Электрочайники? В январе – ноябре 2019 года их сделано в России 93 тыс. шт. Один чайник на 500 с лишним семейств. Объемы рынка – до 9–10 млн штук в год. Откуда берем? Китай с примесью Европы и откуда угодно. За 11 месяцев 2019 года внутри России были произведены 63 тыс. электросоковыжималок (ЕМИСС (Росстат), 2019). Одна штука на 840 семейств. А сколько нужно? На всю страну – примерно 1 млн. штук в год. Чем замещаются? Конечно, импортом! И больше всего – из Китая.

Одинокий ноутбук

В России в январе – ноябре 2019 года произведен один ноутбук на 650 чел. (Росстат, ЕМИСС, 2019). На 1 душу населения – примерно на 3 долл. вычислительной техники (2019). В 2017 г. в Малайзии было произведено 27,2 млрд. интегральных схем (statista.com), в России – 0,96 млрд шт. (Росстат, ЕМИСС). В месяц на всю страну производится около 4 тыс. сотовых телефонов. Электроника? Доля иностранной электроники в российских гражданских спутниках связи достигает 70 процентов[2]. Минпромторг сообщил, что микроэлектронику размером 28 нанометров и менее Россия заказывает у крупных фабрик Юго-Восточной Азии («Российская газета», 27 августа 2018 г.).

Чем резать и копать?

В 2019 г. производили металлорежущих станков – 330–350 штук в месяц на всю страну. Бульдозеров – 54 штуки в месяц. Вертолетов – 68 штук за 11 месяцев 2019 года. Доля «своих» двигателей внутреннего сгорания в производстве автотранспорта – примерно 20 %, кузовов – 13 % (Росстат, ЕМИСС, 2019). Подобная статистика длится годами. Очень высока зависимость от импорта технологий, оборудования, исходников.

Копать вам не перекопать

Огромна потребность в нормализации «среды обитания». «Доля уличной водопроводной сети, нуждающейся в замене» по России – 44,8 % (2017). 169 тыс. километров. Москва – 56 %, Саратов – 81,6 %, Барнаул – 80,2 %, Магадан – 79,2 %, Уфа – 79,1 %, Тверь – 79 %, Омск – 77,3 %, Пермь – 76,9 %, Курган – 74,8 %, Кострома – 73,9 %, Иваново – 73,9 %, Нижний Новгород – 72,9 %, Красноярск – 71,5 %, Астрахань – 70,1 % (Росстат, ЕМИСС, 2017).

Это реальность. «Доля уличной канализационной сети, нуждающейся в замене, в общей протяженности уличной канализационной сети» в целом по России – 45,1 %, в Москве – 70,1 %. Не менее 15–20 крупных городов, где нужно менять от 70 до 95 % сети. В Кургане – 94,3 %, Архангельске – 81,7 %, Мурманске – 76,1 %, Иваново – 79,2 %. (Росстат, ЕМИСС, 2017).

Доля тепловых и паровых сетей, нуждающихся в замене по России – 29 %. Это 49,6 тыс. км труб. В 1995 г. масштабы проблемы были в два с лишним раза меньше (Росстат, 2017).

В 18 % городского жилья нет горячей воды, в 9 % – холодной воды, в 11 % – канализации. (Росстат, 2017 г.).

Дороги местного значения – 43 % из них без твердого покрытия. А «межмуниципальные» – 7,3 %. Между тем, таких дорог – более 400 тыс. км на всю Россию (Росстат, 2017). Только 43 % дорог регионального значения и 42 % городских «отвечают нормативным требованиям» (нацпроект «Безопасные и качественные автомобильные дороги», 2018).

Это слабая экономика.

В ней большинству семей особенно не разбежишься.

Но зато в ней огромные возможности – для роста, модернизации, состоятельности семей.

Если бы мы создали для этого условия.

Кризис за кризисом. Это экономика, которую всё время трясет. Сейсмическая зона. За последние четверть века – 4 кризиса (начало 1990-х годов, 1998 г., 2008–2009 гг., 2014–2016 гг.).

А сегодня – пятый (2020 г).

И еще – шесть крупных девальваций рубля.

1994, 1998, 2008–2009, 2014, 2018, 2020 годы.

Это сырьевая экономика, счастье или беда которой полностью зависит от внешних переменных – от тех, что за рубежом: мировых цен на нефть и другое сырье (это цены товарных деривативов на биржах Нью-Йорка, Чикаго и Лондона), от мирового спроса на сырье и от курса доллара к евро – двух мировых резервных валют (чем тяжелее доллар, тем больше он давит вниз на цены на нефть и другое сырье, и наоборот).

Мы – огосударствленная экономика. Длинный, базовый тренд – рост доли государства и в банках, и в реальном секторе. Сегодня, по оценке, она составляет выше 60 %. Это экономика, в которой доминируют вертикали и «слоны» – крупнейшие компании, олигополии, со сверхконцентрированной собственностью, с долей среднего и малого бизнеса не выше 25 %.

У нас крупная собственность, она неустойчива, ее переделы – постоянны.

У России впереди – высочайшие технологические риски. Основной удар от санкций – именно по технологиям. Зависимость от импорта оборудования и инструментов – 70–90 %, по отдельным позициям – до 95–100 %[3]. Мы «китаизируемся». Основной поставщик оборудования – Китай.

У нас – очень мелкая финансовая система. Ее доля в глобальных финансах не была выше 1 %, сегодня, по оценке, 0,4–0,5 %. Она в 2-х – 3-х кратном размере не адекватна экономике.

25 лет деформаций в финансах – низкая монетизация (60–70-е место в мире), низкая доступность кредита (60–70-е место в мире), высокий процент (входим в 25 % стран мира с наиболее высоким процентом), высокая инфляция, слабые финансовые рынки, их спекулятивная модель. Избыточное фискальное бремя – до 37–38 % ВВП (на уровне «развитых» экономик, растущих с низкой скоростью), отсутствие сильных налоговых стимулов для роста и модернизации.

Мы постоянно находимся под угрозой финансового кризиса. Всегда есть риски «кэрри-трейд» – постоянно увеличивался приток горячих денег нерезидентов, основанный на высокой доходности финансовых активов внутри России и закрепленном курсе рубля. Трижды «кэрри-трейд», бегство горячих денег послужили спусковым механизмом для финансовых шоков – в 1998, 2008–2009 и 2014 годах.

При любом резком движении в мировых ценах на нефть, в курсе доллара к евро, в геополитике, во внутренней политике горячие деньги, кэрри-трейдеры пугаются и поворачивают капиталы вспять – прочь из России, обваливая рубль.

То же самое – при девальвациии рубля весной 2018 г.

Это же произошло и в пятый раз – в начале 2020 г.

«Болотная» экономика – она очень медленно растет и с удовольствием падает. Почему? Низкая доля инвестиций в основной капитал (чуть больше 20 % ВВП).

Экономика наказаний. В основе экономики – человек действующий? Которому нужно помогать, стимулировать? Так это понимают власти?

Нет, лицо, нарушающее заведенный порядок. Тот, кто вечно нарушает, выводит деньги, обходит закон, не платит налоги. Поэтому число правил, запретов, барьеров постоянно растет. Стимулы, льготы – это вычет из доходов государства, в них – вред.