litbaza книги онлайнПолитикаРоссия. Сталин. Сталинград. Великая Победа и великое поражение - Владимир Бушин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 76
Перейти на страницу:

А теперь примеры уже не житейские, а исторические. 1 сентября 1939 года― слышали?― началась германо-поль- ская война. Немцы ― наступающие, поляки ― обороняющиеся. По закону Радзинского-Лавуазье, выученному вами, первые должны нести большие потери, чем вторые. Но вот что было в реальности, а не в черепушке вольнодумца: немцы потеряли 10 600 человек убитыми и 30 300 ранеными, а поляки соответственно ― 66 300 и 133 700 (ИВМВ.Т.З, с.31), то есть обороняющиеся потеряли убитыми почти в семь раз больше, чем наступающие. Где ж ваш закон, Радзиховский? Не хочется признать, что сидите в луже? Тогда еще примерчик.

В мае 1940 года немецкая армия обрушилась на Францию. Опять немцы― наступающие и по закону Лавуазье опять должны нести большие потери, чем обороняющиеся французы. Но что было в жизни, а не в высоколобой голове мыслителя? У немцев 27 074 убитых, а у французов ― 84 000 убитых да еще их союзники англичане потеряли 68 тысяч убитыми, ранеными и пленными (Там же. С.102, 115). Посчитайте, сударь, если умеете, каково соотношение.

Можно вспомнить цифры и посвежей. В Корее американские бандиты потеряли вместе со своими натовскими прихвостнями 58 000 бандитских душ, во Вьетнаме― примерно столько же, а корейцы ― сотни тысяч, вьетнамцы ― около 1,5 миллиона. Но вот интересно: наши летчики, помогая корейцам, сбили 1309 американских самолетов, потеряли 135 машин. Почему? А потому, что имели богатейший опыт Великой Отечественной. Но еще интересней, что в обоих случаях американцев, понесших гораздо меньшие потери, чем корейцы и вьетнамцы, вышибли с чужой земли.

Поняли вы, килька, хоть теперь степень вашего долдон- ства? Ничего он не понял! Объясняю: нет такого закона, что наступающие всегда или «обычно» несут большие потери, чем обороняющиеся. Потери с обеих сторон зависят от множества конкретных причин.

А он, как ни в чем не бывало, продолжает: «За две недели (т. е. к 5 июля) немцы продвинулись в глубь советской территории где-то на 500, где-то на 250 километров». Это, говорит, был «панический драп» Красной Армии. Но где же, милок, на пятьсот-то продвинулись? Назови хоть один городишко. Куда там! Он же ни одну карту военных действий не видел, ни одну схему сражений в руках не держал. Ну, что ж, опять помогу. Как раз 5 июля, через две недели, немцы захватили Пинск. Так ведь эго все-таки не 500 и даже не 250, а примерно 175 километров от границы. Тяжело, горько, но все же…

В первые дни и недели немцы глубже всего продвинулись на центральном Западном направлении. В дневнике Гальдера за 6 июля, естественно, больше всего упоминается городов именно этого направления: Кировоград, Бердичев, Коростень, Мозырь… Однако же первый они захватили 4 августа, второй ― 7 августа, третий ― 8 августа, четвертый ― 22 августа, т. е. после двух месяцев боев. По масштабу событий далеконько это от 5 июля. Тем более, все эти города от границы ― не 500 километров, а 320―370.

Не очень это похоже на «панический драп»-то, сударь. Особенно, если вспомнить, что польское правительство через две с половиной недели, видя безнадежность положения, бросило народ и удрало за границу. Вот уж драп так драп! А Франция и ее английские друзья? Немецкий удар 10 мая застал их врасплох. И это на девятом месяце войны! Войска занимали линию Мажино, и все оборонительные рубежи были укомплектованы, и все курки на взводе. Через две недели англичане, бросив французов, начали драп за Ла-Манш.

25 мая генерал Вейган, назначенный 19 мая Главнокомандующим вместо смещенного Гамелена, доложил президенту Лебрену и правительству, что «Франция совершила огромную ошибку, вступив в войну» и что сейчас Анже, километрах в пятистах от границы, куда драпануло правительство, 73-лет- ний Вейган при поддержке 83-летнего маршала Пэтена прямо потребовал капитуляции. На другой день немцы без боя вошли в Париж, объявленный открытым городом. Вот вам примеры настоящих-то драпов, подлинной паники, тов. Рад- зиховский. А зачем на своих-то врать, дело и без того было тяжкое, кровавое, трагическое.

Об иностранных драпах наш историк войны и не слышал, и знать о них не хочет. Для него гораздо интересней заявить, что Красная Армия освободила, но он опять врет. Огромную территорию вплоть до Киева освободили к б ноября еще 1943 года. А упомянутые города освобождали так: Коростень ― 29 декабря опять же 43-го, Бердичев ― 5 января 44-го, Кировоград ― 8 января 44-го, Мозырь ― 14 января 44-го… Январь ― это конец года? Хлебом его не корми, но дай хоть на годок, на месяцок, хоть на недельку соврать.

Наши войска вышли на госграницу с Румынией 26 марта 1944-го. Март― это по какому календарю конец года? 20 июля Красная Армия вступила уже на территорию Польши. 21 июля ― вышла на границу с Финляндией. 17 августа ― на границу с Восточной Пруссией, т. е. с Германией. В октябре была восстановлена вся госграница. Все-таки в октябре, а не в ноябре, не в декабре.

Но лихой историк ничего знать не хочет: разгром!.. РАЗГРОМ!.. паника!.. ПАНИКА!., драп!.. ДРАП!.. И это, мол, чисто советские штучки, на цивилизованном Западе они невозможны. Ну, хоть кол на голове чеши, хоть осла с него пиши. Но отчасти такое долдонство даже интересно. Поэтому прикинемся братьями по разуму и спросим: так в чем причина-то всех этих кошмаров?

Как в чем! «Ведь вся(!) политика большевизма с перво- го(!) дня сводилась только(!) к ПОДГОТОВКЕ К ВОЙНЕ, а оказались ТРАГИЧЕСКИ НЕ ГОТОВЫ». Вот такую натужно гиперболическую, предельно взвинченную манеру речи ― «вся!»… «с первого!»… «только!»… да еще подчеркивание нужных слов ― я раньше знал лишь у двух великих людей ― у Гитлера и Чубайса. И вот третий. Но все-таки, да неужто «вся политика» была такова? Конечно, и ликвидацию беспризорщины можно представить как политику подготовки к войне: сегодня беспризорник― завтра солдат. И ликвидацию безграмотности: грамотный солдат легче овладеет техникой и оружием. И запрет абортов: чем строже запрет, тем больше солдат! А зачем было такое вкусное и дешевое мороженое? Чтобы закалить и подготовить будущих солдат к суровым морозам 41-го года. Зачем «Лебединое озеро» в Большом театре? Маскируемся, усыпляем бдительность врага. Ваш учитель Радзинский писал, что и метро мы строили из расчета войны. И ведь отчасти прав властитель дум: московское метро во время войны служило бомбоубежищем. А колоссальный рост населения со 150 миллионов в «первый день» до 195 в 1941-м? Да это же вопиющая агрессивность! Словом, я даже не знаю, что нельзя изобразить как подготовку к войне.

Но что же надо было нам делать, чтобы убедить вас с Эдвардом в наших мирных целях, чтобы вы успокоились, не нервничали ― проводить политику депопуляции, как нынешние правители, погребающие по 800 тысяч душ в год? Или ― деиндустриализации, как те же правители ныне, лепечущие о нанотехнологиях во главе с Чубайсом? Или запретить мороженое, как марихуану? Право, я и это не знаю.

Может быть, вы милостиво примите во внимание хотя бы то, что в царское время было военное министерство, а в советское― обороны и были очень почетные значки «Готов к труду и обороне», а не к войне, и в песнях мы пели:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 76
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?