прошу прощения, — обратился он к ней, пытаясь перекричать громкое хрюканье свиней.

Его слова утонули в пронзительном визге этих животных. Почва здесь была мягкой и теплой, и Девон почувствовал, как его каблуки погружаются в эту грязь. Он старался не думать о том, в чем именно он сейчас стоит.

— Прошу прощения! — еще громче прокричал он.

На этот раз ему удалось привлечь внимание женщины. Она подняла голову, крайне удивившись тому, что в свинарнике находится еще кто-то. Предусмотрительно убрав подальше от свиней ведро с помоями, она подняла поля своей шляпы, чтобы получше рассмотреть его, и… замерла от изумления, широко раскрыв рот.

Девон был поражен не меньше самой женщины. Эти карие глаза были ему знакомы. Когда-то они очаровали его своей способностью быть одновременно невинными и соблазнительными, наивными, невероятно искренними и… предательски коварными. Это были глаза обольстительницы.

А девушка не была простой свинаркой.

Перед ним стояла Ли Карлтон, лондонская дебютантка, которая всего несколько месяцев тому назад блистала своей ослепительной красотой в высшем обществе, а потом неожиданно исчезла.

Первое время ее родители объясняли это исчезновение тем, что девушка отправилась навестить родственников, живущих за городом. Однако в обществе по этому поводу ходило множество разнообразных слухов и сплетен. Служи дошли даже до Девона, находившегося в добровольном изгнании далеко от Лондона. Он притворялся, что его это совершенно не интересует, и сказал себе, что ему нет никакого дела до того, где находится Ли Карлтон и чем она занимается… И все же по вечерам, сидя в одиночестве у камина с полупустой бутылкой бренди, он часто думал о ней. Несмотря на все свои старания, Девон не смог забыть ее.

В мгновение ока из крестьянского хлева он снова перенесся в Лондон, вспомнив события годичной давности. Тогда его уговорили пойти на бал. Обычно он избегал подобных мероприятий, но этот бал организовала тетка Мак-Дермотта — женщина величественной красоты и необычайно веселого нрава, чье общество Девон очень любил. Именно по этой причине он с готовностью согласился посетить этот бал, хотя имел твердое намерение уехать домой как можно раньше, но… после того как он увидел Ли Карлтон, его планы изменились.

Она стояла рядом с другими дебютантками, теснившимися поближе друг к другу. Все они были одеты в платья светлых оттенков и пахли розовой водой. Девушки почти все время весело хихикали, чтобы преодолеть смущение. Ли Карлтон резко выделялась на их фоне.

Он сразу же распознал в "ней родственную душу. Он понял ее. Она хотела, нет, ей нужно было, чтобы все эти люди приняли ее в свое общество, но в то же время она пыталась сохранить независимость.

Почувствовав на себе его пристальный взор, она повернулась, скользнула взглядом по лицам гостей и посмотрела прямо на него.

И в этот момент для него остановилось время, У него перехватило дыхание. Бушах стоял оглушающий грохот. Это лихорадочно билось его сердце. Его биение было единственным признаком того, что Девон еще жив. Все это свидетельствовало о том, что пресловутая стрела Купидона попала точно в цель.

Впервые за всю свою полную бурных событий жизнь он почувствовал, как при виде женщины у него вспотели ладони и в жилах забурлила кровь. Да, причиной такого необычайного волнения стала обычная женщина. Поэты все-таки правы. На свете существует любовь.

О-о, она была прелестна! Маленькая, изящная, полногрудая… Он мог бы запросто обхватить своими ладонями ее тонкую талию.

Ее густые черные волосы были уложены в простую, но в то же время весьма элегантную прическу, скрепленную золотыми шпильками с жемчужинами на концах. Прическа выгодно подчеркивала ее тонкую и изящную шею. Девон представил, как одну за другой вынимает эти шпильки и волосы, словно великолепный шелковый занавес, падают до самой ее талии, закрывая спину. Ее непроницаемо-черные глаза поразили его своей необычностью, напомнив о полной луне, испанских танцовщицах и теплых южных ночах.

Однако его внимание к этой девушке привлекла вовсе не ее необыкновенная красота. Нет, это было нечто другое. Нечто более глубокое. Такое, чего ему еще — никогда не доводилось испытывать. Девон не был ни капризным, ни чересчур требовательным мужчиной, но он мог поклясться, что ждал того момента, когда в его жизни появится именно такая женщина.