Не могу сказать, что я являюсь рекордсменом авиакомпании по количеству выданных «фейлов». Я точно не первый в числе «злых», однако почему-то так получается, что именно мои оценки становятся объектом пристального внимания и широкого обсуждения за спиной, а «фейлы» от других экзаменаторов прячутся в тени моих. Может, я так «угадываю» со временем или, может, я ставлю «фейлы» тем пилотам, в которых командование авиаэскадрилий чересчур (почему, интересно?) уверено?

Еще на переучивании моим именем устрашают: «Попадёте к Оканю, вот он вам покажет!»

Хех! Если бы все попадали ко мне как к инструктору – я был бы счастлив сделать всё от меня зависящее, чтобы научить. К сожалению, работать с каждым индивидуально невозможно, хоть я и стараюсь поучаствовать: провожу занятия с группами переучивающихся, иногда даже будучи в отпуске занимаюсь с пилотами! На недавних курсах повышения квалификации инструкторов первую половину дня я сам был слушателем, а вторую (по личной инициативе) – преподавателем на занятиях с очередной группой переучивающихся на Боинг-737 пилотов. И так в течение нескольких дней. За это мне не платят, но я нисколько не жалею, что трачу свое личное время! Мне интересно, парням тоже. Такие «мелочи» злые языки, лишней своей свободной минуты на новичков не потратившие, предпочитают не замечать.

А когда студенты заканчивают процесс переподготовки и попадают ко мне, но уже как к проверяющему… В этом случае я говорю предельно честно: «Моя оценка будет посвящена тому инструктору, который вас вводил».

Я верю в то, что говорю: инструктор должен нести ответственность за свою работу, за то, что он допустил пилота к проверке. Допустил? Значит, пилот проверку пройти способен! Я считаю, что оценка «фейл», поставленная пилоту, должна быть поводом для пристального внимания к работе его инструкторов.

Однако крайними у «динозавров» почему-то всегда остаются «студенты», и это противоречие не поддается решению.

Ставить «фейлы» очень тяжело. Каждый из них сохраняется шрамом на сердце. И ты не рад случившемуся, и пилот, конечно, не излучает счастье.

Нет, были и такие пилоты, которые… благодарили за то, что им вовремя была поставлена такая оценка. Были, да… И даже становились сильными командирами через некоторое время. Но большинство по традиции, заведённой ещё в советские годы и чудовищно развившейся во вседозволенные девяностые, сваливает свои недостатки на предвзятость «чудака-проверяющего». Да и как тут не соблазниться перекладыванием с больной головы на здоровую, если среди проверяющих нет единой политики проведения проверок, если экзаменаторы делятся на «злых» и «добрых», то есть на «плохих» и «хороших» соответственно?

Кто самый лучший проверяющий? Тот, кто весь полёт молчит и ни о чем тебя не спрашивает. По окончанию полёта ставит «пасс», и ты доволен! Книжки можно не открывать до следующего раза… или вообще не открывать, если опять полетишь с «добряком».

При определении «доброго» и «злого» степень личного профессионализма проверяющего, как правило, в расчёт не берётся, только количество выставленных «фейлов» и «пассов». Комэски этой системой ранжирования пользуются вовсю! Сегодня «злой» ставит «фейл», пилота отстраняют от полётов, но план-то горит! Поэтому через день-два проштрафившийся пилот летит с «добрым», и всё становится окей – пилот проверку проходит. План возвращается в спокойное состояние.

А ведь этот «окей» оказывает пилоту дурную услугу! Как и все мы, человеки, пилот склонен не видеть свои проблемные места. Признаваться самому себе в собственных неудачах – признак сильного человека, а таких, увы, меньшинство. Факт прохождения повторной проверки и отсутствие замечаний со стороны «доброго» проверяющего лишний раз укрепляет пилота во мнении, что он-то – нормальный специалист, а тот, первый проверяющий, – «чудак»!

Как результат, мотивации меняться у пилота не появляется. Вот такие дела.

Как победить?

Радикальным изменением подхода к работе инструкторов, к работе экзаменаторов. Играешь в «добряка» и при этом демонстрируешь неуважительное отношение к записанным правилам и стандартам авиакомпании? Ты можешь заниматься этим где угодно, но не в этой авиакомпании – только таким должен быть подход у руководителей.

Не только с пилотов надо строго спрашивать, а с себя! С инструкторов! С проверяющих! С начальников! В первую очередь – с начальников!

Какие начальники – такие инструкторы. Какие инструкторы – такие и пилоты. Сильные, надёжные, безопасные пилоты делают сон руководителей спокойным.

Когда вот только до «динозавров» дойдет эта простая истина?

Они почему-то предпочитают плохо спать.

Из лета в зиму и обратно

2014 год, май

– Ну куда ты прёшь?

Черный «Прадо» объехал традиционную пробку на светофоре, состоящую из желающих развернуться в сторону Москвы, и встал поперёк дороги перед моим «Фордом». Машины, спешащие по своей законной полосе прямо, отчаянно загудели клаксонами – дорогу им перекрыла жирная чёрная задница. «Прадо», изображая из себя вип-персону, нехотя подвинулся.

На этом перекрёстке в городе Домодедово аварии случаются часто. Однажды, едва дождавшись зелёной стрелочки, один нетерпеливый водитель решил развернуться через две сплошные… и тут же схлопотал в бок от водятла, промчавшегося на красный свет.

Торопились, парни?.. А теперь не торопитесь?

Дождался зеленой стрелочки, подождал, пока «Прадо» освободит путь и аккуратно развернулся и покатил в сторону Москвы, чтобы затем через село Ям выехать на трассу в аэропорт Домодедово. Сегодня у меня необычный рейс. Я лечу в Новый Уренгой, а не какую-то там Верону, и не какой-то ваш Тиват!

Как давно я не был в этом северном городе?.. Полгода, наверное, если не больше! А сегодняшний рейс особенный ещё и тем, что он дневной! С недавних пор мы летаем в газовую столицу не только ночью, но и днём, и у этого рейса такое хорошее расписание, что он очевидно займет в моём личном рейтинге место среди самых удобных: выспался, не очень рано улетел, не очень поздно вернулся.

Мечта, а не рейс!

Тем более в такую замечательную погоду, как сегодня. Правда, такая только в Москве – заглянув в погоду Нового Уренгоя, я увидел в ней самые что ни на есть «майские» +2 градуса и сильный ветер.

Было бы наивным ожидать иного от города, стоящего практически на полярном круге.

– Добрый день! «Глобус». Новый Уренгой. Окань.

– Здравствуйте…

Опытные цепкие очи сотрудницы службы авиационной безопасности сканируют /сетчатку глаза/ списки пилотов, находят мою фамилию.

– …проходите.

Прохожу через рамку металлоискателя. Раздается сигнал.

– Что там у вас металлическое? – интересуется ещё одна сотрудница, стройная девушка с крашеными под Мерилин Монро волосами.

– Ничего, только нервы стальные.

Приятные «обнимашки», ничего запретного на моей одежде девушка не нашла. Беру свою сумку с ленты сканера, иду по коридору дальше. Следующий блокпост – медпункт. Пришёл я рановато – ещё два часа и пятнадцать минут до вылета, а раньше, чем за два часа проходить врача не положено, поэтому не наглею, усаживаюсь в кресло около двери, жду, пока пройдут пятнадцать минут.

– Здравствуйте!

– Здра-асьте, здра-асьте!

Глаза женщины-фельдшера смешливо изучают меня. Представляюсь:

– «Глобус», Новый Уренгой, Окань.

– Приса-а-аживайтесь. Когда крайний9 раз летали?

Сажусь на стул рядом со столом веселой женщины.

– Прилетел вчера, – машинально перевожу взгляд на наручные часы, глаза фельдшера стреляют туда же, – в шестнадцать с чем-то, жалоб нет… до октября.

В октябре у меня срок очередной годовой экзекуц… простите, ВЛЭК10.

– А после октября будете жаловаться? – поднимает свои прекрасные очи красавица-фельдшер.

– Вам попробуй пожалуйся. Да ни в коем случае! Российский пилот должен умереть за штурвалом самолёта, будучи абсолютно здоровым, так как он только вчера прошел российский ВЛЭК!

Смеётся.

Да разве ж я шучу?

В Новом Уренгое прогнозируют довольно низкую облачность, боковой ветер с порывами до четырнадцати метров в секунду и заход на полосу 09, на которой в связи с окончанием срока службы удалили ИЛС – систему точного захода на посадку по приборам.

Газовая столица России!

Зато летим мы сегодня на замечательном самолёте, который выделяется из всего нашего зелёного парка необычным окрасом – на Боинг 737—800 с бортовым номером VQ-BKW. Киви, Кило Виски – такие прозвища он имеет среди пилотов.

Начинаю предполётный осмотр самолёта,