Почему-то Марго тоже инстинктивно старалась не шуметь. Будто боялась нарушить поселившуюся здесь тишину, потревожить дом. Он много лет слушал людскую возню, ссоры, смех, разговоры. И теперь заслуживает покоя.

Она старалась себя не накручивать. Но когда ходила по дому, осматривала его, создавалось впечатление, что он за ней наблюдает. Постоянное ощущение этого наблюдения начиналось с самого порога и не покидало, пока не выйдешь.

Марго привыкла ложиться поздно. Поэтому вечером молодая женщина долго сидела на скамейке у крыльца и пила кофе. Темнота, туман, угрюмые пейзажи. Ни щебета птиц, ни других привычных звуков не слышно. Создавалось впечатление, что вместе с людьми отсюда ушло всё. Нет, это место ей определённо не нравилось. Жутко тут было. Но почему – Марго не могла себе объяснить.

Ночью она спала плохо. Периодически слышался разноголосый лай, то далёкий и глухой, то у самого дома. Марго не могла понять, сниться ей это или собаки лают наяву. Должно быть, она слишком много думала о том помещике с его собаками. Настолько прониклась темой, что даже снится теперь.

Посреди ночи Пашка расплакался. Она взяла его к себе в постель. Мальчик признался, что боится. Сказал, будто кто-то есть в доме. Топает, шуршит, тихонько за руку его трогает. Конечно, Марго списала всё на бурную детскую фантазию. Но, учитывая антураж местности, от рассказов сына у неё мороз пробежал по коже. Успокаивала его, говорила, что всё это ему снится, и нет ничего страшного в доме. А заодно и саму себя пыталась уверить. Но сколько не убеждала, что это всё ерунда, сын твердил, мол, дом плохой. Марго задумалась. В детстве она часто слышала от друзей какие-нибудь страшные истории. Кто-то говорил, что видел домового, кто-то – духов. И её удивляло, какие у большинства недоверчивые родственники. Никто никогда не верил в эти детские видения. Сама Марго была уверена, что случись что-то подобное с ней, её родители точно поверили бы. Такое нельзя пропускать мимо ушей. Хорошо, если это просто разыгравшееся детское воображение. А если на самом деле ребёнок видел нечто странное? Зрительные галлюцинации могут быть симптомами серьёзных заболеваний. В их случае, она надеялась, ни о чём таком речь не шла. И всё же решила выяснить, что сможет.

Утром они с сыном, позавтракав на скорую руку, отправились к магазину. Идти нужно было пару километров. Марго пыталась делать вид, что ей весело. Шутила, отвлекала Пашку. А он всё спрашивал, когда же домой. Нужно было ехать на машине. Зря она решила прогуляться.

Вскоре они нагнали старушку. Та шла медленно, тяжело опираясь на тросточку. Марго вежливо поздоровалась.

– А, это вы в Айкином доме поселились? – заметила бабушка.

– В чьём? – удивлённо уточнила Марго.

– В Айкином. Его так все называют.

– А почему?

– Ой, долго рассказывать, – отмахнулась пожилая женщина.

– Так нам всё равно идти ещё минут двадцать. Вы же тоже в магазин?

– Ага. Ну, так и быть, расскажу.

Видно было, что бабушке и самой хотелось поговорить.

– Правда, ничего особенного, – пожала она плечами. – Так, выдумки. Говорят, этот дом когда-то местному помещику принадлежал. Тот собак разводил. Буквально помешан на них был. Продавал, покупал. Якобы даже к царскому двору своих щенков поставлял. А потом война, революция. Ну и отобрали у него всё, что нажил. Псарня сгорела вместе с животными, хозяйские постройки тоже. А дом уцелел. Но вроде как богач тот его проклял. Долго там никто толком не жил. Только поселяться, и быстренько уезжают. А потом, уже после Великой Отечественной, переехала туда молодая семья. Пожили пару лет и родилась у них девочка. Но долго они её от всех скрывали. Врачей у нас тут и тогда не было. Дитё в район возили. Мужчина, отец ребёнка, работал главным инженером на крупном металлургическом комбинате в городе неподалёку. То есть личность уважаемая. Нареканий в сторону их семейства никогда не было. И связи имелись. А вот сколько не бились, но никто с дитём решить проблему не помог.

Старушка остановилась, перевела дух. Марго с Пашкой тоже стали рядом. Ждали продолжения. Мальчик крепко сжимал руку матери, поглядывая на неё напряжённо.

– Потом девчонка подросла. Подвижная, прыткая. В доме ей не сиделось. Выбегала на улицу гулять, – продолжала пожилая женщина. – И как не пытались её родители утаить правду, а люди вскоре заметили, что лицо у неё обезображено каким-то оскалом. Словно собачья морда, а не обличье человеческое. И кашляет, как шибко разыграется. Визгливо так, лающе. Пошёл шёпот по деревне, что вот и сбылось проклятие помещика. Ребёнок-собака родился. Нашлись и те, кто выдумывал слухи, будто девочку на самом деле родила не женщина, а сука, что у дома на привязи сидела. Местная детвора с ней водиться совсем не желала. Боялись её, смеялись, издевались. В те годы тут детишек много было, не то, что сейчас. Прозвали несчастную Айкой за то, что она порой бегала-прыгала, а потом вдруг хваталась за грудь с криком «Ай!» и закашливалась.

– А как её звали на самом деле? – спросила поражённая этим рассказом Марго.

– Да кто ж её знает. Не помнит никто. Может где-то в поссовете документы какие сохранились.

– А потом что с ней стало?

– Пропала. Лет пять-шесть ей тогда было. Вроде как в лес ушла и её так и не нашли. Они потом уехали, а дом так и пустовал с тех пор. Пытались туда людей заселять, но никто не захотел жить, хотя дом вон какой добротный. Один мужик всё ездил, ремонт собирался сделать. Крыльцо отремонтировал. Но всё равно так и не сложилось что-то. Сколько лет уже стоит пустой и хоть бы что ему.

Марго догадалась, что у ребёнка была астма, а лицо, скорее всего, обезобразили «заячья губа» или «волчья пасть». Сейчас это успешно лечится, и девочка имела бы все шансы вырасти здоровой. Но тогда, в послевоенное время, да ещё и в деревне… Она с рождения уже была обречена.

Возможно Марго сразу, как услышала эту жуткую историю, следовало собрать вещи и убраться оттуда. Но она не верила в мистику. Ну, случилось и случилось. Уже столько времени с тех пор прошло! Мало ли что где происходило. Тем более в деревне такие истории всегда обрастают устрашающими подробностями, а с годами, передаваясь из уст в уста, и вовсе перекручиваются. Было ли всё так на самом деле – большой вопрос. Вон ей в детстве бабушка рассказывала, как у них в сарае змея завелась. Стали замечать, что у коровы на утро вымя пустое. Давай разбираться, кто