Эта концепция предопределила направление научных исследований на много лет: споры велись лишь по поводу того, откуда к нам пришли те или иные формы. Становлению этого взгляда способствовало сочинение Виолле ле Дюка «Русское искусство» [29].

Труд известного французского ученого был, по существу, первой попыткой осмыслить значение и особенности русского искусства и архитектуры. Благожелательно расположенный к России, Виолле ле Дюк стремился опровергнуть бытовавшее в Европе отношение к русскому искусству, как к варварскому, и поставил его в ряд со средневековым искусством Западной Европы. Однако исследование он ведет с позиций сравнительного метода на основе распространенной в те годы теории арийского происхождения ряда евроазиатских народов. Колыбелью русской архитектуры он считает Центральную Азию, а дальнейшее ее развитие рассматривает как следствие исторических связей славянских племен и русского государства с другими народами. Так, в церкви Покрова на Нерли он находит «азиатский» орнамент, «сирийскую» профилировку, «арийскую» стройность фасадов; в орнаменте Дмитровского собора - индийские мотивы и т. д. Впрочем, считает ученый, из многих источников Россия создала свое собственное искусство.

Несмотря на популярность концепции заимствований, в науке возникает другое направление, утверждающее самобытность русского зодчества как его характернейшую черту. На этой позиции стоял крупнейший знаток истории русской культуры И. Е. Забелин. Историю зодчества он рассматривал в тесной связи с эволюцией семьи и общества. По его мнению, русская архитектура начала свое развитие с простейших, элементарных форм и подвергалась лишь тем изменениям, которые были продиктованы природой, климатом и развитием самой жизни; этим обусловлена ее несомненная самостоятельность.

Забелинский тезис о самобытности русского зодчества опирался не столько на вещественные, сколько на косвенные доказательства, почерпнутые из истории, этнографии, лингвистики. Совершенно иной аспект решения этой проблемы наметился в трудах академика Л. В. Даля.

Никольский монастырь близ Архангельска. Фото 1886 г.

Архитектор-профессионал, неудовлетворенный поверхностным характером «русского стиля», Даль заявил: «Мы не позаботились поискать в отечественном зодчестве не только нечто цельное, но даже каких бы то ни было признаков осмысленности». Взгляды Даля сформировались, видимо, под влиянием рационалистических идей, получивших распространение в архитектурной теории середины XIX века (в трудах А. К. Красовского, И. И. Свиязева и др.). Основу архитектуры, по мысли Даля, составляют «осмысленность и целесообразность»; этими чертами отмечены древнегреческое зодчество, готика, наконец, русская архитектура.

Даль считал, что рациональные принципы народного зодчества заслуживают самого пристального внимания. «Эти начала вовсе не исследованы нами. Без внимательного их изучения мы будем постоянно впадать в ошибки…Уразумение логического происхождения частей в целом произведении зодчества возможно только при серьезном историческом его изучении. Вот почему нам необходимо историческое изучение наших памятников» [35].

Так сформулирована была Далем задача планомерного и подробного изучения народной русской архитектуры, к которому он приступил в 1874 году по заданию Академии художеств. Дело, начатое Далем, было продолжено его последователями.

В последние два десятилетия XIX века русское средневековое архитектурное наследие становится предметом внимания широких архитектурных и общественных кругов; историко-архитектурные материалы публикуются в печати, экспонируются на выставках, обсуждаются на архитектурных съездах. В эти годы развивается реставрационное дело, обсуждаются проблемы охраны памятников в государственном масштабе.

В архитектурной практике на рубеже XIX - XX веков начинается третий этап использования национальных традиций: развивается «неорусский стиль»; копирование деталей, типичное для «русского стиля» 1870-х годов, сменяется воспроизведением эмоционально-образного строя древних памятников - лаконичных, монументальных и живописных.

Но главное, в конце века складывается зрелое, научное представление об отечественном зодчестве. Массовое изучение памятников архитектуры; их систематизация и анализ; составление последовательной картины развития русской архитектуры - таковы достижения историко-архитектурной науки этого периода. Ее расцвет связан с именами исследователя и реставратора А. М. Павлинова, теоретика и педагога Н. В. Султанова, знатока московской и южнорусской архитектуры Ф. Ф. Горностаева и др. Особое место в этой плеяде занимает академик В. В. Суслов - «характерная и яркая фигура в архитектурной науке 1890 - 1917 годов» [42].

Аспекты творческой деятельности Суслова были очень разнообразны, но тесно связаны между собой одной основной идеей - убежденностью в величии и непреходящей ценности русского историко-архитектурного наследия. Эта идея руководит Владимиром Васильевичем в экспедициях по России, в общественной и педагогической деятельности, ею проникнуты научные труды, ей подчинены работы в области реставрации и охраны памятников.

Труды Суслова были в свое время высоко оценены его старшими коллегами - И. Е. Забелиным [37] и А. М. Павлиновым [97]. Он оказал большое влияние на развитие русского архитектуроведения и научной реставрации; его прямыми последователями были такие ученые, как М. В. Красовский, А. И. Новицкий, Г. Г. Павлуцкий, реставратор П. П. Покрышкин. Его ученики - видный исследователь архитектуры Севера Д. В. Милеев, историк и реставратор К. К. Романов. Наконец, рационалистические идеи, высказываемые Сусловым на съездах архитекторов и археологов, в печати, в аудиториях Академии художеств и отраженные в его собственном творчестве, оказывали неоспоримое влияние на формирование взглядов и вкусов его современников.

Трудами ученых сусловского круга древнерусское зодчество получило научное и относительно полное освещение. Обобщая проделанную работу, И. Э. Грабарь, открывая в 1910 году издание многотомной «Истории русского искусства», с полным основанием заявил: «На вопрос, было ли в России великое искусство, мы вправе без колебаний ответить: да, оно было».

Жизненный и творческий путь В. В. Суслова

«Чем таинственнее и непонятнее область, в которую человек врывается, тем, кажется, еще неутомимее, еще упорнее докапывается он до живой воды, чтобы утолить свою вечную жажду любознательности».

В. В. Суслов

Владимир Васильевич Суслов родился 13 июля 1857 года в Москве, в семье крепостного мастера-иконописца, уроженца знаменитого села Палех. После реформы 1861 года отец Суслова открывает в Москве у Красных ворот собственную иконописную мастерскую.

Большую часть детства Суслов проводит у родных в Палехе; тринадцати лет он поступает в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Окончив училище с серебряной медалью, в 1878 году он уезжает в Петербург и поступает в Академию художеств.

В годы обучения в Академии Суслов работал у архитекторов А. И. Резанова и С. И. Шестакова помощником на постройке церкви на Калашниковской набережной; в эти же годы начинаются его путешествия, посвященные изучению архитектуры. Первой была поездка по южным городам России и на Кавказ; его путевые зарисовки помещал журнал «Нива». Особенно заинтересовали Суслова археологические раскопки Десятинной церкви в Киеве; он задержался там, зарисовывая находки и архитектурные фрагменты.

Обучение архитекторов в Академии велось в то время путем штудирования увражей и составления проектов в «исторических» стилях, - иными словами,- в рамках типичного