– Все дело в том, ваша честь, – ответил Джейсон Мэрдок, – что в нашем штате, о чем забыл сказать уважаемый защитник, пожизненное заключение предусмотрено еще и за двойное убийство. А именно это прокуратура собирается инкриминировать Ольге Маккинзи.

– Что! – чуть ли не закричал Постейло, судорожно рванув узел галстука. – Что вы такое говорите? Какое двойное убийство! Ваша честь! – Он беспомощно посмотрел на судью Джоунз. Та переадресовала этот взгляд заместителю окружного прокурора.

– Именно так, – подтвердил Мэрдок, обнажая в улыбке белоснежные зубы волка, готового к смертельной схватке. – Наше ведомство намерено предъявить ей еще одно обвинение в убийстве. Причем оно тоже будет проходить по этому процессу. Так что пожизненное заключение вполне уместно.

– Но это же нарушает все правила, почему вы не предупредили нас… – пытался возразить Арнольд Постейло.

– Разве я обязан, ваша честь? – с неподдельным изумлением поинтересовался Мэрдок у судьи Иды Джоунз. – Кроме того, уважаемый мистер Постейло, вы плохо просматриваете собственную почту. Например, я увидел, что на вашем столе лежал конверт с официальным уведомлением от прокуратуры, но вы даже не удосужились его вскрыть.

Судья Джоунз не особо жаловала Джейсона Мэрдока, но тот был абсолютно прав. Впрочем, как всегда.

– Я, я… – стал неизвестно зачем оправдываться Арнольд Постейло, – я хотел его вскрыть, но отсутствие времени…

– Отсутствие времени будет стоить вашей клиентке свободы, – нанес еще один удар Джейсон Мэрдок.

– Мистер Мэрдок, – прервала его судья, – в убийстве кого конкретно вы собираетесь обвинить миссис Маккинзи? В этом деле всего один убитый человек – ее муж.

– Прокуратура Соединенных Штатов предъявляет ей обвинение в убийстве своего мужа Клиффорда Маккинзи, а также его матери миссис Элеоноры Джоанны Маккинзи.

– Но это же ерунда! – закричал потрясенный адвокат. – Его мать умерла чуть больше двух с половиной месяцев назад, официальное заключение – сердечная недостаточность.

– У убийства нет срока давности, мистер Постейло, позвольте напомнить это, если вы забыли, – ответил Мэрдок. – Я намерен доказать, что Ольга Маккинзи истребила целую семью.

– Но ваша честь… – попытался заикнуться Постейло.

– Мистер адвокат, ничем помочь не могу. Если будет нарушен закон, то и вы, и суд сразу же заметят это. Пока нарушений нет.

Затем судья Джоунз ударом деревянного молоточка призвала зал к порядку, потому что пресса, воспользовавшись ситуацией, попыталась проникнуть к подсудимой и взять у нее мини-интервью.

– Требую тишины! – воскликнула Джоунз. Зал мгновенно стих.

– Ваша честь, – произнес вернувшийся на место Арнольд Постейло, – прошу сделать перерыв в заседании суда до разъяснения всех возникших неясностей. То, что сказал заместитель прокурора…

– Принято, – ответила судья Ида Джоунз. – Суду тоже нужно разобраться во всем, что сейчас сообщил нам мистер Мэрдок. Поэтому заседание откладывается на три дня, до десяти часов пятнадцатого сентября. – Еще один удар молоточка подтвердил это решение суда.

– Да, ваша честь, – улыбнулся Джейсон Мэрдок.

Его главная цель была достигнута. Этот лопух Постейло сам попросил о переносе заседания, причем на целых трое суток. Этого времени с лихвой хватит, чтобы добыть последнего свидетеля и самые явные доказательства злого умысла со стороны Ольги Маккинзи. Приятно все-таки иметь дело с неучами типа Постейло. И почему Маккинзи при ее деньгах не наняла самого лучшего адвоката? Но это и хорошо, сей процесс – последняя ступенька, которая приведет его, Джейсона Мэрдока, в кресло прокурора округа. Но и там он задерживаться не намерен. Государственный прокурор Соединенных Штатов Джейсон Мэрдок, разве плохо звучит?

Он направился к выходу, готовясь дать обстоятельное интервью корреспондентам ведущих газет и телекомпаний, осаждавшим зал суда. Еще один штрих – и никто не поверит этой русской. Спасти ее может только чудо. Но такое, разумеется, не произойдет.

Арнольд Постейло с бьющимся сердцем, вытирая пот со лба, опустился на стул рядом со своей подзащитной. Ольга Маккинзи была очень привлекательна – великолепная фигура, но главное, роскошные вьющиеся темные волосы и глаза цвета океана, около которого жил еврейский мальчик Арни Постейло до того, как его семья переехала в Нью-Йорк.

– Все будет хорошо, – сказал он Ольге.

Та повернулась к нему. Сегодня она была неотразима в темно-зеленом платье.

– Не надо, мистер Постейло, – с едва уловимым акцентом произнесла она. – Я все поняла. В чем еще они хотят обвинить меня?

Адвокат собрался было утешить ее дежурными фразами: мол, все под его полным контролем, но вместо этого, вздохнув, опять стал вытирать лоб. Сентябрь выдался чрезвычайно жарким.

– Мэрдок хочет вашей крови, миссис Маккинзи. Они обвинят вас не только в отравлении мужа, но и в убийстве его матери.

– Боже мой! – простонала Ольга. Она запустила руку в копну волос, ее старая привычка, от которой она никак не могла избавиться.

Постейло взглянул на Ольгу. Адвокат был потрясен, в ее глазах мелькнул страх. Он-то с самого начала сомневался в правдивости ее слов о том, что она непричастна к смерти мужа. Предлагал ей сделать признание в непредумышленном убийстве или убийстве в состоянии аффекта. Но Ольга была непреклонна. А ее версия событий того дня, девятого августа, выглядела слишком наивно и неправдоподобно. Но Арнольд все-таки заставлял себя верить ей. А теперь, когда заметил, как на нее подействовал новый пункт обвинения, вдруг с ужасной ясностью осознал, что она виновна. Она боится. А бояться может только преступник. Хорошо, что присяжные не видели ее в таком состоянии, они и так настроены по отношению к ней враждебно, особенно женщины, которые мстят ей за красоту, ум, за то, что вырвалась из серой жизни. И за богатство, огромное богатство. Состояние Клиффорда Маккинзи, которое он оставил единственной наследнице – жене, – достигает четырех с половиной миллиардов долларов. Кто поверит, что она равнодушна к таким деньгам.

– Мы справимся, – мягко сказал он, сам не веря в это. – Мы победим.

Ольга закрыла глаза. Сейчас ее уведут. Неужто когда-нибудь этот кошмар закончится? Разве только тогда, когда ей в вену вставят иглу, по которой подадут смертельную дозу снотворного? Разве только так… Уж лучше мгновенная смерть, чем пожизненное заключение. Где же Стивен, почему его нет? Неужели все кончено?

– Миссис Маккинзи, вам пора, – отвлек ее от мыслей Арнольд Постейло, увидев приближающихся полицейских. Это означало, что ее снова отправят в тюрьму Райкерс.

Ольга поднялась. В ее взгляде одновременно были вызов и отчаяние. Как она одна может бороться против всей Америки? Они ведь не поверят, что она невиновна. Порой Ольга сама забывала об этом. Но не она отравила Клиффорда, хотя порой ей хотелось сделать это, и не она убила его мать. Но кто ей поверит? Никто. Остается ждать, когда все закончится и ее поглотит вечность. Вот итог ее жизни, дороги длиной в двадцать восемь лет.