Шапочку» Перро. Потом пою им «Если долго, долго, долго, Если долго по тропинке, Если долго по дорожке Топать, ехать и бежать», а далее начинаю петь «Проклятый старый дом», девчонки визжат, как резанные. Я, впрочем, тоже охнул и затих – любящая жена наградила меня подзатыльником. Не нравится ей, когда я детям КиШ пытаюсь напевать.

– Всем спокойной ночи! – но так просто от деток не отделаться. И мама, и папа должны каждую по три раза поцеловать и выслушать, как они нас любят. Наконец-то все улеглись. Как же хочется в закрытую от любопытных глаз в Светину комнату! Или в спальню… А еще лучше – вначале в комнатку, а потом в спаленку! Но вначале – подарки друг другу.

Я достаю плеть из красной кожи. Кожа мягкая-мягкая… В рукоятку вставлены полудрагоценные камни, а не стразы какие-нибудь. Да, дорого! Ну и что же! Я на свои покупал, долго копил – могу я порадовать же свою любимую женщину? В конце – концов, мои книги продаются и картины тоже! А ей очень идет…

Жена достает новый анатомический страпон. Ремешки чисто декоративные и для страховки. Небольшой, мой любимый размерчик. Боже, да он с виброзоной напротив простаты. Вау! А ведь когда-то я страпонов боялся, да и как бояться перестал все равно не любил. А вот со Светой – полюбил. Кидаюсь ей на шею и целую. Моя любимая рада, что ее подарок пришелся мне по душе. А я рад, что ей понравилась плеть.

– А теперь посмотрим, что ты написал за сегодня и проверим. – Ну вот! Нет, не забыла! Что же это такое. Но ведь праздник же. Я пытаюсь схитрить.

– Света, любимая моя, солнце мое, Повелительница моя, ну ведь сегодня такой день… давай завтра с утра? – а утром я все допишу, она ничего и не узнает. А день сегодня действительно особый. Десять лет назад я признал Свету своей Повелительницей и поклялся ей в любви, верности и покорности. При том, что первый секс у нас был за несколько дней до этого, а уж знали друг друга мы с раннего детства.

Увы! Жена моя знает все мои повадки. Ее не проведешь.

– Открывай написанное и быстро! Так… рассказ на десять тысяч знаков а от романа всего три тысячи знаков. И что это такое? Саша, это просто нечестно! Мы о чем договаривались?! Ты сказал, что в тебе открылся писательский талант и сказал, что если бы было время, ты смог бы зарабатывать писательским ремеслом больше, чем в массажном салоне или рисуя людей на улице, я с тобой согласилась. Ты утверждал, что сможешь за день пятнадцать – двадцать тысяч знаков в день. Пятнадцать – это минимум, Саша! Я освободила тебя от остальной работы, оставила на тебе только дом с условием того, что ты выполняешь свою же норму, что установил себе. Я напрягла всех знакомых, сотни человек читали твой роман «В далеком Тихом Океане» про дев-дельфинов, чтобы ты получил КС, а ты? Что себе позволяешь!

Я упал на колени. Да я виноват, да, виноват! Но сегодня же праздник! Ну расслабился я в праздник!

– Света, любимая моя, ну да я виноват… Ну прости меня, закрутился с готовкой, с уборкой, по магазинам ходил.

– Будь дело в этом, Саша, я не ругалась бы. Но ты – маленький лжец! Два часа – в онлайн игрушке сидел. Час – в телевизоре. Два – «Венгу» читал. Я сейчас тебе такую «Венгу» покажу, что то что ты читал тебе раем покажется. И только не говори, что читал конкурентов для «общего развития»! У тебя своей дури хватает.

Ну откуда она все знает? Откуда? Ведь все точно назвала!

– Ну да, я виноват. Прости меня, пожалуйста, прости, прости! – я целую Светитны ноги. – Но ведь у меня запас был, я шел с опережением графика! Еще пятнадцать тысяч знаков.

– Да-да. А завтра и послезавтра ты писать не сможешь. А выходной у тебя один. Или мне не брать тебя с собой на прогулку? Или ты на вечеринку по поводу нашего дня не поедешь?

Мне нечего возразить. Я виноват, очень виноват! Зачитался, заигрался… думал что успею и не успел. Остался один шанс избежать наказания.

– Света, но ведь сегодня праздник… наш праздник. Прости меня пожалуйста, прости меня моя хорошая, моя любимая, моя добрая, моя прекрасная, моя желанная!

Частенько это помогает. Моя жена очень добрая, она любит меня. Она расцветает, когда слышит такие слова. Но, увы, не сегодня. Сегодня Света сама строгость и непреклонность. В такие моменты мне хочется куда-то спрятаться, а иногда думается, вот были мы бы простой ванильной парочкой… чтобы я сам управлял своей судьбой, но увы… это невозможно. И дело даже не в вошедшей во вкус жене. Просто я иначе не могу. И все дело в давних – предавних событиях.

– Какой праздник? Непослушания? Ты подпортил мне праздник, Саша. Конечно прощу, но после наказания… А пока-что не мешай проверять мне то, что ты написал. И так времени много потеряли.

Читает, исправляет ошибки. Ворчит «опять «что бы» раздельно написал. Грозит за каждое «что бы» драть. Наконец-то все проверено. Теперь можно в душ и в Светину комнату.

Светина комната с виду обычная… ну банкеточки, ну кольца с потолка, еще по мелочи… но чего только не таится в шкафах и не замаскированно покрывалами! Не за этим я сюда хотел, не за этим! Наказания я не люблю. «Игру в наказание» люблю, принуждение люблю, властные ласки, жесткий секс, даже насилие над собой – а наказания не люблю! А моя Повелительница явно собралась меня пороть. А я сильную боль очень не люблю. Терпеть не могу! А придется. Куда деваться-то? Света сама решает когда и как меня наказывать, это решать не мне. А еще мне как ногтем по сердцу царапает то, что моя жена на меня злится, сердится. Лучше пусть накажет и больше не сердится. Я люблю, когда жена добрая и ласковая, нежная и любящая, а не сердитая.

– Две тысячи знаков недобрал, а по роману так вообще четыре с половиной тысячи не добрал. Итого четыре… Пытался утаить, что не сделал норму – еще три. Пытался мне врать – еще восемь. Итого пятнадцать ударов по заднице. Ремнем.

– Пятнадцать, ремнем?!!! Так много! – боже, лучше бы я не врал и во всем признался сразу. Тогда было бы всего четыре… а может быть и не ремнем.

– Пятнадцать, ремнем. А ты как хотел? Мягкой плеточкой? За