* * *

01 августа 2077 года, воскресенье

Московье

Служебный электробус Савельев распорядился запарковать не на стоянке, а прямо перед входом в помещение Измайловского РОВД. Сопровождаемый своими оперативниками, Савельев поднялся в холл, показал дежурному удостоверение. Тот заметно помрачнел, процедил сквозь зубы:

— Проходите, — и буркнул в селектор: — Тут безопасники приехали.

Савельев вздохнул: такой прием он встречал в любом подразделении МВД. Между МВД и Службой информационной безопасности шла негласная холодная война, в которой милиция была обречена на поражение: у безопасников больше полномочий. Не обращая внимания на полные завистливой ненависти взгляды патрульных, Савельев поднялся на третий этаж, постучал в косяк двери с табличкой “Начальник отделения”.

— Я забираю всех свидетелей и потерпевших, — предупредил он.

— Мы еще не закончили, — холодно ответил начальник. — Нам тоже надо отчеты составлять.

— Потом. У вас остаются все списки, вызовите и опросите, — сказал Савельев и, не утруждая себя спором, в котором, естественно, взял бы верх, ушел, оставив начальника в бешенстве. Ничего, сорвет зло на подчиненных, в МВД такое в порядке вещей, прямо хоть в Устав записывай.

На лестничной площадке Савельев притормозил: внизу кто-то обсуждал происшествие. Потом сообразил, что это патрульные или милицейские оперативники, а не свидетели. Опера Савельева нисколько не интересовали, они все равно не имели права утаивать информацию от безопасников. Свидетели — другое дело.

— Да никогда они сами не падают! — возмущался один. — Коль, у меня ж транспортный институт! Это ж физика! Не может она упасть вот так! Там высшая точка разгонной дуги! Ни в высшей, ни в низшей точке они не падают! Наверху их электромагниты держат, а внизу — скорость! Ну я тебе говорю, я сам на дипломе считал надежность! И для наземных, и для монорельсовых! Я тебе и без черного ящика скажу: подушка лопнула не после падения. Не за что там было ей зацепиться так, чтоб лопнуть, не за что, понимаешь?! И перевернулась бы она, если б подушка лопнула после падения. А вот если подушка рванула сначала, до падения, тогда — да.

— С чего ей рваться-то? Она ж прочная.

— Вот я и говорю, — гнул свою линию первый патрульный. — Не могла она сама по себе взорваться. Значит — теракт.

— А собака ж не унюхала? — возмутился Коля. — И Вован говорит: нет следов взрывчатки.

— Да при чем тут взрывчатка?! Там достаточно было на заглушке шайбу латунную вместо стальной поставить — и привет родным с места постоянной прописки! А случайно латунь не поставишь, их такие не выпускают, самим точить надо. А раз сами точили, то знали, к чему приведет.

— Техники посмотрят, — угрожающим тоном заметил Коля. — Но я тебе говорю: не теракт. Ты видал, в холле безопасников полно? Вот то-то же. Им покласть на все теракты, хоть Кремль взорви, не поедут. А тут примчались, потому что твой “теракт” их клиент устроил.

— Безопасники не за тем приехали, — сказал третий голос, до того молчавший. — Не, маршрутку раскручивать нам, хотя я бы безопасникам отдал. Там другая фигня. Коль, ты обратил внимание, куда свалилась платформа? А я посмотрел. Мелкий пацан, тот, с великом, кувыркнулся точно под дугой. Платформа-то на него ёкнуться должна была. А она упала левей. Я сначала решил, зацепилась за что-то, должна ж быть причина, что она не отвесно сыпанулась. Потом подумал: чтоб она упала левей сама по себе, она должна была с креном на другой борт падать. В общем, всяко бред получается. Тут увидел безопасников и все понял: кто-то ихний поработал. Чтоб пацана не раздавило. А кстати, Димон прав: подушка-то до падения рванула. Если б после, платформа вообще на деревья упала бы, ее взрывной волной или в куски, или в сторону снесло бы.

— Ну вот! — обрадовался первый голос. — А я что говорил?!

Все трое замолкли, увидев спускавшегося сверху Савельева. Крайний слева спросил:

— Господин майор, разрешите обратиться?

Савельев кивнул. Судя по голосу, это третий, который отклонение платформы отметил. Кстати, сообразительный — Савельева действительно интересовал только этот эпизод.

— Как вы полагаете, то, что маршрутка упала, — теракт или нет?

— Затрудняюсь ответить. — Савельев усмехнулся: — Не наш профиль работы.

— А какой ваш? В данном конкретном случае?

Савельев сделал многозначительное лицо и прошел между патрульными в дверь первого этажа. За спиной послышался возбужденный шепот: “Я ж говорил, платформа странно упала! Не могла она так упасть”.

Оперативники Савельева уже усадили потерпевших и свидетелей в электробус Службы. Савельев сочувствовал этим людям: им бы не на допрос, а к психологу, шок снять. Но шок снимать сейчас нельзя, иначе будут искажены результаты тестирования. Взял у дежурного копию списка свидетелей, занял свое место в служебной машине.

Офис Измайловского районного отделения Службы находился в гостиничном комплексе “Измайлово”. Пока оперативники устанавливали очередь к врачам, проводившим тестирование, Савельев заглянул к Бондарчуку, шифровальщику группы.

— Что нового? — спросил он, встав за спиной Бондарчука.

— Ничего. Предварительные результаты подтвердились. Реал-таймовый разряд полуторной ступени. Пробой в непосредственной близости от места происшествия. Единственное… сначала думал, сбой, потом посмотрел — похоже на то, что уникум нам попался. У него импульс — прямоугольный.

— Это как?!

— Так. Он набрал силу не постепенно. Пробой сразу на нужную ступень, и там залип. Потом резко выключился.

Савельев покачал головой:

— Пойду со свидетелями поговорю. Если он сразу на ступень вышел, кто-нибудь мог или свечение заметить, или отметить необычное поведение.

Просторный коридор был битком забит гомонящими людьми. Савельеву приходилось лавировать и следить, чтоб случайно никому не отдавить ноги. Взрослые парились на стульях, дети устроили возню на полу, играя в аварию. Детей было раза в два больше, чем взрослых. Понятно — воскресенье, все ж стараются выбраться в парки, “выгулять” потомство. Тут же, страдая от отсутствия внимания, девушки-роллерши строили глазки оперативникам. Савельеву тоже досталась парочка зазывных взглядов. Отделался дежурной улыбкой.

Он посадил за опросы всех своих оперативников и всех дежурных. Людей надо отпустить как можно скорей. Потом пошел на половину медиков. В дверях его чуть не сбил с ног торопившийся Бондарчук:

— Извини. Ты тоже туда? Они звонили только что — вроде нашли.

— Это хорошо, — кивнул Савельев отчего-то без особого воодушевления.

Трое свидетелей, сидевших под дверью, осторожно напомнили, что врачи принимают в порядке общей очереди.

— Мы сотрудники, — бросил Савельев.